Молчаливый Бес

В продолжении сериала «Жизнь после «Трактора» мы рассказываем о нападающем Борисе Молчанове, который после завершения карьеры работал водителем на частника и ухаживал за садом.

Осеннее объяснение

Грузный седовласый мужчина в серой футболке, и потрепанном спортивном костюме черного цвета. Мы встречаемся в центре у «Сферы любви» и присаживаемся на камнях, по форме напоминающих яйцо.

— Видишь, вон площадка рядом с кинотеатром, — показывает Молчанов рукой в сторону «КиноМакса-Урал». — Я делал здесь предложение своей жене 32 года назад. Несмотря на осень на улице стояла теплая погода. У нас было свидание, мы сидели на скамейке и объяснялись. Я решился и, кстати, ни разу об этом не пожалел.

Спортивный клуб армии

Во взрослый хоккей Борис Молчанов попал в конце семидесятых годов, когда отправился служить в армию. Отдавая долг Родине, он, как и многие челябинцы, играл за свердловский СКА. За жесткое поведение на площадке сослуживцы прозвали его Бесом.

— Свою правоту я доказывал кулаками! — вспоминает Молчанов. — Это же армия, сказали переть напролом, и прешь, выполняя приказ. Мы были молодыми, нам нужно было заявлять о себе. Но соперничество было только на льду. В быту все проще — он рядовой, я рядовой, а значит ,делить нам нечего. В 76-м служба закончилась, а прозвище осталось. Толя Тимофеев и Юра Шумаков, игравшие со мной в СКА, продолжили называть меня Бесом уже после возвращения, в «Тракторе».

Хотя дома я вел себя спокойнее и вообще был молчаливым человеком, оправдывая свою фамилию. В то время и говорить не с кем было. После вечерней тренировки поиграешь в нарды с друзьями и спать ложишься. Какие тут разговоры?

Самовольно в «Сокол»

Начало карьеры для Молчанова сложилось удачно. В 77-м завоевал бронзу в составе «Трактора». Хотя вполне мог остаться и без медалей. Если бы годом раньше не сорвался его переход в киевский «Сокол».

— В Челябинске было полно талантливых хоккеистов, игрового времени я получал мало, нужно было что-то решать, — продолжает Борис Молчанов. — Ну, я и решил… самовольно вылетел в Уфу, где остановился «Сокол», ударил по рукам с тренером, начал готовиться к вечерней игре в составе киевлян. Но главный тренер «Трактора» Анатолий Кострюков проведал о моем бегстве и пригрозил, что если выйду на лед, то мне светит длительная дисквалификация.

За самовольный отъезд, конечно, влетело. Как морально, так и материально. Разобрались со мной без особых нежностей, но это правильно, у нас мужская команда, а не пансион благородных девиц.

Слава Быков

Тренерский штаб «черно-белых» не зря боролся за талантливого нападающего. Молчанов был дисциплинирован, обладал мощным броском и отличался неплохой статистикой, забивая за сезон не меньше десяти шайб.

Форварда прорвало в начале восьмидесятых, когда его за «синее дело» отправили на перевоспитание в «Мечел». На пару со своим партнером по связке Вячеславом Быковым он наколотил 57 голов за год.

— Со Славой мы и сейчас дружим, — говорит Молчанов. — Последний раз видел его в этом году, когда он приезжал в Челябинск вместе с «Салаватом Юлаевым».

Звонил ли ему после отставки? Нет! Пусть переживет. Позиция Быкова мне известна. Когда он только зашел на тренерский мостик в сборной отношение с Фетисовым и Третьяком у него уже были, мягко говоря, не блестящими. Он всегда считал, что рулить в сборной должны либо он, либо они. Слава мой друг, мне бы не хотелось, чтобы на этом заканчивалась его тренерская карьера.

Время, дети, жена

Борис Молчанов — настоящий хоккеист. А хоккей, по Борису Молчанову, это когда жизнь превращается в бесконечные тренировки, игры, гостиницы и перелеты.

Когда не видишь, как растут дети, как они говорят первое слово и делают первые шаги. Когда безвозвратно упускаешь время, а когда очухиваешься — дети выросли, а ты превратился в усталого и больного безработного.

— Моя жена молодец, одна двух детей воспитывала, — вздыхает Борис. — Один грудничок, другой верещит в коляске, а она бегает, носится, терпит, а еще и меня поддерживает. Я днем прибегал домой с тренировки, помогал, а вечером обратно в профилакторий, на базу. Ну, это ладно. Вот когда длительные сборы за границей — сложнее. Правда, я жене всегда подарки возил, чтобы умаслить. Дубленку, сапоги, шапку.

Пробовал с духами, но это дело вкуса, один раз обжегся и больше возить не стал. Женщине угодить тяжело. Когда дети появились, проще стало. Ребятишкам, что ни привез — все подарок.

Второе дело

Борис Молчанов повесил коньки на гвоздь в конце восьмидесятых, в 37 лет. Говорит, что мог поехать в Казахстан доигрывать, но решил пожалеть супругу. И так намучилась, а тут еще переезд… Тем более старший сын Антон пошел в первый класс, нужно было им заниматься.

Работать детским тренером Молчанов не захотел. Говорит, что ему не нравится, что родители частенько лезут в тренировочный процесс, а ввязываться в конфликты себе дороже.

Борис устроился водителем в частную организацию и проработал в ней больше десяти лет.

— Начальство даже не подозревало, что я бывший хоккеист, — признается Молчанов. — Им нравилось мое отношение к делу, моя дисциплина, привитая в «Тракторе». Работа, конечно, неинтересная, но я больше ничего не умел, кроме как клюшкой махать и машину водить. С первым закончил, пришлось взяться за второе. Дети кушать хотят, а значит будь обязан.

Сила пока есть…

— Сейчас я временно безработный, но дел много. Играю за ветеранов, спортивную форму поддерживаю. Вес правда не радует — 130 килограммов, но что делать, возраст — уже 57 лет. Летом пропадаю на даче. У нас свой участок в Малышево. С женой вместе за садом ухаживаю. Место хорошее, у многих хоккеистов участки по соседству — у Сереги Мыльникова, у Коли Макарова, у Женьки Бабыкина, у Сани Рожкова.

С теми, кто в Челябинске живет, встречаемся раз в неделю, в баньку ходим, шашлыки делаем. Мне нравится копаться в земле, я чувствую уединение. Кто еще, если не я? Жена не будет, дети выросли, а мне не в тягость. Тем более сила пока есть, да и ума… достаточно!