А рядом был гранатовый рай

Любовь и смерть старшего лейтенанта Кожевникова.

 Он погиб в Афганистане почти 33 года назад. Сегодня готовится к изданию книга его о жизни и подвиге

…Там, на пограничной заставе, Людмила впервые увидела цветок граната. В мае 80-го эти южные деревца стояли, словно облитые молоком, только белое как будто отсвечивало красным. Старинное туркменское село Кара-Кала (на русский его название переводится как Черная крепость) служило когда то крепостью, охранявшей дорогу из Ирана. А сейчас здесь расположились советская погранзастава и, что было удивительным для Людмилы, филиал Всесоюзного института растениеводства, красивейший питомник. Субтропические деревья и кустарники, собранные со всего света, поражали воображение. Плантации винограда, абрикосы, миндаль, инжир — чего там только не было. Говорят, что в районе Кара-Калы, в горах Копетдага, ученые нашли даже волшебное растение мандрагору. Но больше всего здесь было гранатовых деревьев, ботаникам удалось собрать самую крупную коллекцию в мире, более 800 видов и форм. И особо романтичные составители путеводителей называли Кара-Калу «гранатовым раем».

Но если есть на свете рай, то где-то должен быть и ад. А он был совсем рядом, за горами. «Ввод ограниченного контингента советских войск в Афганистан» произошел 25 декабря 1979 года. Там шла настоящая война. На эту войну пограничники ездили в командировки, из которых можно было и не вернуться.

Недалеко от войны

Тогда, в мае 80-го, про войну в Афганистане если и говорили, то только шепотом. Но уже летели в советские города самолеты с «грузом 200». И в это время Людмила приехала в Кара-Калу, чтобы навестить сестру, офицерскую жену.

И был жаркий май, и была их первая встреча с Виктором. И были ночи при луне, и белел в темноте жасмин, и цвели деревья и кусты, которые свезли сюда из всех субтропиков мира трудолюбивые ботаники, и журчали арыки, и пели лягушки, и пахло скошенной травой.

Если бы они знали, что им отпущено быть вместе только полтора года…

А тогда Людмила уехала в Москву, кончился отпуск. Они писали друг другу письма, осторожные, боясь спугнуть только возникшее чувство. Потом отпуск был у Виктора, он приехал на родину, в Верхнеуральск, где его ждали родные. Но дома побыл совсем немного, быстро собрался в столицу. Когда они гуляли по Красной площади, Виктор сделал Людмиле предложение. Свадьбу решили играть в Кара-Кале. Поженились они 20 декабря 80-го. И начали жить в «гранатовом раю», недалеко от войны.

Кружилась летучая мышь

Уже потом, через много лет после окончания той войны, заговорили об участии в ней пограничников. По словам полковника С. В. Богданова (тогда он был еще капитаном и командиром Виктора), «зеленых фуражек вроде бы и не было на той стороне Амударьи». Но ведь это не так! В своих воспоминаниях он пишет: «Практически все время, пока велись боевые действия в Афганистане, пограничники выполняли  поставленные перед ними специфические задачи. С целью предотвращения проникновения на нашу территорию бандформирований, оружия, наркотиков была  создана зона ответственности для пограничных войск, глубиной до 150 километров».

Конечно, ничего этого Людмила не знала. Не знали и родные Виктора в Верхнеуральске. Младшая сестра Наталья говорит: «Он нам не рассказывал, что был в Афганистане и   участвовал в боевых операциях. Но он часто уходил в себя, в свои мысли. И я заметила тогда, что у него были седые  виски. А когда он в последний раз приезжал в отпуск, ему было 23 года, а погиб он в 24».

Незадолго до гибели Виктор сообщил родителям, что представлен к ордену за выполнение служебного задания. Но пока готовились наградные документы, случился тот самый последний бой. Орден Красного Знамени вручили родителям Виктора, Николаю Ивановичу и Вере Васильевне, после смерти сына.

…А пока в военном городке текла своя жизнь. Людмила устроилась работать на ковровую фабрику. В командировки Виктор начал ездить все чаще. Людмила все время его откуда то ждала. Она вспоминает: «Перед последней командировкой я просто поливала его слезами. Он мне еще говорил: ты меня заранее хоронишь. А однажды (может, это было как раз в момент его гибели) у нас отключили свет. Были сумерки. Я посмотрела в окно, передо мной молниеносно кружилась летучая мышь, а потом прямо камнем полетела вниз. Меня такой ужас охватил».

Наша Голгофа

В свою последнюю командировку Виктор уезжал в день рождения жены. Они планировали поехать в отпуск в Верхнеуральск, к родителям Виктора, но поездка не состоялась. Уезжал он на две недели, а пробыл два месяца. Свое последнее письмо он написал за день до гибели, отчаявшись дождаться замены: «Здравствуй, моя любимая, самая близкая Людмила!!! Пишу тебе. Пока жив и здоров. Ничего меня не берет. Ни холод, ни дождь, ни… В общем, все пока нормально. Очень и очень, Людмила, скучаю по тебе… Звонил Чернобровкину, обещал замену. Вот вроде и все. Целую. Виктор. 16.10.81 г. 16.40.»

