«Атомная» рыбалка. В тихих омутах реки Уй щуки водятся

Продолжение.

Рыбу можно руками

В общем, тянем-потянем всю плеть, что подматываю на катушку, при очередном рывке хищника фрикцион обратно сдает, а главное, ничего под обрывом не видно! Три метра кручи крутой над речкой, «спин» в колесо загнут, плеть вжикает куда‑то в сторону вниз и под кусты, а я стою, как Ленин на постаменте, и не вижу, в какой стороне коммунизм!

— Ванька! Иван! — чувствуя всю безнадегу ситуации, заорал я на всю пограничную округу, и тут же из ближнего кустарника показался курносый нос. — У тебя сачок есть? Что‑то крупное подцепилось, подмогни…

Да-а, давненько я не взывал о помощи, как потерпевший сирийский беженец, причем по такому пустяку, как простая, обычная щука, которых за свою жизнь переловил десять железнодорожных составов и один небольшой вагон! Но здешняя «горно-лесная» рыбалка для меня была в новость, а потому язык отрабатывал сам собой.

— Ваньша! Подсачек дай, едрить тебя в обгорелые уши! Ванька, ты где?!

— Мы сачками не пользуемся, — фьюстнуло в мою сторону откуда‑то из кустов, и оттуда же в сей момент в речку полетела блесна. — Спускайтесь к воде и берите руками…

Вот же Ваньша — советник Гитлера! Как же я сам не догадался?! Только и осталось, что с обрыва в речку шагнуть…

И вот, пока я прикидывал, что да как, зубастая рыбка благополучно забралась в кусты и по-чиновничьи сказала: нас ни для кого нет!

Долго стоял старик у синего моря… Дергал и эдак спиннингом, и сяк в разные стороны, пытаясь вызволить блесну «золотую», да только осерчала рыбка, не отдала ему приманки счастливой и еще глубже забилась под куст…

Пятнистый почин

Что бы еще такое вкусное нацепить? Оборвав плетенку, я ломал свой подшапочный «дом советов», рассматривая содержимое бездонного рыбацкого чемодана. Это не то, это не се… А вот это? Пошарил в нижнем углу, и в руку сам собой лег «атом» — 17-граммовая двухцветная колебалка, которая и на Тоболе, да и на других небольших речках, выручала меня не раз. Конечно, для сильного течения такой вес маловат будет, но попытка не пытка, а потому по-скорому пристегиваю на поводок железяку и закидываю на плечи рюкзак. Спешить надобно, ибо Ваньша уже убежал за очередной речной изгиб, а значит, мне за рыбкой бежать еще дальше. Эх, Семеновна! Однако что‑то стар я стал для подобных олимпийских игр…

Бодрым лосем просохатив через кустарник и оббежав молодого приятеля, я встал несколько ниже по течению, где глубокий плес переходил в мелкий перекат. Здесь картинка была схожа с предыдущим местом, где меня так беззастенчиво лишили любимой блесны, а потому в душе так и свербило: давай, мол, забрасывай поскорей, пока не началось. Аккуратный взмах хлыстом, и из-под ивняка, под которым я вынужден был стоять в позе «зю», моя блесна полетела под нависшее над водой дерево с казахской стороны реки.

Блямц — среди подтопленных веток негромко шлепнул об воду «атом», и только я стал подбирать лесковую слабину, как тут же в этом месте возник мощный бурун, и я, не дожидаясь удара, подсек.
Сначала на леске повисла привычная тяжесть, затем несколько мощных толчков, и вытащенная из-под куста на основную струю небольшая щучка весьма красиво выпрыгнула из воды. «Ишь ты! — выкачивая, подтаскивал я килограммовую уйскую «ящерицу». — От горшка три вершка, а туда же, уже из реки зубы кажет!»

Вскоре пятнистый почин подпрыгивал на пожухлой осенней травке, а я почти бегом бежал к следующему речному изгибу, где, как обычно, должен был быть со щуками омуток. Почему бежал? Еще бы, конкурент Ванька не дремлет, а в нынешней рыбалке, как говорится, кто первый встал, того и тапки! Вернее, кто первый закинул удочку в новом месте, того и улов…

Места рыбные

— Ну и чего нам нынче бог послал? — В полдень, уставшие и голодные, мы с Иваном расположились под ветвистым кустарником, развязывая обеденные туески. — Колись, дружок, сколько щучьих голов по степным закоулкам забанчил? Что‑то я не видел тебя за последний час…

— Всего две, да и те мелкие, — молодой рыбачок крупно ломал хлеб на ломти, наяривал колбасу, при этом запивая ее фермерским молоком. — Блесна у меня слишком большая, много сходов. А у вас, гляжу, улов побогаче, — рассматривал он моих пойманных четырех щук. — Вам раньше надо было сюда приезжать, клево было в июле-августе, а теперь не рыбалка, а так, слезы одни…

Через полчаса, заморив червячка и откинувшись на желтеющую травку, я смотрел в бездонное небо, по которому, нарушая российскую границу, переплывали казахские облака. Контрабанда осадков, однако! Застава, в ружье-е-е-е…

…На часах пятый час, солнышко уже с кустов «ноги свесило», так что, как говорится, по-кемарили от души. Ванька так и сказал, что до вечера делать нечего, потому как у рыбы днем здесь тоже «сончас».

