Головоломка для политтехнологов. В Челябинской области на выборах ставка будет сделана на слабую драматургию?

Амбиции фигур

— Андрей Викторович, как вы можете охарактеризовать сложившуюся в преддверии выборов политическую ситуацию в Челябинской области?

— По сравнению с другими регионами, политическая ситуация у нас сейчас стабильная. Есть субъекты РФ, в которых уровень политической напряженности значительно выше. В Челябинской же области пока не было крупных скандалов и жалоб. История с отказом в регистрации непарламентским партиям связана с их же ошибками (они собрали недостаточное количество достоверных и действительных подписей избирателей. — Прим. авт.). Она просто еще раз подчеркнула слабую институциональность нашей политической системы.

Что касается непосредственно избирательного процесса, то и он пока проходит без сенсаций. Несколько выделяется фигура Валерия Гартунга, но перспективы справедливороссов на предстоящих выборах, на мой взгляд, туманны. «Справедливая Россия» ожидаемо ведет агрессивную избирательную кампанию, которая, впрочем, также не выходит за рамки правил электорального процесса.

— Вы затронули тему избирательных кампаний партий. Наметились ли в этом отношении какие‑либо новые тенденции?

— Традиционно активна «Единая Россия», которая во многом связывает себя с позитивным образом губернатора. «Справедливая Россия», как я уже сказал, «завязана» на личности Гартунга. Прочные позиции сохраняет КПРФ — ряд фигур в ней метит на федеральный уровень.

Но дело здесь не в партиях. С переходом на смешанную избирательную систему роль политических партий значительно снижается, они становятся зачастую незаметными; партийная активность не проявляется и на уровне спойлеров. На первый план выходят конкретные фигуры, лидеры, которые зачастую даже хотят избавиться в глазах избирателей от негативной коннотации партии, влияющей на их популярность. То есть электоральный процесс развивается в текущих условиях преимущественно на фоне личного, персонального лидерства. Причем  это касается даже единороссов, несмотря на более сильную институциональную составляющую в рамках этой партии.

— В то же время некоторые политические эксперты отмечают, что в южноуральских региональных отделениях ряда партий, в частности КПРФ и ЛДПР, ярких политических фигур немного. Так ли это? И как это может повлиять на результаты выборов?

— У КПРФ, на мой взгляд, позиции сейчас сильнее, чем у ЛДПР. У коммунистов есть, например, Константин Нациевский, хотя и у либерал-демократов имеются свои яркие политические фигуры. Другое дело, что все они проигрывают, например, руководителям региона.

Впрочем, подобное положение дел соответствует задачам федерального руководства, нацеленного на стабильность, но это в то же время  не означает, что у конкретных людей нет своих политических амбиций: такие кандидаты зачастую предпринимают определенные шаги, но не всегда в публичном пространстве.

Инерционный сценарий

— Не станет ли подобная стабильность причиной слабой драматургии выборов, демотивирующим для избирателей фактором в части их участия в политическом процессе?

— Мне кажется, ставка сделана как раз на «слабую драматургию». Понятно, что такой подход приводит к тому, что люди становятся менее вовлеченными в политический процесс. Но работать на повышение явки может оказаться рискованным, поскольку ее повышение может быть выгодно оппозиции, а соблюсти золотую середину в этом вопросе сложно, это такая головоломка для политтехнологов.

Пока я вижу, как развивается инерционный сценарий, главной задачей которого является результат голосования, в том числе при относительно низкой явке. Недостатком такого подхода является снижение уровня легитимности выборов.

Причем  этот сценарий задается не только действующей властью, но и в целом составом участников выборов, во всяком случае, большей его частью. Проще говоря, те, кто уже имеет определенный электорат, ставят своей главной задачей привести на выборы его ядро, мобилизовать таким образом базовый электорат.

