Накануне двух революций

С какими проблемами сталкивался Челябинск в 1916 году

Мы мало что знаем про Первую мировую, но о ситуации в тылу, в том же Челябинске, мы не знаем практически ничего. Я покажу на примере нескольких архивных документов проблемы города в целом, а не отдельных людей. Но надеюсь, что даже такое изложение позволит понять, насколько напряженной стала жизнь в сравнении с довоенным временем.

За рыбу вступился голова

8 января 1916 года городской голова Челябинска П. Туркин отправляет телеграмму губернатору Оренбургской губернии, где сообщает о сложившейся в городе ситуации с пшеницей. С ноября 1915 года поставки пшеницы в Челябинск практически прекратились, запас на складе Мукомольного товарищества должен был иссякнуть к 25 января. Туркин просил губернатора телеграфировать правлению железной дороги в Омске, чтобы были отправлены в Челябинск вагоны с пшеницей со станций Чумляк, Шумиха, Юргамыш и Макушино, стоявшие там с ноября месяца.

Железная дорога обеспечивала, в первую очередь, перевозки, связанные с обеспечением нужд армии. Гражданские перевозки обеспечивались во вторую очередь. Поэтому чисто рыночные механизмы не срабатывали и зачастую в деле обеспечения местного населения продуктами и предметами первой необходимости, городские власти выступали в тесной кооперации с местными предпринимателями. Пшеница в Челябинск все же поступала, и в довольно больших количествах. Ее подвоз обеспечивали Торговые дома «Бр. Яушевы, М. Н. Крашенинников и бр. З. и Г. Галеевы», «Братья Степановы», «Михаила Петровича Архипова», «Ивана Петровича Кузнецова». В декабре 1915 года были утверждены цены на продажу муки-крупчатки каждым из крупных производителей, в том числе и перечисленных выше. В январе 1916 года городская дума установила фиксированные цены на продажу овса и сена.

Проблемы были с дровами — их отправляли с разных станций по три вагона, поскольку загрузить большее количество вагонов в одном месте оказалось невозможным. 9 февраля управление Омской железной дороги сообщило, что «погрузка дров в декабре прошлого года и в январе не производилась по недостатку вагонов на Омской дороге и последовавшего по указанной причине запрещения перевозки всех грузов, за исключением воинских… в феврале месяце уже разрешена перевозка 28 вагонов дров из Кыштыма».

«…предъявитель сего …имеет отправить со станции Тебисской Омской дороги на станцию Челябинск… два вагона мороженой рыбы, закупленной для нужд местнаго населения». В Иркутске застряли 150 ящиков плиточного чая, отгруженного товариществом «Преемник А. Губкина А. Кузнецов» для Челябинска. В Сретенске, у Амурского пароходства, с сентября 1915 года по март 1916 стояли два вагона соленой рыбы и Туркин обратился к губернатору, чтобы тот посодействовал отправке ее в Челябинск, поскольку после наступления тепла рыба могла просто испортиться.

В одни руки 10 фунтов

В городе спешно строилась больница для инфекционных больных — ситуация скученности населения сказывалась не лучшим образом. Челябинск принял довольно большое количество беженцев из западных районов империи, которые оказались заняты немецкими войсками. Городская дума решила обеспечить строящуюся больницу паровым отоплением. Для этого в феврале пришлось обратиться к губернатору, чтобы тот попросил в Петроградском порайонном комитете разрешения на внеочередную отгрузку на станции Брянск котла, труб и радиаторов. Еще требовалось удостоверение на разрешение покупки на заводе Витингауз бронзовых кранов для той же системы отопления. А для вывозки чугунных труб и батарей из Брянска пришлось запрашивать разрешение уже в штабе округа, в Казани, и было это уже в мае месяце.

Постепенно вводилась система распределения. Губернские власти утвердили разверстку, согласно которой определенные предприниматели были обязаны поставлять в города конкретное количество пшеницы в месяц. В Челябинске городская управа занималась выдачей разрешений на оптовые закупки масла у Сибирского союза маслодельных артелей — Общество потребителей получило право покупать триста пудов масла ежемесячно, для продажи населению, с тем, чтобы в одни руки продавать не более 10 фунтов: Шакир Ахметов запросил 10 пудов в месяц для продажи в своем магазине, содержательница булочной и кондитерской торговли Мария Ивановна Скриббо для продажи и использования в кондитерских изделиях и т. д.