— Вань, как думаешь, может, вернемся на первый омут и весь маршрут по новой пройдем? — почистив пойманных щук, одна из которых с виду была под трёху, укладывал я рыбу в рюкзак.

— Не-а, дальше еще местечко есть рыбное, — собирал свой мешок Ваньша. — Пойдемте со мной, покажу. Всего километра два-три…

— Нетушки, детушки! Шибко подковы у старого коня пообшоркались, — шутейно провожал я взглядом Ваньку, который через минуту, мелькнув в посадках, исчез. — Я уж как-нибудь неглубоко здесь, в своей борозде, попашу…

И снова рюкзак за спину и теп-шлеп в обратную сторону, как медведь Винни с палкой через плечо: по полям, по кустам, тром-пором, трам-парам — на то оно и… вечер! А вокруг ни души, по степи тишина в травах крадется, и только изредка то сорока затарахтит, то над головой утиных крыльев свист…

Титан из прошлого века

…— И где же ты, зараза зубастая, плаваешь?

Я сидел над очередным омутом и раздумывал, чего бы еще такого из своего чемоданного «богатства» речным жителям предложить. Вроде бы уже все свои ходовые «дурилки» попробовал, а результат все тот же: бублик сами рыбы наяривают, а мне от него дыра!

А давай‑ка, братец, попробуем вот эту штуковину! Тихо сам с собою с самого низа откопал я старую огромную титановую колебалку, какие, помнится, еще мой отец с друзьями на заводе у себя делали. И кого они ловили на такие огроменные «металлобляхи», неведомо, наверное, кашалотов или белых акул.
Но железка, несмотря на внушительные размеры, оказалась не слишком тяжелой (титан), а потому мой «спин» выдержать ее мог вполне. Итак, уважаемые щуки и окуня! Встречайте: впервые в нашем цирке, случайно проездом, чудо металлургии из прошлого века… И я, прицелившись в торчащую на перекате уродливую коряжину, метнул свой антикварный рыболовный снаряд. Брысь, мальки, из-под удара!

Железка так громко шлепнула под мелким берегом, что вместе с брызгами в стороны веером брызнула греющаяся наверху мелочовка, и, подхватив небольшой провис, я повел приманку через омут наискосок. Сверху хорошо было видно, как, заглубившись на метр (глубина два метра), блесна нескоро, переваливаясь тусклым широким боком, шла, преодолевая поток. И вдруг, когда до выхода из ямы оставался какой‑то метр, откуда-то из-под моих ног (из-под кручи) мелькнула длинная тень, приманка исчезла, и в то же мгновение по хлысту мощный удар! Ух ты —  взорвалось у бухты!

В этот раз я был морально готов и попусту «ластами» не размахивал! «Давай, поплавай, поползай», — свербило под моей шапчошкой, когда я понемногу подтягивал трофей к берегу, при этом регулируя повизгивающий фрикцион. «И как бы получше спуститься к воде? — оглядывал я обрывистую округу. — Причем так, чтобы с оной кубарем под фанфары не загреметь?» Прыг-скок с камушка на пригорок, прыг-скок еще ниже к водице. Да-а уж! Были бы рога в завитушку, и на тебе, почти горный архар…

Окончание следует

Дневник рыболова 24 сентября — 1 октября

25, 26, 27 сентября — Павловское водохранилище, судак. Каждую осень мы сюда (д. Хорошаева) на рыбалку приезжаем за судаком, причем с каждым годом рыба ловится все хуже и хуже. С чем это связано, можно только догадываться, например, в прошлом году рыболовы грешили на сброс воды, из-за чего вода в Павловке была мутной. В этом сезоне с рыбой тоже не айс — за три дня на моторах прошерстили почти всю округу — на глубоких ямах «рып» не ловился и только на приямках до (15 метров) встречался некрупный судак. Итог: 12 кг судака.

29 сентября — Бирюзовое, форель. День рождения друга — святое дело, и отмечали мы его как всегда на природе. Солнце светит, мангал, коньячок, рыбка ловится — чего еще для полного счастья рыбачьей душе надобно… Рыбачили на поплавочки, насадка — креветки, поклевывало у всех. Итог: 7 голов, самая 2.8 кг.