Однажды, за ломберным столом…

Полтора века назад в Челябинске существовал клуб, не хуже столичного

Была некогда в Челябинске прелюбопытная организация — Общественное собрание, фактически самое первое объединение горожан для совместного проведения досуга.

В. А. Вольфович сообщает: «В 1869 году появился первый очаг культуры. На углу улиц Ивановской и Азиатской (ныне Труда и Елькина. — Ред.) в доме спиртзаводчика В. Покровского открывается купеческо-дворянский клуб под названием: "Челябинское общественное собрание". Цель его создания сводилась к "приятному проведению времени в чтении книг, разговорах, танцах и позволительных играх".

Уважительно называли клубом

В Общественное собрание допускались лица всех званий и состояний, которые по поведению и образованию могли быть приняты в общество. Собрание представляло собой вариант клуба, члены которого могли собираться для провождения времени с пользой. Для Челябинска это был оптимальный вариант — здесь не было достаточно многочисленной и состоятельной группы дворянства и крупных чиновников, основную массу потенциальных членов общества составляли купцы и уездные чиновники. В документах фигурирует то «Общественное собрание», то «клуб», из чего можно сделать вывод, что и сами члены собрания, и окружающие воспринимали его довольно уважительно, называя «клубом». Общедоступность была условной, поскольку в начальный период существования собрания годовой взнос для его членов составлял 10 рублей — сумма по тем временам не мизерная.

С 1 апреля 1871 года клуб арендовал у наследников умершего купца Петра Мотовилова второй этаж его двухэтажного каменного дома по улице Христорождественской (позже улица Большая. — Ред.). Сегодня это дом по улице Цвиллинга, 5. Есть все основания полагать, что в этом доме Общественное собрание и базировалось до середины 1880-х годов. По крайней мере, в 1880 году они все еще платили за «квартиру» Мотовилову (правда, уже внуку Петра Андреевича — Льву Петровичу).

С мебелью все было относительно нормально — хозяйская стояла, да еще свою перевезли. Причем мебель была солидная: диван с шестью креслами, обитые клеенкой, кроме этого большой диван, 35 стульев с плетеными сиденьями и ореховой отделкой, три ломберных столика под сукном, бильярд, а еще три кухонных стола, зеркала, шторы, люстра и т. д.

Очень любопытно «наблюдать» по документам, как постепенно нарастали масштабы закупок и что именно покупали. Еще до того, как Общественное собрание обосновалось в доме Мотовилова, в марте 1871 года, у Степана Васильевича Шихова было куплено по полдюжины стаканов и рюмок, штопор, по полдюжины ножей с вилками и чайных ложек, ведро и ковш. Затем в лавке Целищева с ноября по декабрь 1871 года купили массу разнообразной посуды. В ноябре приобрели серебряный столовый судок «в 5 мест» — то есть комплект из пяти контейнеров для переноски готовых блюд; большое фарфоровое блюдо фабрики Гарднера, пять блюд попроще — для закусок, пару графинов, полдюжины тарелок, несколько мисок и по паре хрустальных розеток и «лимоновок», т. е. блюдец для лимона. И уже 31 декабря и в следующем январе решили докупить еще одно гарднеровское блюдо, пару салатников той же фирмы, двадцать две пробки в оправе, три дюжины стаканов, четыре дюжины рюмок, еще один судок и пару дюжин тарелок.

Билеты для старшин клуба

В том же январе в счете от «Виноторговли братьев Мотовиловых» указано «отпущенныя вина для губернатора» на сумму 136 рублей 65 копеек. Могу предположить, что ожидаемый приезд губернатора и, очевидно, запланированное посещение им Общественного собрания Челябинска, вынудили старшин клуба срочно пополнять запасы посуды, вина и закусок. Очевидно, во время обычных вечеров присутствовали далеко не все члены клуба, а из присутствовавших не все закусывали. То есть в обычном режиме посуды в собрании хватало. Но в ситуации грядущего приезда губернатора, когда сбор членов клуба будет максимально полным и с обязательным застольем, старшины решили подстраховаться.

Повседневные продуктовые закупки в сохранившихся записях не сохранились, поэтому мы можем получить представление лишь о части того, что заказывали старшины для клуба. Постоянная статья расходов — чай, причем высшего качества. Наверное, следующую позицию занимает табак Жукова (известнейшая в России середины — второй половины XIX века торговая марка табачной продукции), гильзы для набивки папирос, которые заказывали по три–четыре сотни за раз. Иногда покупали табак или готовые папиросы Герзона. Чтобы побаловать себя и товарищей, клубные старшины приобретали у купца Сенокосова то четверть фунта «шеколаду», то «швечарского» сыра, или фруктового варенья. Не отказывали себе в удовольствии закусить копчеными сельдями или паюсной икрой.

