Сами делаем. Что сможет заместить экономика Южного Урала

О том, в каких сферах необходимо снять зависимость от зарубежных поставок, как эффективно развивать производство внутри страны и на какую господдержку может рассчитывать южноуральский промышленный бизнес, рассказал директор Фонда развития промышленности Челябинской области Сергей Казаков.

— Сергей Геннадьевич, об импортозамещении мы говорим давно. А есть ли конкретное определение термина?

— Тема импортозамещения активно проявилась в нашем лексиконе в 2014 году. И тогда было много шуток на эту тему, что, в общем-то, термин придумали, но на этом и остановились. Это не так. У кого-то импортозамещение давно существует не только на словах. А кто-то до сих пор думает, что если привезти китайское и повесить шильдик, то это и есть импортозамещение.

Чистое производство

— Что было сделано в стране в этом направлении за последние несколько лет?


Фото Олега Каргаполова

— Давайте посмотрим на примере фонда. Челябинский фонд развития промышленности создан в 2016 году. Это был первый такой фонд, с двумя ключевыми направлениями: экспортно ориентированные проекты и импортозамещение. За эти годы через фонды двух уровней, федеральный и региональный, в экономику Челябинской области было влито 7,5 млрд. Это 45 проектов разного масштаба. Из них 39 — в импортозамещении. Да, процесс идет на так быстро, как хотелось бы, но импортозамещение в регионе развивается.

— Почему именно в Челябинской области решено провести первую такую конференцию?

— Это вопрос нашей инициативы. Руководство региона, губернатор Алексей Текслер занимают в этих вопросах проактивную позицию, и во многих вещах мы первые в стране. И в этот раз регион проявил инициативу.

— Вернемся к главной теме конференции. В каких отраслях у нас наибольшая потребность в импортозамещении?

— И везде, и нигде, если можно так выразиться. Почему такая дилемма? С точки зрения железа, заместить можно всё что угодно. Но мы сейчас должны двигаться к тому, чтобы вернуть ту прослойку «технической» молодежи, инженерных кадров, которая была потеряна после 1990-х. Это сейчас, пожалуй, самое критичное.

— Но как это сделать?



— Хороший вопрос. Нам долгое время внушали, что всё советское плохо. Уничтожалась сама идея того, что в нашей стране можно что-то качественно производить. Но, конечно, это не так. Мы должны поднять престиж работы в промышленности, показать, насколько это интересно, задействовать тему нематериального стимулирования.

Сейчас, когда приводишь молодых ребят посмотреть, например, металлургическое производство, они удивляются, что это не цех, где уже через 10 минут дышать перестаешь, а чистое белое производство. Это уже другой уровень, другая культура производства. Я уверен, что если вернуть работу с молодежью, то будет не один из десяти, а в пять раз больше ребят стремиться в сектор промышленности. Тем более мы видим, что уровень вознаграждения (не люблю слово «зарплата») у квалифицированных сотрудников промсектора значительно превышает цифру в розничном секторе, банковском секторе. Станочник сейчас зарабатывает больше, чем банковский служащий. Рынок все выравнивает.

Окно возможностей

— Как решить давно набившую оскомину проблему «утечки мозгов» за рубеж?

— Повторюсь, ключевая наша задача — люди. У нас очень талантливая молодежь, нам не нужно их выращивать — нужно удержать. К примеру, сфера IT, где эта проблема стояла наиболее остро, в Челябинской области одна из самых сильных, и условия, которые создаются нашим айтишникам, я бы сказал, близки к райским.

— Согласны ли вы с тем, что в сегодняшней ситуации отечественный бизнес получил огромное «окно возможностей»?

— Бизнес реагирует на санкции по-разному. Те, кто возил из Китая и клеил шильдики, кричат «Все пропало!», а те, кто вкладывал в людей, в мозги, в науку, готовятся к прыжку. Могу сказать на примере трех южноуральских предприятий, с которыми мы работаем. За месяц они получили полуторагодовой заказ! У них сейчас другая проблема: освоить продукцию в том объеме, в котором просит рынок.

Бизнесу очень сложно было конкурировать с мировыми брендами, ведь у них другой финансовый ресурс. Наши предприятия делают что-то не хуже, а может, и лучше зарубежных, но не имеют таких же серьезных возможностей для продвижения, сильного финансового рычага. Сейчас ситуация изменилась.