При таком сценарии избирательная кампания затрагивает граждан лишь косвенно. Информация доходит преимущественно до тех, кто уже вовлечен в политический процесс. Для массового же избирателя политика по-прежнему оказывается мало связанной с их повседневным бытом. Таких граждан привлекает политико-проблемная повестка, например, вопросы, связанные с тарифами ЖКХ или платой за капремонт. При этом доля политически нейтрального и индифферентного населения по-прежнему высока.

— Как можно повысить явку?

— Ее надо повышать, но через позитивную повестку это сделать значительно сложнее, чем посредством проблемно-политической. Многие не хотят «играть с огнем», делают ставку на традиционные методы: поездки, общение с гражданами, работу с местными администрациями. При таком подходе явка, вероятнее всего, будет такой же, как в прошлые годы, при этом в Челябинске на выборы придет чуть меньше граждан, чем, например, в селах региона.

Ставки же на экстраординарное повышение явки не будет. Для ее повышения к тому же необходимы соответствующие активные институты — те же молодежные, ветеранские организации. По явке мы, таким образом, сможем посмотреть, насколько вообще эффективно работают с населением местные органы власти. Им важно в текущей ситуации также не перегнуть палку и за руку никого на выборы не приводить.

В целом же до тех пор, пока существенно не изменится политическая ситуация или на политической арене не появятся новые игроки, ситуация с явкой не улучшится. Сейчас мы идем традиционным путем: образы отдельных людей известны, имена раскручены.

— Какую роль предстоит сыграть избирателям в предстоящих выборах? Нужно ли на них идти и если да, то для чего?

— Идти нужно, важен голос каждого, поскольку он влияет на вектор дальнейшего развития региона, причем чем ниже уровень выборов, тем выше значимость каждого голоса. Но нужно не просто голосовать, но и вникать в процесс, обсуждать те или иные проблемы и рассуждать на значимые темы.

А вот  на вопрос «зачем?» общего ответа нет. На него каждый должен ответить индивидуально. Многие у нас идут на выборы исходя, скорее, не из рациональных, а из внерациональных побуждений, в частности, на основе традиционных убеждений, например: «Я проголосую за КПРФ, потому что всегда иду и голосую за эту партию».

Кроме того, и сам вопрос «Почему нужно идти на выборы?» ставит избирателя в пассивную позицию. Пока у граждан не проснется политический интерес, они будут находиться в положении слушателей и потребителей. Запроса на политику не будет до тех пор, пока она будет рассматриваться только как дело политиков. Здесь, как и в экономике, спрос рождает предложение, а политические элиты могут или удовлетворить этот спрос, или не удовлетворить. Вообще же, это сложный фундаментальный вопрос, связанный во многом с политическим менталитетом и опытом.

Политические технологии как раз и основываются на том, чтобы дать иллюзию ответа на него.

— Андрей Викторович, ожидаются ли, на ваш взгляд, какие‑либо сюрпризы в ходе выборов или по их результатам?

— Сюрпризов не ожидается. Круг участников обрисован, крупных скандалов нет. Все пройдет как и раньше.

Определенные неожиданности могут произойти в одномандатных округах, впрочем, они зачастую предсказуемы и масштабного характера носить не будут. Кто‑то может, например, провалить избирательную кампанию, элементарно ее не ведя или проиграв на проблемно-политической повестке. Этим может воспользоваться оппозиция, то есть те, кто будет «играть» на повышение явки: они могут совершить в том числе и неординарные поступки. Но вообще, о сюрпризах нужно было говорить еще на уровне партийных списков, сейчас же, когда до выборов осталось около месяца, удивлять кого‑то уже поздно.

— То есть реализуется инерционный сценарий?

— Да, думаю, стабильный инерционный сценарий будет доведен до логического конца. Эти выборы станут своего рода репетицией перед выборами в Госдуму, на которых ожидается более высокая напряженность, поэтому многим партиям выкладывать на стол все свои политические козыри еще рано, это было бы преждевременным.