В 1872 году Устав Челябинского общественного собрания был отпечатан в типографии Базанова в количестве 100 экземпляров, которые и были переплетены. Кроме этого, были отпечатаны пригласительные билеты «для старшин» — видимо, старшины клуба имели право пригласить кого‑либо без внесения платы за вход. Я, честно говоря, впервые узнал, что в Челябинске в это время уже существовала типография.

Карты, бильярд, выпивка

Какие развлечения предлагал своим членам и гостям первый челябинский клуб? В первую очередь это карточная игра и бильярд. Колоды карт закупались по несколько дюжин зараз. Бильярд ремонтировали, что говорит о его постоянном использовании. Кроме того, клуб собирал своего рода пошлину за игры в карты и бильярд, это составляло немалые статьи дохода. Та, с 1 апреля 1871 по 1 мая 1872 года за «партии на биллиарде» поступил 281 рубль, а за «разыгранныя карты, 292 игры» — 592 рубля. Это составило треть дохода за названное время, поскольку общая сумма была 2670 рублей. Можно предположить, что игра велась на деньги, и в пользу клуба отчислялся какой‑то процент ставки.

Но азартными играми и общением за папиросой и «мужским разговором» не ограничивалась деятельность Общественного собрания. 30 декабря 1871 года в типографии Базанова были отпечатаны «Подписные листы в пользу бедных взамен визитов в Новый год». Членам клуба предлагалось вместо «отдачи» праздничных визитов, сопряженной с приличными расходами, пожертвовать в пользу неимущих. Очевидно, что в клубе праздновали Рождество, по крайне мере, елку купили. На некоторых вечерах играли приглашенные музыканты. Устраивались и специальные танцевальные вечера, куда, естественно, приходили с женами. В отчете упомянуто «угощение дам в танцевальные вечера». Если первое время ограничивались музыкальным сопровождением местных артистов, то со временем ситуация стала разнообразнее. В отчете за время с 1 сентября 1879 по 1 сентября 1880 года уже есть такие пункты как «от спектаклей» и «от приезжих артистов». Имелся в виду доход, полученный от выступлений. То есть Общественное собрание организовывало постановку спектаклей, не знаю, своими силами, или привлекая артистов со стороны. Но на спектакли продавали билеты (или была другая форма сбора денег). Начали устраивать выступления гастролирующих артистов — возможно, это была первая площадка в городе, где практиковались подобные концерты. При этом и само собрание имело с этого доход более ста рублей за год.

Пили Шато Лафит

Вообще, хотя Общественное собрание было учреждением мужским, участие женщин в его жизни предполагалось. Так, была отдельная «дамская прихожая» она же именовалась и «уборной» (это слово в русском языке XIX века имело иное значение, чем сегодня, так обозначались комнаты для переодевания, если угодно «гримерные»). В дамской прихожей стоял туалетный столик с зеркалом, на окнах висели зеленые шерстяные портьеры, небольшой круглый столик. Там даже имелась некая загадочная «рама для драпировки», что это означает, я не знаю…

Одним из любимых занятий членов Общественного собрания было умеренное употребление различных напитков. Поскольку набор этих напитков существенно отличался от привычного нам, то я перескажу информацию нескольких документов. Братья Мотовиловы поставили в клуб осенью 1871 года по несколько бутылок Астраханского, Мадеры, Хереса, Алупки. В наличии на октябрь месяц в собрании имелись разные напитки: Рябиновая, Малиновая, Смородиновая, Вишневая (это, по- видимому, наливки), Полынная, Померанцевая — а это водки. Возможно, с завода Покровских. Стоили они по 45–50 копеек за бутылку. ¾ бутылки коньяка стоило рубль, а вот «простая очищенная водка» шла по 30 копеек, ром — 80 копеек бутылка. Кроме этого, пили Шато Лафит, вино несусветно дорогое — по 3 рубля 80 копеек за бутылку. Значится еще лиссабонское, скорее всего, подразумевалось португальское вино, или портвейн. В общем, челябинские клубные завсегдатаи имели возможность выбрать напиток по вкусу если и не из огромного, то все же вполне разнообразного списка.

Гаяз Самигулов