Ответ богемскому. Умелец из Миасса «мешает» стекло с медью и кобальтом
3 Августа 2015
Фото: Вячеслав Шишкоедов
Когда‑то на доходы от стеклодувного ремесла Андрей Афанасьев из Миасса смог даже дом купить и свою мастерскую отстроить. Сейчас «изящное производство» это, скорее, шоу, и серьезного дохода не приносит, признается южноуралец.
— Когда‑то у людей были деньги, а на прилавках шаром покати было. Сейчас есть все, — рассуждает мастер. — Главный конкурент любого мастера — легионы из Китая. В Поднебесной делают все, и на фоне китайцев «нарисоваться» трудно. Еще и цены такие, словно у них все краденое…
Миллионы с денсиметра
В поселке Тургояк этот дом на горе знают, пожалуй, все местные автолюбители, таксисты и «дальнобои»: когда‑то Андрей мастерил денсиметры, а потом делал и ремонтировал радиостанции. А душу отводил, выдувая из стекла диковинные фигурки драконов, чертиков, цапель и красивые графины с пейзажами внутри.
— Я с детства болел стеклом: в аптеке покупал пробирки, собирал обычные зеленые бутылки и по журналу «Юный техник» пытался что‑то выдуть, — рассказывает Андрей Афанасьев. — В 17 лет устроился автослесарем на местном предприятии. И тут узнал, что есть в НПО вакансия ученика стеклодува. Судьба, подумал…
Когда будущий стеклодув получил разряд и корочки, в стране началась перестройка. Вот тогда‑то Андрей и открыл свою мастерскую. Как он сам говорит, оказался в нужное время в нужном месте.
— Время тогда было такое, что деньги у людей были, а на прилавках шаром покати было. Можно было продавать все что угодно, — вспоминает мастер. — Тогда пользовались спросом графины и денсиметры для измерения плотности электролитных аккумуляторов. Каждому владельцу авто такой прибор был необходим.
С простеньким по своей конструкции денсиметром «коммерсант» не прогадал. Как признается сам Андрей, со стекла он тогда не просто зарабатывал на хлеб с маслом. Он смог даже дом купить и мастерскую построить. Когда настали голодные времена, о стекле пришлось позабыть. Семья Афанасьевых переключилась на сельское хозяйство.
— Я тогда освоил профессию коваля. Всему поселку подковывал лошадей. Потом лет десять занимался радиосвязью, — продолжает Андрей. — В последнее время работаю с «дальнобоями» и таксистами. Последних, правда, здорово проредили. Да и почти все перешли на интернет-связь. Вот и решил вспомнить стекло. Не могу сказать, что этим живу, но иногда проскакивает.
Стекло и пламя
В полной тишине, которую нарушает лишь шум пламени, вырывающегося из сопла горелки, Андрей в считанные минуты отточенными движениями превращает неказистую прозрачную трубочку в изящную цаплю. Температура пламени в факеле, к слову, достигает 1600 градусов по Цельсию. Когда фигурка готова, берется за штрихи: вытягивает расплавленное стекло и украшает голову птицы хохолком, «рисует» синим стеклом глаза, перламутровым — крылья, в конце добавляет длинный клюв. Готовую фигурку, внимательно осмотрев на предмет изъянов, подает мне в руки и только потом продолжает рассказывать.
— Весь фокус в том, что я работаю, используя гутную технику, то есть свободное формование, и во время работы у меня нет оправки, как на станке. Все нужно делать на весу, — объясняет стеклодув, сосредоточенность которого сменилась домашней расслабленностью. — Одно неловкое движение — запорешь изделие. Стекло ошибок не прощает.
В подтверждение хозяин мастерской показывает ведро со стеклянным ломом. Битые трубочки он не выбрасывает: в почти ювелирном производстве они тоже могут пригодиться. Над ведром антагонистом смотрится полка, на которой красуются графины с пейзажами внутри, бокалы-обманки, подсвечник и другие милые вещицы.
