В июле троичане могли отметить 105-летие открытия городского цирка

22 Июля 2014
В июле троичане могли отметить 105-летие открытия городского цирка

Троицк, в котором всегда полно было лошадников и конокрадов, с нетерпением ожидал открытия постоянного заведения, и вот — долгожданные афиши и объявление: «Постройка цирка уже окончена. Труппа г. Коромыслова, как нам сообщают, в понедельник, 15 июня, выехала из Кургана в Троицк. Открытие цирка назначено на воскресенье 21-го июня».

Троицк, в котором всегда полно было лошадников и конокрадов, с нетерпением ожидал открытия постоянного заведения, и вот — долгожданные афиши и объявление: «Постройка цирка уже окончена. Труппа г. Коромыслова, как нам сообщают, в понедельник, 15 июня, выехала из Кургана в Троицк. Открытие цирка назначено на воскресенье 21-го июня».

Продолжение. Начало в № 106

Ловкость рук

Его здание, по сведениям авторитетного троицкого краеведа Е.И. Скобелкина, располагалось на Гимназической улице (совр. ул. Гагарина), между Дмитриевским кладбищем и женской гимназией (построена в 1912/13 гг.). Фотографий троицкого цирка обнаружить пока не удалось, предположительно, это было традиционно круглое деревянное здание с шатровым брезентовым куполом. Построенное по самым последним требованиям, с просторной ареной, оно оказалось самым большим на Южном Урале. Для зрителей вокруг арены стояло два ряда кресел, далее располагались ложи, за ними — амфитеатром скамейки (они были разной высоты, так что сидящие на задних лавках зрители не доставали ногами до пола) и, наконец, галерка. Вход на галерку был прямо с улицы. Освещался цирк и одновременно «отапливался» мощными лампами-молниями с рефлекторами из белой жести, поэтому, кстати, всегда существовала опасность пожара.

Периодически в Троицк заезжали выступавшие в Челябинске бродячие цирковые труппы, в том числе «итальянские» — Арригони, Мартини. Правда, челябинцам гастроли Мартини запомнились скандалом — летом 1911 г. по всему городу были расклеены афиши: «Едет Итальянский цирк Мартини. В программе: полеты на трапеции, клоуны и чемпионат французской борьбы». Билеты на представление разлетались как горячие пирожки на троицком базаре. Но 6 июня 1911 года местная газета «Голос Приуралья» в № 141 в статье «Бегство владельца цирка» сообщила: «Администрация Итальянского цирка в лице владельца Гладченко (по сцене «Мартини») сделала хороший сбор, 3 го июня он скрылся, захватив с собой все пожитки, не рассчитал даже артистов. Выяснилось, что объявленный чемпионат французской борьбы не был даже приглашен, а участвующие в борьбе лица попали в Челябинск совершенно случайно…».

Карточное предприятие

До Мартини в Челябе гастролировала популярная в Сибири труппа Э.А. Стрепетова. В его программе участвовали опять-таки дрессированные лошади, клоуны и т. д. Изюминкой был чемпионат французской борьбы среди дам, вызвавший ажиотаж у горожан. Справедливости ради, надо сказать, что одним из первых промоутеров женской цирковой борьбы был упомянутый Коромыслов, который еще в 1890-х годах стал организовать дамские борцовские турниры. В его цирке выступали мощная, но добродушная Лариса Белая,знаменная силачка-борец Марина Лурс, ее подруга — богатырь Аннета Буш, и другие атлетические знаменитости того времени.

Кишиневский мещанин Эразм Андреевич Стрепетов сам происходил из знаменитой цирковой семьи, в молодости был борцом, акробатом, дрессировщиком лошадей, затем, скопив капитал, начал продюсерскую деятельность. Вот как это описывает Дмитрий Альперов, отец которого работал в труппе Стрепетова: «Сам Стрепетов был когда то ламповщиком у старика Вильгельма Сура, затем был управляющим в нескольких маленьких цирках, наконец, попал в цирк к Соболевскому. Когда Соболевский решил закрыть цирк и уехать работать наездником в цирк Чинизелли в Петербург, Стрепетов выпросил у него цирковое имущество и часть лошадей, с тем чтобы часть прибыли шла Соболевскому. Соболевский согласился, но поставил условием, чтобы Стрепетов не работал в Сибири, так как сам Соболевский намеревался работать там опять с цирком летом. Стрепетов дал Соболевскому слово, но его не сдержал и в двух сибирских городах сделал бешеные сборы. Стрепетов вернул Соболевскому его имущество, приобрел все, что было необходимо для цирка сам. Размах у него был большой. Труппа очень значительная. Делил он ее на две части и работал в двух городах. И, несмотря на это, предприятие его было (как любят говорить артисты) карточное. Принцип был такой: есть — хорошо, а нет — тоже неплохо. Первые деньги со сборов всегда попадали в карман дирекции. Ему то на жизнь хватит, ну, а артисты подождут. Это вещь обыденная, и к ней не привыкать стать работникам арены…».