Помощь в процентах

— Какую поддержку от государства могут получить производители?

— Если говорить о фонде, то только по заимствованиям 7,5 млрд живых денег привлечено под 1-3,5 % годовых. И это в рублях. В нынешних условиях это уже фактически отрицательная ставка. Сейчас появляются новые меры поддержки.

Например, работают заимствования регионального уровня, когда из областного бюджета выделяются средства на поддержку малых и средних предприятий Это маленькие займы, от 4 до 20 млн рублей. От 20 до 100 млн берет на себя федеральный фонд на условиях софинансирования, где 30 % региональных денег, а 70 %— помощь федералов. Там четыре совместные программы. Кроме этого, есть и свои, региональные, а также большой спектр федеральных программ, где заимствования могут достигать 2 млрд рублей. Ставки не изменились: от 1 % годовых на срок до 7 лет. При этом есть уникальное условие: первые три года предприятие платит только проценты, тело кредита возвращается потом. У банков нет таких программ. При этом важно понимать, что мы, как институт поддержки бизнеса, не конкурируем с банковским сектором. Мы работаем точечно, адресно с предприятиями, которые нуждаются в помощи, работают в приоритетных для региона сферах и сейчас в первую очередь занимаются импортозамещением.

Сегодня возвращаются невозвратные меры поддержки. В этом году запускаем программу поддержки по компенсации на НИОКР. До 50 % затрат на НИОКР можно восполнить за счет средств бюджета.



Следующее направление — промышленные кластеры. Например, в области в этом году в третий раз будем раздавать предприятиям гранты на поддержку совместных кластерных инициатив в сфере импортозамещения. Челябинская область — единственный регион страны, который это делает. Более того, по инициативе губернатора, возрождено 41-е постановление правительства, позволяющее привлечь на развитие кластера федеральные средства.

Далее. Региону выделено 153 млн рублей на докапитализацию фонда для компенсации процентной ставки предприятиям малого, среднего и крупного бизнеса по кредитам на оборотные средства. Эти деньги ожидаются во второй декаде мая. Это грантовая поддержка предприятий для того, чтобы облегчить им доступ к оборотным средствам.

Отдельно будут гранты на компенсацию ставок по инвестиционным кредитам в импортозамещении. И это еще не все. Мер поддержки достаточно много.

— Однако остаются сферы, которые закрыть своими силами быстро не получится. Например, микроэлектроника… Что делать?

— Абсолютно верно. Ни за полгода, ни за два не получится заместить, к сожалению. Эта отрасль была полностью уничижена в 1990-х. Да, советская, она проигрывала западной, но все же была. Сегодня ключевой производитель микроэлектроники — Тайвань. Это поставщик микроэлектроники для всего мира. Остановка производства там, в Тайване, это проблема для всех. Но ряд предприятий нашли пути решения.



— Но ведь это критичные поставки. Не вернемся ли мы на производстве к работе кувалдой?

— Нет, конечно. Уровень роботизации нам, безусловно, нужно повышать. Но производители микроэлектроники есть не только в недружественных странах и тех, которые оказывают на нас санкционное давление.

— Насколько велик риск того, что параллельный импорт, на который сейчас возлагается много надежд, притормозит развитие своих производств?

— Параллельный импорт будет существовать. Импортозамещение ведь не рассматривается как самоцель. Оно должно строиться на конкурентной основе. Невозможно просто закрыть страну и производить всё для себя внутри. Вопросы кооперации, взаимодействия с другими экономиками в любом случае останутся.

— В чем роль Фонда развития промышленности, кто решает, какие предприятия поддержать?

— Фонд, по сути, это посредник между властью и бизнесом, а где-то нам удается работать переводчиком, потому что язык бюрократа-чиновника и язык промышленника очень разные. У фонда нет задачи получения прибыли. Наша функция — найти предприятия и организовать возможность поддержки. Решение о финансировании проекта принимает наблюдательный совет. Для того, чтобы на него выйти, нужно пройти четыре экспертизы. Для заявителя это бесплатно. Важный момент: мы не финансируем строительство, только развитие, вложения в оборудование, например.

— То есть деньги на бетономешалку дадите, а на строительство здания нет?

— Да, если бетономешалка импортозамещающая.