Имени Александра Силаева

Старейшей городской больнице Кыштыма больше двухсот лет. Она носит имя Александра Петровича Силаева, хирурга, который почти тридцать лет проработал в ней главным врачом.

Говорят, что при нем в больнице сделано больше, чем за сто предыдущих лет. Его называли главным во всем, даже строители величали его «главным прорабом», когда больница расширялась, оснащалась современным оборудованием и технологиями. Для всех, кто работал с этим человеком, Силаев был непререкаемый авторитет, высочайший профессионал, лидер, кристально честный и очень чуткий человек.

Участник Великой Отечественной войны, после блестящего окончания Челябинского мединститута Александр Петрович Силаев приехал по распределению в Кыштым и стал здесь своим. У него было много лестных предложений, обещающих карьерный рост. Но Александр Петрович был однолюбом, патриотом своей малой родины. Не счесть его наград и почетных званий. Но главное — людская память. Кыштым помнит и свято чтит память об этом человеке.

Такие люди работают всегда на износ, их век всегда короче. Но живут они в сознании других дольше, воспоминания о них ярче.

Каким же был Александр Петрович? На фронте, на работе, в обычной жизни? Его боевой друг Натан Эпштейн прислал в свое время воспоминания о том, как дружили в войну три товарища, был еще Вилен Фрейдман, три мушкетера, как прозвали их однополчане. И было за что: троица отличалась непримиримостью, храбростью, благородством.

Вот как пишет об этом времени Натан Эпштейн:

«Весной 1943 года в Челябинске нашу часть погрузили в эшелон и отправили в действующую армию. Мы защищали от воздушных налетов стратегически важные прифронтовые железнодорожные узлы, мосты и другие объекты. Задача была — удары вражеской авиации принимать на себя. Александр Силаев скоро стал командиром орудия. Его орудийный расчет принимал участие в особо памятном бою при ночном налете на город Щорс. Это было летом 1944 года. Налет продолжался до самого рассвета. Горела спелая рожь на поле, где размещалась батарея, горели ближайшие к батарее дома. От огненного шквала на батарее было светло, как днем, и фашистские летчики, оставаясь невидимыми в ночном небе, прицельно старались уничтожить батарею. Был выброшен парашютный десант с целью взорвать мост — этому помешало первое орудие Саши Силаева. Батарея выполнила свою задачу: город и железнодорожный мост через Десну были спасены от уничтожения. Но какой ценой…

…Ясно помню Сашу Силаева в то время. Высокий, светловолосый. С красивой фигурой и молодецкой осанкой. Лицо очень приятное, готовое на улыбку. Он был всегда подтянут, аккуратен. Для своих подчиненных был «царь и бог».

Во всей части был любимцем бойцов и офицеров. Не был ни нахрапистым, ни наглым. Всеми его поступками руководили разум, выдержка и добрые побуждения.

Там же, в Щорсе, он тяжело заболел и был помещен в городскую больницу, потому что военного госпиталя поблизости не было. Саша лежал в маленькой комнате один. Был без сознания. Лицо горело от высокой температуры, голова как-то неестественно была откинута назад. На появление друзей не последовало никакой реакции. По выходе из палаты лечащий врач сказала, что в таком тяжелом состоянии больного может спасти только сильно действующее лекарство, которого нигде не было.

Сашу спас случай. Из командировки на Урал вернулся боец его расчета Володя Грушевский. Во время командировки ему удалось на несколько минут заскочить домой, мать успела снабдить его лекарствами, среди которых оказался и необходимый препарат.

…У нас в части и на батарее много внимания уделялось солдатской художественной самодеятельности. Она скрашивала нашу жизнь. Репетиции проводились в периоды затишья и по ночам, во время боевых дежурств в землянках у орудий. Это помогало и боевой службе: дежурить целыми ночами, борясь со сном, было очень Тяжело. А репетиции помогали одолевать сон.

Саша Силаев был активным участником батарейной самодеятельности, пел лирические песни, романсы.

Однажды командование разрешило дать концерт для жителей Щорса в городском клубе. Выступление Саши прошло с большим успехом. Он исполнил практически весь свой репертуар. Обстановка в клубе была очень радостная, шумная, приподнятая. Война как-то отодвинулась, отошла. Все, кто уже выступил, оставались в клубе. Мы были разгоряченными от своего успеха, от доброго отношения людей к нам.

Концерт приближался к концу, как вдруг с нашей батареи раздались залпы орудий. В одно мгновение мы выскочили из клуба и со всех ног понеслись на огневую позицию…».

Доброволец Саша Силаев воевал на Северном Кавказе, в брянских лесах, окончил войну, освобождая Польшу. Ему был всего двадцать один год, когда пришла Победа. Он продолжал служить и после войны. Демобилизовавшись, выбрал самую мирную профессию — врача. Его сразу заметили в Челябинском медицинском институте: подтянутый, в полувоенной форме, он был серьезнее многих. Учился только на отлично. То, что он после окончания института стал главным врачом в старейшей больнице Кыштыма, было закономерно. Благодаря Александру Петровичу в городе открылись новые отделения, появились новые врачебные специальности, современная аппаратура, прекрасные специалисты. У него был талант организатора, он всегда смотрел вперед.

Кыштымцы отмечают большой след, который Александр Петрович оставил на уральской земле. В мирной жизни Александр Петрович получил за свои труды высшую правительственную награду — орден Ленина.

Александр Петрович при этом всегда оставался блестящим хирургом, делавшим смелые, порой уникальные операции, он умел брать на себя риски. Коллеги изумлялись его рукам, владевшим скальпелем поистине ювелирно, его умению «шить», «вязать узлы» во время операций.

Он блестяще читал лекции в медицинском училище, не зря учащиеся обожали его предмет — хирургию. Александр Петрович был при всей своей твердости человеком невероятной чуткости. Помогал многим, чем мог: кому-то выбивал путевку в санаторий, кому-то деньги на протезирование. При этом одна из женщин, которую он поддержал, изумлялась: ну кто я ему, кто? А Александр Петрович никогда не задумывался об этом, о чьем-то статусе, если была возможность сделать добро…

У Александра Петровича была прекрасная семья, дети, внуки. Наша газета писала о его сыне — Михаиле Александровиче, который руководит отделением в Челябинской областной клинической больнице. У Силаева-старшего было очень много планов, не все он осуществил, но жил полной жизнью до последнего. Говорят, у него была мысль — написать историю родной больницы. Все уверены, что и это он сделал бы блестяще. Но что теперь говорить? Александр Петрович, его жизнь, служение людям, вся его биография уже давно сами по себе стали историей.

ЛИДИЯ СТАРИКОВА,
Кыштым