Жалованье на веревке

В последнюю предвоенную осень цирк приехал в Троицк. Снова предоставим слово Дмитрию Альперову:«27 июля мы выехали из Пензы, доехали до Казани, сели на пароход и по Каме двинулись в Пермь, в цирк Стрепетова. 3 августа 1913 года состоялся наш первый выход в Перми. Труппа была большая… Вскоре часть труппы уехала в Челябинск, а вторая половина осталась в Перми с чемпионатом французской борьбы. Сборы были средние, так как чемпионат обставили организационно неважно… Зима установилась скоро. Мы закрыли цирк 1 октября. Было уже очень холодно. Дела цирка были так плохи, что Стрепетову едва удалось найти денег на дорогу. Пришлось заложить ненужный артистический багаж. Со всем этим провозились несколько дней и выехали в Троицк только седьмого.

 Троицк оказался не городом, а самой настоящей деревней. Улицы немощеные, тротуары деревянные, грязь повсюду непроходимая. В городе два кино и драматическая труппа. Цирк большой, образцово построенный. Сборы с самого открытия очень слабые, и на лучшее рассчитывать было трудно. Труппа же большая. В Троицке нам также пришлось пережить все прелести работы в провинциальных цирках. Дирекция артистам жалованья не платила, а выдавала, по три-пять рублей через три-четыре дня, чтобы сам артист и его семья не умерли с голода. Играл цирк через день. Перспектив на улучшение дел - никаких. Немудрено поэтому, что артисты стали потихоньку разъезжаться, получая от Стрепетова векселя и немного денег на дорогу. Отец тоже начал переписываться с разными цирками, подыскивая себе работу, но вести приходили самые неутешительные. Сборы повсюду были неважные, и директора ангажировали артистов с большой осторожностью. В то время по всей России работало до шестидесяти известных цирков и почти столько же неизвестных… Положение цирковых артистов почти всюду, кроме столиц, оставалось тяжелым. Были директора, которые хотели платить и не могли, но большинство таких, которые могли платить и не хотели. Такое отношение входило в систему, и много горя приходилось переживать в связи с этим циркачам-артистам. Не только работай, но еще и думай о том, как получить жалованье.

 В маленьких цирках бывали иногда такие случаи. Влезет артист под купол цирка на трапецию и оттуда заявляет публике, что он два дня уже ничего не ел, так как жалованье ему дирекция не выплачивает. Говорил, что если ему наверх не подадут следуемую ему сумму, то он броситсяс высоты цирка вниз головой, так как больше ему делать нечего. В цирке поднимались волнение, шум, крики и брань по адресу администрации. На веревочке артисту подавали деньги, он проделывал свой номер, спускался вниз и, конечно, сейчас же старался (на таким отчаянным способом полученные деньги) уехать из этого города в другой город, где был цирк… А сборы становились все хуже и хуже. Не помогли и бенефисы. Артисты буквально разбегались. Бежали так, как бегут крысы с обреченного на гибель корабля. 12 ноября отец записывает: «Бедняга Мюльберг, уезжая, оставил свою жену, не имея возможности взять для нее билет. Это после пятилетней службы у Стрепетова, имея за Стрепетовым около четырех тысяч задолженности».

 Из комика в герои

   Стрепетов и его управляющий уехали, чтобы найти город, где бы продолжать работу. Наконец, от них пришла телеграмма, что они покончили с Уфой и ремонтируют там цирк. В троицком цирке в это время началась борьба. Первое время сборов она не делала, но когда начал выступать борец Хаджи Мухан, в цирк стали приходить татары и киргизы (казахи — Р.Г.), и сборы значительно возросли. Хаджи Мухан был ни кто иной, как борец Муханура, работавший в чемпионате Луриха на амплуа комика. У нас, в Троицке, он перешел на амплуа героя. Он был мусульманин, от его имени зависели сборы, и потому он сразу из Мухануры превратился в Хаджи Мухана и из комика - в героя.

 Он, конечно, клал всех, это приводило мусульман в восторг, и они после борьбы собирали ему в шапку деньги. К его бенефису в цирк киргизы и татары приехали на своих лошадях чуть ли не за пять часов до начала представления и расположились вокруг цирка табором. Программу почти не смотрели. Когда вышел Хаджи Мухан, цирк сотрясался от рукоплесканий. Сначала он работал с гирями и гнул железо. Уже после этого номера ему на арену вынесли подарки: халаты, деньги, лошадь и двух живых баранов. После борьбы богачи Яушев и Валеев подарили ему дом, расположенный на окраине города, и с домом вместе жену…

 Рауф Гизатуллин, краевед

Продолжение следует

Читайте также:

 Досуг жителей дореволюционного Троицка

Поделиться

Публикации на тему
Новости   
Спецпроекты