Титан авторской песни

Александр Городницкий — академик, ученый-океанолог с мировым именем. И — известнейший бард. Некоторые его песни настолько популярны и узнаваемы, что считаются народными. Еще его относят к основателям жанра и считают самым романтичным российским бардом. Еще бы, одни «Атланты» чего стоят… И вот этот титан побывал недавно на 34-м Ильменском фестивале авторской песни.

Особый дух

— Были ли вы уже на Ильменском фестивале и когда?

— Конечно, я бывал уже на Ильменке. Много раз. Начал приезжать сюда, когда эти фестивали только начинались. Кажется, это было в 1971-м году. Председательствовал в жюри несколько лет подряд. Являюсь даже одним из основателей клуба авторской песни в Челябинске. Вместе с Ларисой Коробициной, ныне покойными Татьяной Лихачевой, Юрием Трахтенбергом и замечательным челябинским автором Геннадием Васильевым.

— Изменился ли фестиваль, его атмосфера, публика?

— Изменения, конечно, есть. Прошло почти 40 лет! Ушло первое поколение любителей авторской песни, ему на смену пришло другое. Другие песни, другие авторы, совсем другая молодежь… Но не изменилось главное — человеческая потребность в авторской песне, отношение к ней. Хотя многое поменялось в нашей стране и вообще — повсюду.

Для Ильменского фестиваля авторской песни характерен особый дух — объединительный, позитивный. Ильменка выгодно отличается от других фестивалей. Например, от Грушинского, (где я тоже был председателем жюри 30 лет). Грушинка распалась из-за несогласия между ее участниками. Основной причиной послужили, увы, деньги: имущество, коммерция, земля, аренда… А Ильменка, к счастью, не распалась! Я желаю долгих лет жизни ее организаторам. В частности, Олегу Митяеву.

В этот приезд мне, знаете, что особенно здесь понравилось? Не только те люди, которые поют и получают призы. Но, я обратил внимание: милиционеры, охраняющие наш покой, люди, помогающие убирать территорию, обслуживающий персонал и все прочие, не принимающие непосредственного участия в фестивале, очень по-доброму настроены по отношению к тому, что здесь происходит. Такое единодушие, доброжелательность всюду! Я даже удивлен. Как будто это не в нашей стране происходит.

— Несмотря на то, что вы живете в Москве, вы себя называете питерским…

— Конечно, я же родился в Ленинграде! Пережил там блокаду. И это со мной — навсегда. Вообще, ленинградец, говорят, это — национальность. Это люди особого склада. Где бы человек ни жил потом, он все равно упорно называет и считает себя питерским. Мое любимое место в Петербурге? Васильевский остров. Это моя родина… И еще — район Малой Голландии, где я 40 лет прожил.

— А в Москве, что, совсем ничего не нравится?

— Почему же… Чистые пруды, Арбат. Вот, пожалуй, и все.

— Ваша судьба была связана с флотом. Сейчас это как-то отражается в вашем творчестве?

— Всю жизнь отражалось! Писал об этом песни и до сих пор пишу. Более 40 лет жизни моей потрачено на плавание в морях и океанах. Вышел большой диск моих песен к 300-летию российского флота. Там сосредоточены все мои морские стихи и песни.

Певчий клин

— Вы были лично знакомы с Булатом Окуджавой, имеете премию его имени. Может быть, поделитесь с нашими читателями каким-то, связанным с ним, эпизодом?

— Эпизод… А, вспомнил! Он смешной. Когда был юбилей Окуджавы, если не ошибаюсь, 60-летие, мы выступали вместе в Питере, во Дворце молодежи. И мой друг, известный бард Вадим Егоров, написал песню, посвященную Окуджаве. Она называлась «О певчем клине». Там были такие строчки: «Летит наш певчий клин, которому названья нет, и впереди вожак, которого зовут Булат». Окуджава тем временем стоял за сценой, он этого не слышал. Причем, его выступление шло сразу же за Егоровым. И вот, выходит Булат Окуджава, начинает петь свои песни. Первая была такая (поет): «Дураки любят собираться в стаи, впереди главный, во всей красе…». Что было в зале, вы представить себе не можете! Хохот стоял, дикий просто.

— А как Окуджава реагировал?

— Нормально реагировал. С чувством юмора у него было все хорошо.

— Кстати, как-то я побывала на одном из ваших концертов в Челябинске. И обратила внимание: вы все время шутите, подбадриваете аудиторию. Это ваш стиль, да?

— Ну, конечно, должно же быть шоу. И потом, я заинтересован в обратной реакции, в общении с публикой. Энергообмен такой.

— В каком-то интервью промелькнуло, что вы занимаетесь театром, пишите для театра…

— Я писал для театра много лет. В основном, когда жил в Ленинграде. Потому что я люблю театр! И мне иногда заказывали песни для спектаклей и даже для кинофильмов. Но ни одна моя песня в свое время никуда не попала. Их «рубили» по цензурным соображениям. Недавно прошел мой творческий вечер в Питере, на котором я исполнил эти песни. И еще я выпустил диск, который назвал «Песни, не вошедшие в спектакли». Их набралось более двадцати. Постараюсь их выпустить тиражом побольше.

— Будете исполнять их здесь, на концерте?

— Постараюсь. Хотя бы некоторые.

— Не припомните, к каким спектаклям эти песни?

— Помню, конечно. Допустим, к спектаклю по повести Юрия Давыдова. Замечательный автор, о народовольцах писал. Спектакль по его повести «На скаковом поле возле бойни» ставили в питерском Молодежном театре. Сам спектакль назывался «Если иначе нельзя», пять песен я для него написал. Мною были написаны песни для радиоспектакля по роману Стивенсона «Черная стрела». Были написаны песни к фильму о Петре Первом — для «Ленфильма». Когда юбилей Петра Великого праздновали… Еще были песни к спектаклю Молодежного театра по роману Чингиза Айтматова «И дольше века длится день…». Но никуда ничего не вошло! Все «рубили»… Видели в этом какую-то тайную крамолу.

О серьезных людях

— Пишите ли вы воспоминания? Сейчас это модно…

— Хороший вопрос. В 1989 году в издательстве «Полигран» вышла первая книга моих воспоминаний «И вблизи и вдали». Второе издание этой книжки, уже переделанное, вышло в карельском издательстве, в Петрозаводске. Называется — «След в океане». Третье издание книги, существенно дополненное, вышло в Москве, пару лет назад, в издательстве «Вагриус», в серии «Мой XX век». В этой серии книги о серьезных людях: Хрущев, Чарли Чаплин, Марлен Дитрих… Ну, и моя книга там есть. Последнее издание моих воспоминаний называется «И жить еще надеждой».

Более того, по книге воспоминаний сделан в последние два года сериал телефильмов. Три или четыре фильма вышли. Обо всей моей биографии… С довоенного детства до нынешних дней. Называется сериал «Атланты держат небо».

— Есть ли у вас последователи в творчестве?

— Последователи, конечно, есть. Авторская песня продолжает существовать и развивается! Все современные барды — это, в какой-то мере, и мои последователи. Авторская песня — неувядаемая.

— Кого-то выделяете из молодых авторов-исполнителей?

— Особо никого. Просто не хочу обидеть…