— Тонну стекла мы, кстати, закупали на пару с соседом в Орджоникидзе (Владикавказе. — Прим. авт.) еще четверть века назад. Оно термостойкое: его можно сунуть в пламя горелки без риска, что оно треснет в отличие от бутылочного или оконного, — демонстрируя прозрачные и разноцветные палочки с 25-летней выдержкой, объясняет технологию стеклодув. — Стекло должно иметь одинаковый коэффициент расширения, иначе оно в пламени будет держаться, а остынет и тут же растрескается. Поэтому использовать что попало невозможно. Нужно строго следовать технологии.
Чтобы получить палитру оттенков, Андрей добавляет в стекло различные окислы: так, окись кобальта придает материалу синий цвет, костная мука — перламутровый, окись меди красноватый и зеленоватый. Не богато, но зато точно не треснет, уверяет умелец.
Из ремесла в шоу
Свои шедевры Андрей Афанасьев чаще дарит, чем продает. Хотя на реализацию hand made товар берут несколько магазинов в Миассе. Правда, расходится эксклюзивный товар плохо.
— Стеклодувное ремесло сегодня — это, скорее, шоу, чем стабильный заработок, — рассуждает мужчина. — Во-первых, народ стал экономить деньги. Во-вторых, сейчас все есть. Главный наш конкурент — Китай. На фоне китайцев «нарисоваться» трудно. Еще и цены у них такие, словно все краденое.
На заказ зодчего по стеклу чаще всего просят сделать графины с декором внутри: цаплями, чертиками или драконом.
— Меня всегда в первую очередь спрашивают: как я их туда поместил. Все просто — дно впаивается с уже готовой композицией, — раскрывает секрет мастер. — Еще иногда просят рюмки или бокалы-обманки. Технология также проста: стенки делаются двойными. Внутри я заливаю коньяк для правдоподобности цвета и консистенции. Не «Хеннесси», конечно. Обычный. Обращались ко мне и самогонщики как‑то, чтобы я им теплообменник сделал…
Сейчас, признается рукодельник, ему нужно осваивать новые горизонты и делать что‑то принципиально отличное от других: чтобы выставляться на том же Бажовском фестивале или на ярмарке мастеров и, как раньше, зарабатывать на стекле деньги, покупателям нужно предлагать широкий ассортимент.
— Недавно видел в Интернете подсвечник из богемского стекла стоимостью несколько тысяч рублей. Попробовал сделать что‑то похожее — почти получилось, — говорит Андрей и демонстрирует «пробу». — Был бы спрос, а попробовать сделать можно все что угодно: хоть колокольчики, хоть елочные игрушки, хоть бусы.
Миллионы с денсиметра
В поселке Тургояк этот дом на горе знают, пожалуй, все местные автолюбители, таксисты и «дальнобои»: когда‑то Андрей мастерил денсиметры, а потом делал и ремонтировал радиостанции. А душу отводил, выдувая из стекла диковинные фигурки драконов, чертиков, цапель и красивые графины с пейзажами внутри.
— Я с детства болел стеклом: в аптеке покупал пробирки, собирал обычные зеленые бутылки и по журналу «Юный техник» пытался что‑то выдуть, — рассказывает Андрей Афанасьев. — В 17 лет устроился автослесарем на местном предприятии. И тут узнал, что есть в НПО вакансия ученика стеклодува. Судьба, подумал…
Когда будущий стеклодув получил разряд и корочки, в стране началась перестройка. Вот тогда‑то Андрей и открыл свою мастерскую. Как он сам говорит, оказался в нужное время в нужном месте.
— Время тогда было такое, что деньги у людей были, а на прилавках шаром покати было. Можно было продавать все что угодно, — вспоминает мастер. — Тогда пользовались спросом графины и денсиметры для измерения плотности электролитных аккумуляторов. Каждому владельцу авто такой прибор был необходим.
С простеньким по своей конструкции денсиметром «коммерсант» не прогадал. Как признается сам Андрей, со стекла он тогда не просто зарабатывал на хлеб с маслом. Он смог даже дом купить и мастерскую построить. Когда настали голодные времена, о стекле пришлось позабыть. Семья Афанасьевых переключилась на сельское хозяйство.
