Лелеять свои культурные мифы

Челябинск далек от центров создания кино, тем не менее...

Кинокритик и организатор кинопроцесса Вячеслав Шмыров о фестивале «Новое кино России» и фестивальной акции «Виват Оболенский!».

Имя московского кинокритика, киноведа, редактора журнала «Кинопроцесс», научного руководителя Библиотеки киноискусства имени С.М. Эйзенштейна Вячеслава Шмырова хорошо известно тем челябинцам, что интересуются кино. И не только потому, что Вячеслав Юрьевич родился и начинал свой профессиональный путь именно здесь, но и потому, что с ним связан фестиваль «Новое кино России».

С истории этого фестиваля, его значения в культурной жизни Челябинска мы и начали разговор.

Отголосок «Нового кино России»

— Первый фестиваль состоялся в 2002 году. Он был связан со столетием Оболенского. Обострилась борьба вокруг его имени, разыгрывалась номенклатурная карта. И дело было в том, чтобы кинематографисты приехали и защитили имя Оболенского. Так и получилось, плюс город получил фестиваль. Появилась возможность при практически отсутствовавшем в то время кинопрокате получить информацию о кино, причем из первых рук, с участием авторов, с обсуждениями. И когда, скажем, по телевидению транслировался фестиваль «Ника», то челябинцам даже было в какой-то мере ясно, что за фильмы отмечены призами, какие режиссеры, операторы, артисты получили премии и за что. Ведь часть этих фильмов они видели у себя во время фестивалей «Новое кино России». Нам говорили: «Спасибо. Вот вручают приз Учителю, а мы видели его фильм на фестивале. Удостоен приза Соловьев, а мы с его работой знакомы».

— А сейчас?

— Сейчас другая ситуация. Премии где-то вручаются, но фильмы в прокат не попадают, информация о том, что происходит в кино, случайная. Хотя «вина» создателей фильмов только в том, что они лишены нормальной связи со зрителями, которая необходима и тем, и другим.

— Конечно, фестиваль «Новое кино России» приближал кинематографистов к тем, для кого они работают...

— «Новое кино России» делалось с большим энтузиазмом, интересно было выявлять какие-то челябинские корни у людей, которые здесь были в эвакуации, либо родились или выросли. Например, Игорь Масленников, как тогда выяснилось, не просто детские годы в Челябинске провел вместе со своим отцом, инженером Кировского завода, но еще и жил в помещении библиотеки заводоуправления, где стоял шкаф с полным собранием сочинений Диккенса. И когда мальчик прочитал все это, он стал «англоманом». Это позволило ему создать впоследствии экранизацию «Шерлока Холмса», что признана даже англичанами, как лучшая. Истоки этого успеха в челябинском детстве.

Можно вспомнить режиссера Леонида Марягина, который был на нашем фестивале с фильмом «101 километр», он жил здесь на озере Тургояк в эвакуации, и это очень отразилось на фильме.

— Для зрителей фестиваль был событием. Но имел ли он значение для создателей фильмов?

— Конечно! Вот тот же Марягин, которого мы только что вспоминали, звонил в Челябинск, проверял, как организовано зрительское голосование по выбору лучшего фильма фестиваля, сообщал, что голосование шло честно, и хотя его фильм ничего не получил, претензий он к фестивалю не имеет.

Было открыто много новых имен. Например, мы привезли сюда Марата Башарова, когда он еще не был «звездой», когда показывали «Свадьбу» Павла Лунгина. Тогда только-только забрезжила звезда Андрея Панина, когда еще не вышел сериал «Бригада». Уверяю, у многих кинематографистов есть свои корни на Южном Урале, не говоря о таких гигантах, как Сергей Герасимов, который очень ценил мнение земляков и практически премьеры почти каждого своего фильма проводил именно здесь, в Челябинске, Миассе... Или Леонид Леонидович Оболенский — величина мирового уровня...

Надо прежде всего любить, холить и лелеять свои культурные мифы, потому что обижаться: мы — Челябинск, мы — провинция, нас не знают, нас не любят — дело самое простое. Но сейчас конкуренция во всем, так пусть Челябинск доказывает, что он обладает какой-то культурной притягательностью.

— Сейчас идет работа над созданием привлекательного имиджа нашего края, который, безусловно, его заслуживает.

— И формирование мифов, связанных с такими именами, как Оболенский, Герасимов, будет очень способствовать тому, чтобы привлечь сюда людей, в нашем случае — кинематографистов.

Постелят ли в Челябинске «красную дорожку»?

— Состоялось пять фестивалей «Новое кино России». И все. У вас нет ностальгии по нему?

— Ситуация с тех пор изменилась. Сегодня Оболенский это реальность Челябинска. Не спорная величина, а признанная гордость города. Пока еще не было серьезного разговора о возрождении фестиваля в Челябинске. Я знаю о таких настроених, намерениях. Не уверен, что надо продолжать линию «Нового кино России». Конечно, надо знакомить город с той реальной картиной кинопроцесса, которая складывается, когда на этом поле работают самые разные мастера...С другой стороны, если появится желание проводить нечто, где можно было бы смотреть артхаузные, документальные фильмы, ретроспективы... Но надо понимать, что на такую инициативу федеральная власть, скорее всего, ответит: это ваши внутренние дела. Вы хотите своих зрителей знакомить с такими фильмами? Проводите свой фестиваль, а для того, чтобы фестиваль обрел всероссийский масштаб, статус, надо найти свою тему, надо решить, какой фестиваль нужен. Так что, если намерения серьезные, нужно понять, по какому сценарию идти.

Каннский фестиваль ведь не случайно возник в Каннах. Это имело какие-то предпосылки: курортный город в хорошем месте. Создать подобный фестиваль просто потому, что есть олигарх, у которого много денег, не получится. Одноразовость — это самое худшее, что бывает, фестивальная история требует времени, формирования традиций...Это все надо учитывать.

Если у города, области все же такое желание и силы для воплощения замысла есть, то путей к этому много, надо приложить усилия.

Ирина Моргулес,

фото Вячеслава Шишкоедова