Город на ладони

Можно ли удержать на ладони целый город? А десятки, сотни поселений? Что за волшебная рука должна быть?! Знаю такого человека, который способен удержать подобную фантастическую тяжесть на своей изящной ладошке. Это единственная в нашем регионе дама-доктор архитектуры Елена Пономаренко. Кстати, далеко не все знают о появлении в Челябинской области столь остепененного специалиста. Докторскую диссертацию «Архитектурно-градостроительное наследие Южного Урала» Елена Владимировна с блеском защитила всего полгода назад в совете при НИИ теории архитектуры и градостроительства Российской академии архитектуры и строительных наук (НИИТАГ РААСН) в Москве.

Увесистый двухтомник диссертации новоиспеченного доктора архитектуры открывает с помощью точнейших методов градостроительных наук самые заповедные, неведомые уголки нашей с вами памяти, истории, бурь и штилей, проходивших на нашей земле от древнейших времен до сей поры.

Молодой доктор архитектуры сумела так прочитать страницы каменной книги — крепостей, древнейших поселений ариев, сарматов, протоугрофиннов, их далеких предшественников во времена палеолита и мезолита (шесть тысяч лет до нашей эры), неолита, бронзового и железных веков, — что многое в нашей истории наполнилось яркими красками.

Оказывается, по стилю, материалу древних строений, планировке и последующей перепланировке поселений, сквозь скупые цифры и линии к нам врывается настоящее кипение жизни прошедших веков и тысячелетий!

Для себя лично сделал любопытный вывод, слушая удивительные и драматические истории о судьбах городов и народов, понятые через научную призму архитектуры: что идеальный город Витрувия, например, по линиям своей за-стройки фактически полностью соответствует «генплану»…

Аркаима! Неужели возможно такое взаимопроникновение знания и культур?! Либо же это проявление не до конца познанных нами законов гармонии и красоты, которыми с успехом пользовались в древнейшие времена наши пращуры?

Сразу же замечу, что Елена Владимировна отнюдь не какой-то кабинетный ученый, запершийся от окружающих красок мира в некую башню из слоновой кости. Да, безусловно, была проведена кропотливая работа в пятнадцати (!) центральных и региональных архивах, рассмотрены материалы императорской Берг-коллегии, Сената, Горного департамента, канцелярий главных заводов.

В далекие времена все мы относились к Пермскому краю, а южная часть региона — к Оренбургу, надо было вести поиск и там, и там.

Молодой доктор архитектуры пришла к новому подходу в осмыслении нашей истории — это мозаичность памяти, о чем может поведать и линия кривой улочки в старом городе-заводе, и необычная форма башни казачьей крепости-форпоста, и груда камней от древнего костра в тысячелетней пещере — в святилище…

Сам масштаб подхода к такой толще времени, к таким глубочайшим пластам истории, к их динамике, взаимопроникновению, обогащению, смешиванию в самых фантастических пропорциях не может не впечатлять! Оно бы, конечно, проще было бы работать только в архивах, хотя и это дело кропотливейшее.

Но за сокровищами кладовой памяти неугомонная Елена на месте обследовала, выявила, описала, сфотографировала 126 (!) городов и поселков Южного Урала и 432 памятника архитектуры. У меня просто в голове не укладывается масштаб столь колоссального труда. Елене Владимировне каверзные вопросы задавать бесполезно, сама кого угодно «срежет», поразит малоизвестными деталями.

Какая-то волшебница-колдунья, для которой непреодолимые барьеры времени вполне прозрачны. Все-таки задал ей глупый вопрос: где стоял собор в центре Златоуста?

— Это был прекрасный Свято-Троицкий храм, стоял он недалеко от плотины, рядом с арсеналом и домом управителей Златоустовских заводов, — отвечает Елена Владимировна. — Представляете, как он прекрасно выглядел на фоне суровой Косотур-горы, как прекрасно отражался в водах городского пруда?!

Вообще более совершенным по планировке считаю Златоуст, хотя там много чего снесли, вмешались своей рукой часто невежественные потомки. Но, считаю, город — это живой организм, наподобие растущего цветка, практически по идеальной схеме Витрувия. Надо только научиться этому гармоничному процессу роста не мешать.

Полностью согласна с академиком трех академий, патриархом архитектуры, признанным корифеем у нас в стране и за рубежом Александром Лола.

В администрациях городов современной России нет ни одного специалиста по градоведению — удивительной науке, в которой нашли синтез все стороны существования и развития городской среды: планирование, строительство, архитектура, экология, социальный аспект, удобство жизни, духовные составляющие, психология, философские взгляды и многое другое. Ведь город — это не просто скопище зданий, улиц и площадей.

Это — симбиоз человека и всей архитектурной инфраструктуры. Задумайтесь, почему в иных городах, даже отстроенных в монументальной сталинской лжеклассике, жилось раньше, живется сегодня неуютно и неудобно? Да потому, что человеческая составляющая, как это ни парадоксально, отходила на второй план… Конечно, не нужно каждый город подгонять под образцы, например, Ле Корбюзье.

Каждый город должен быть живым, на каждого горожанина нацеленным на все сто процентов, должен иметь свое лицо. А что касается архитектуры, не думайте, что здесь всегда все шло ровно да гладко.

— Неужто?! Вроде бы чего тут особенного — нарисовал дом в соответствии с генпланом, да и строй его спокойненько…

— Архитектура — это не просто невидимая со стороны до воплощения в камень и бетон бескомпромиссная битва идей и различных школ. К 1917 году наши архитектурные корифеи в России, например, вышли в число европейских лидеров. Один из них — выдающийся архитектор Лев Велихов.

Был издан его знаменитый двухтомник. Репрессировали обоих: Велихова расстреляли за… архитектуру. А двухтомник изъяли повсеместно и сожгли.

Идеи Велихова, правда, много позднее были использованы градостроителями Франции, а у нас началось царство лжеклассики в архитектуре. Эта драматическая история имела продолжение в наши дни. Верно говорил Михаил Булгаков: «Рукописи не горят». Внук расстрелянного Льва Велихова физик-ядерщик, академик Евгений Велихов в 1993 году затеял ремонт старой семейной дачи. И вдруг открытие, изумившее всех!

Основой, на которую клеились когда-то обои, были страницы, казалось бы, исчезнувшего навсегда труда Льва Велихова. Так через почти семьдесят лет труд архитектора был издан, возрожден для науки.

…Множество интереснейших вещей услышал в этот вечер от доктора архитектуры Елены Пономаренко. И о том, что такое архитектура: некая саморазвивающаяся живая система, наука или искусство? Конечно, это синтез! Чем больше насилия совершается над ней, тем хуже получается неудобный для всех город, тем больше проблем возникает в будущем.

В древнейшие времена градостроительство не случайно доверяли только самым опытным жрецам. Потому и сегодня нужно ясно представлять: город — это живой развивающийся организм, со своим характером и душой. Главное, это понимать, не мешать естественному развитию, не рушить бездумно старое, ведь оно — память места.

Есть у новоиспеченного доктора архитектуры свои излюбленные места. Это крепость в Николаевке (Варненский район), крепость в Наслединке (Брединский район), удивительный дом Белосельских-Белозерских в Катав-Ивановском районе и много других замечательных и удивительных по своеобразию архитектурного языка мест. А вот Магнитогорск, построенный по «сталинским» лекалам, душу ей совершенно не греет…