Еще было необходимо обеспечить снабжение топливом госпиталей, воинских частей, расположенных в Челябинске. Закупкой хлеба для нужд армии занимался уполномоченный по Челябинскому району Н. В. Лущихин, а его контора размещалась в доме Крашенинникова на Большой улице (Цвиллинга). В Доме Трудолюбия, что располагался на нынешней улице Воровского, был размещен Городской общественный лазарет на 50 больных воинов. Была также расширена до 100 коек Городская больница. Также в городе размещался эвакуационный госпиталь и ,скорее всего, это только часть лечебных учреждений, находившихся тогда в Челябинске. Организация снабжения больниц и госпиталей тоже, в значительной степени, лежала на городских властях.

Военные квартиранты

Росли цены, невзирая на все усилия остановить инфляцию. Начались перебои с продовольствием — хотя о настоящем голоде говорить даже не приходится. Рыботорговцы при помощи городской управы везли вагонами рыбу из Сибири, с Дальнего Востока и из Поволжья, торговцы мясом закупали сотни голов скота для забоя и торговали в лавках, владельцы мельниц везли пшеницу со станций Кустанай, Шумиха, Каясан и т. д. Но разница в качестве жизни довоенного времени и 1916 года, судя по всему, была ощутимой. Начались вспышки инфекционных заболеваний: тифа, холеры.

Еще одним признаком военного времени была нарастающая теснота. С самого начала войны в Челябинске, согласно мобилизационному плану, должны были разместиться ополченцы и солдаты запасных частей. Запасные части проводили обучение солдат, которые затем отправлялись в действующую армию. То есть запасные части располагались в городе постоянно.

3 июля 1914 года городская управа сообщила уездному исправнику, что «для размещения запасных нижних чинов могут быть отведены здания городских начальных училищ». Для нужд собственно образовательных учреждений оставалась лишь часть занимаемых ими зданий. Если здание было двухэтажным, то один этаж отдавался под размещение солдат запасных частей. 6-я рота 163 го запасного батальона занимала здание 2 го городского смешанного училища. Дом Матвеева, который они также занимали, был ими освобожден, чтобы Управа могла разместить там семьи беженцев. Взамен командир батальона требовал выселить из здания училища живших там учительниц, а также перенести дрова из сарая на двор, чтобы в сарае разместить кухню. Народный дом также почти полностью был занят под размещение нижних чинов 163 го запасного полка, цейхгауза, офицерской столовой и т. д. На плане показаны нары, которые предполагалось разместить в большинстве помещений Народного дома. Такая же ситуация была и во всех отведенных под размещение воинских частей зданиях.

А кроме общественных учреждений, нижние чины и офицеры размещались на постой и в домах горожан. В частности, практически в каждом доме по улице Уфимской (пешеходная часть улицы Кирова), по предложению городской управы, должно было поселено по два офицера. А к офицеру в «нагрузку» еще и денщик, плюс лошадь.

Солдатский паек

Дела на фронте обстояли не лучшим образом, а у многих челябинцев родственники были в армии. Были и сюжеты весьма причудливого характера. Пересказом одного из них я и завершу рассказ, введя в повествование историю простого человека. Правда, он был как раз из беженцев, а не из коренных челябинцев, но драматизма ситуации это не уменьшает.

Немец колонист Волынской губернии Фридрих Гофман был эвакуирован (выселен) в 1915 году в Челябинск. Жил он в Челябинске в «польском убежище», размещавшемся в доме Агровых, по улице Сибирской. История его может и не совсем характерна, но показательная для того времени. Фридрих жил с гражданской женой Эмилией, то есть без официального оформления брака. У них было трое сыновей, которые считались незаконнорожденными. Все трое служили в российской армии: Вилим в 174-м пехотном Ремеровском полку, Данель в 8 й Сибирской саперно-телеграфной роте и Эвгуст в 14 й роте 12 го Астраханского гренадерского полка. Двое сыновей начинали службу в армии еще до войны. Фридрих Гофман объяснял, что все их имущество осталось на Волыни, а средств к существованию им не хватает, и просил выдавать им солдатский продовольственный паек, который был положен семьям служивших в армии. Естественно, они были далеко не единственными, кто находился в бедственном положении. Часть пожилых челябинцев, оставшихся без кормильца, получали финансовую помощь от города — кто 3 рубля, кто 5, а кто десять.

Повторю еще раз — положение челябинцев в целом нельзя было назвать бедственным, но в сравнении с довоенными годами уровень жизни довольно сильно упал, а в сочетании с безрадостными вестями с фронта это создавало далеко не самую лучшую атмосферу.

Это скорее набросок, чем связный рассказ, но надеюсь, что он даст читателям возможность хотя бы в общих чертах представить себе ситуацию, сложившуюся в Челябинске в 1916 году. А уже в начале следующего года произошла Февральская революция. А затем и Октябрьская…