А завтра был его последний бой. Историки потом назовут октябрьскую 1981 года операцию в Куфабском ущелье первым крупным поражением советских войск в Афганистане. Это была широкомасштабная операция по перекрытию путей доставки оружия, боеприпасов в Афганистан из Пакистана.

Говорят о просчетах командования, о стратегических ошибках. Но это нисколько не умаляет подвига десантников, которые были выброшены в Куфаб прямо в лапы к душманам. Группа из 8 вертолетов попала в засаду под перекрестный огонь крупнокалиберных пулеметов противника. Кровавый бой продолжался двое суток, еще трое суток собирали раненых и погибших. Один из участников тех событий сказал так: «Это была наша Голгофа».

Те, кто остались в живых, постарались описать тот бой до мельчайших подробностей. Вот что вспоминает штурман вертолета Ми 8 Валерий Романов: «Капитан (речь идет об С. В. Богданове. — Авт.) ведет разговор по рации с «Миной»: «Выноси раненых и убитых, выноси раненых и убитых…» Я ему: «Отводи переднюю группу назад, духи пошли вперед»! Он кричит: «Мина… Мина!». В ответ — тишина… Уже потом, когда вывозили на бортах убитых, я нашел среди них старлея с позывным «Мина». Он дрался до последнего патрона, израненный. Басмачи переломали ему все суставы, выкололи глаза…Вечная слава Герою!»

«Мина» — это был позывной старшего лейтенанта Виктора Кожевникова. В самый разгар обстрела, когда горели и взрывались вертолеты, капитан Богданов приказал Виктору организовать поиск пропавших из виду десантников. Вот что полковник в отставке Богданов рассказывает сегодня: «Виктор с тремя десантниками, маскируясь за валунами и поддерживая связь со мной по радиостанции, начал разведку. Она проходила под постоянным обстрелом афганцев. Через некоторое время Виктор доложил, что видит наших товарищей под большим валуном, дальше за сгоревшим вертолетом, и что он попытается помочь им. Через небольшой промежуток времени я услышал по радиостанции от Виктора о том, что по нему стреляют и тут же он прокричал, что ранен и просит помощи. Десантники, оказавшиеся под валуном, к этому времени были погибшими. Через некоторое время стрельба несколько стихла. Мы предприняли попытку вынести тела погибших и найти Виктора. Виктора нашли на левом берегу речки Куфаб, недалеко от моста. Он был раздет (оставались только брюки) без оружия и снаряжения. По заключению врача, Виктор погиб от полученного ранения. Но на нем были следы от тяжких  издевательств со стороны душманов».

Книга о герое

Людмила узнала всю правду о гибели Виктора только спустя 30 лет.

Людмила говорит: «То, что он достойно вел себя, как настоящий офицер, нисколько не утешает. Он был честным и порядочным при жизни, и это уже был повод гордиться им. Мне сейчас не легче, а тяжелее, чем раньше, зная, что Витя умер от пыток. Добрый, светлый человек! Он оставил о себе такую же память. Его помнят и сослуживцы, и солдаты, у которых он был командиром. Я очень благодарна судьбе за встречу с Виктором, за любовь и счастье, которое я испытала».

Виктора хоронили в родном Верхнеуральске. На похороны пришел, кажется, весь город. Кода гроб проносили мимо школы, прозвучал прощальный звонок, как дань любви к одному из лучших учеников. Гибель его потрясла городок. «Мы отомстим за смерть Виктора!». Эти слова произнес тогда на траурном митинге первый секретарь Верхнеуральского райкома комсомола Владимир Образцов. Сегодня он вспоминает: «Виктор был одноклассником и другом моего младшего брата, он рос на моих глазах. Тогда, провожая его в последний путь, я и не предполагал, что совсем скоро, через несколько лет я окажусь в горах Афганистана, в самом пекле страшной войны. Я часто вспоминал там о Викторе, настоящем офицере, который погиб, выполняя приказ».

Виктора Кожевникова нет в живых уже почти 33 года. И все это время Владимир Образцов (сегодня он руководит филиалом Почты России в Челябинской области) хранит о нем память. Вместе с родными Виктора он все эти годы собирает воспоминания десятков людей, которые знали нашего земляка с самых ранних лет и до последних мгновений его жизни, фотографии, газетные материалы. Весь этот богатейший материал должен стать основой для книги. Чтобы не стерлась память о Викторе Кожевникове и о многих тысячах солдат, которые отдали жизни в Афгане. Чтобы люди помнили, что такое война, и не забывали, что такое любовь.

Алевтина Никитина

КОЖЕВНИКОВ ВИКТОР НИКОЛАЕВИЧ
           2.10.57 — 17.10.81
          старший лейтенант

Уроженец г. Верхнеуральска Челябинской области. Русский. Образование высшее. Член КПСС. В Афганистане — командир инженерно-саперной роты (в/ч 2047).

В 1979 году с отличием окончил Тюменское высшее военное инженерное командное училище имени маршала А. И. Прошлякова.

С 1979 по 1981 г. — служба в Туркменистане в г. Кара-Кала, в в/ч 2047 погранвойск КГБ СССР.

1981 год — Афганистан. 17 октября 1981 года погиб в бою.

Награжден орденом Красного Знамени (посмертно). Похоронен в г. Верхнеуральске Челябинской области.