— Я тогда освоил профессию коваля. Всему поселку подковывал лошадей. Потом лет десять занимался радиосвязью, — продолжает Андрей. — В последнее время работаю с «дальнобоями» и таксистами. Последних, правда, здорово проредили. Да и почти все перешли на интернет-связь. Вот и решил вспомнить стекло. Не могу сказать, что этим живу, но иногда проскакивает.
Стекло и пламя
В полной тишине, которую нарушает лишь шум пламени, вырывающегося из сопла горелки, Андрей в считанные минуты отточенными движениями превращает неказистую прозрачную трубочку в изящную цаплю. Температура пламени в факеле, к слову, достигает 1600 градусов по Цельсию. Когда фигурка готова, берется за штрихи: вытягивает расплавленное стекло и украшает голову птицы хохолком, «рисует» синим стеклом глаза, перламутровым — крылья, в конце добавляет длинный клюв. Готовую фигурку, внимательно осмотрев на предмет изъянов, подает мне в руки и только потом продолжает рассказывать.
— Весь фокус в том, что я работаю, используя гутную технику, то есть свободное формование, и во время работы у меня нет оправки, как на станке. Все нужно делать на весу, — объясняет стеклодув, сосредоточенность которого сменилась домашней расслабленностью. — Одно неловкое движение — запорешь изделие. Стекло ошибок не прощает.
В подтверждение хозяин мастерской показывает ведро со стеклянным ломом. Битые трубочки он не выбрасывает: в почти ювелирном производстве они тоже могут пригодиться. Над ведром антагонистом смотрится полка, на которой красуются графины с пейзажами внутри, бокалы-обманки, подсвечник и другие милые вещицы.
— Тонну стекла мы, кстати, закупали на пару с соседом в Орджоникидзе (Владикавказе. — Прим. авт.) еще четверть века назад. Оно термостойкое: его можно сунуть в пламя горелки без риска, что оно треснет в отличие от бутылочного или оконного, — демонстрируя прозрачные и разноцветные палочки с 25-летней выдержкой, объясняет технологию стеклодув. — Стекло должно иметь одинаковый коэффициент расширения, иначе оно в пламени будет держаться, а остынет и тут же растрескается. Поэтому использовать что попало невозможно. Нужно строго следовать технологии.
Чтобы получить палитру оттенков, Андрей добавляет в стекло различные окислы: так, окись кобальта придает материалу синий цвет, костная мука — перламутровый, окись меди красноватый и зеленоватый. Не богато, но зато точно не треснет, уверяет умелец.
Из ремесла в шоу
Свои шедевры Андрей Афанасьев чаще дарит, чем продает. Хотя на реализацию hand made товар берут несколько магазинов в Миассе. Правда, расходится эксклюзивный товар плохо.
— Стеклодувное ремесло сегодня — это, скорее, шоу, чем стабильный заработок, — рассуждает мужчина. — Во-первых, народ стал экономить деньги. Во-вторых, сейчас все есть. Главный наш конкурент — Китай. На фоне китайцев «нарисоваться» трудно. Еще и цены у них такие, словно все краденое.
На заказ зодчего по стеклу чаще всего просят сделать графины с декором внутри: цаплями, чертиками или драконом.
— Меня всегда в первую очередь спрашивают: как я их туда поместил. Все просто — дно впаивается с уже готовой композицией, — раскрывает секрет мастер. — Еще иногда просят рюмки или бокалы-обманки. Технология также проста: стенки делаются двойными. Внутри я заливаю коньяк для правдоподобности цвета и консистенции. Не «Хеннесси», конечно. Обычный. Обращались ко мне и самогонщики как‑то, чтобы я им теплообменник сделал…
Сейчас, признается рукодельник, ему нужно осваивать новые горизонты и делать что‑то принципиально отличное от других: чтобы выставляться на том же Бажовском фестивале или на ярмарке мастеров и, как раньше, зарабатывать на стекле деньги, покупателям нужно предлагать широкий ассортимент.
— Недавно видел в Интернете подсвечник из богемского стекла стоимостью несколько тысяч рублей. Попробовал сделать что‑то похожее — почти получилось, — говорит Андрей и демонстрирует «пробу». — Был бы спрос, а попробовать сделать можно все что угодно: хоть колокольчики, хоть елочные игрушки, хоть бусы.
Поделиться
