Причудливые сюжеты дона Франсиско Гойи

Сегодня в большом зале Челябинского музея искусств, что на площади Революции, открывается редчайшая выставка. Государственный музей искусств из Ирбита в рамках проекта «Музейное содружество» привез из своего собрания знаменитейший цикл офортов «Капричос», выполненный великим испанцем с 1797 по 1799 год.

Музею небольшого зауральского города крупно повезло, когда в 1997 году в одном из частных московских собраний (владелец пожелал остаться анонимным) был приобретен полный альбом офортов «Капричос», то есть все восемьдесят гравюр с авторскими комментариями издания 1868 года. Издателем была Национальная калькография Королевской академии художеств в Мадриде, там и сегодня хранятся авторские гравировальные доски «Капричос». В 1878 году они были законсервированы. Таким образом ирбитский музей стал третьим в России обладателем уникального собрания. Третьим, после Эрмитажа и ГМИИ имени Пушкина. Но если в Санкт-Петербурге и в Москве увидеть листы в экспозиции невозможно, они находятся в собрании, но не выставляются, то ирбитская коллекция отправилась в двухлетнее турне по европейской части России. Тщательно оформленная коллекция требует в показе определенного светового режима. Поэтому в зале занавешены окна. Бумага, знаете ли, субстанция хрупкая.

Наверное, хотя бы в общих чертах нужно вспомнить биографию художника. Она была невероятно драматична и разнообразна. Он был сыном бедного ремесленника — позолотчика. Его мать — из семьи обедневших дворян. Тех, кто ничего, кроме «родового копья, древнего щита и тощей клячи», не имели. Биографы называют Гойю пылким арагонцем, чья недюжинная физическая сила и буйный темперамент обнаруживаются не только в занятиях живописью, но и в кровавых потасовках. В его биографии была работа тореро в бродячей корриде. Попав в черные списки инквизиции, он бежит из Сарагосы в Мадрид, из Мадрида в Рим и обратно. Его занятия живописью были замечены итальянцами, приглашенными к испанскому королевскому двору. И он был более чем успешен в своей работе художника. Был «первым живописцем короля», членом Мадридской академии, был успешным портретистом, был любим и любил. Образ герцогини Альбы узнаваем в его произведениях даже неназванным.

Сюита «Капричос» рождена иными временами в биографии художника. Болезни и обрушившаяся на него вдруг глухота дали ему время уединения и новые темы, невозможные в заказных работах. Вот тогда он снял тихую мансарду, закрылся от праздных посещений и поставил в мастерской печатный станок. Произведения, которые вам предлагают посмотреть, — сложные, загадочные, страстные. Не нужно ждать, что экскурсоводы вам все объяснят «до донышка». Реальное и фантастическое проросло здесь друг в друга с естественностью фантасмагории. Бесы, ведьмы, упыри — всякая нечисть вырвалась на волю и завоевывает пространство. Словесный комментарий художника не всегда облегчает зрительское понимание. Много зависит от самого зрителя, его настроения, любопытства, желаний.

Даже виденное многократно может наполниться новым смыслом. Мне, например, показался невероятно значительным лист «Их одолевает сон». Темница, обозначенная черным пространством. Не интерьер, а край света. Фигуры дремлющих женщин — как всеми забытые жизни перед вратами смерти.

Ведьмаки, стригущие друг другу когти в листе «Прихорашиваются», оправдывают уморительный авторский текст: «Иметь длинные когти — настолько предосудительно, что запрещается даже нечистой силе». Комментарий еще и объясняет игру слов. По-испански иметь длинные когти — значит быть вороватым.

Ну и самый знаменитый лист серии из тех, что является произведением на все времена — «Сон разума рождает чудовищ». Считается, что это автопортрет. Художник в позе забытья за граверным столом и слетающаяся к обессиленной фигуре причудливо из какой-то пространственной точки ниоткуда берущаяся нечисть. Изображение выше текста, как и должно быть, но и слова хороши: «Воображение, покинутое разумом, порождает немыслимых чудовищ, но в союзе с разумом оно — мать искусств и источник творимых ими чудес».

Еще скажу, что посетители выставки, знающие толк в гравюрных техниках, могут насладиться соединением свободного штриха граверной иглы с тональными оттенками и драматичными контрастами акватинты. Редкая по нынешним выставочным временам возможность!

С благодарностью замечу, что выставку сопровождает великолепно изданный каталог. Автором выставки и составителем каталога является директор ирбитского музея Валерий Карпов. Перечисление его почетных званий заняло бы несообразно много места. Поэтому скажу только, что случайностей в деле созидания и собирательства художественных коллекций не бывает. Счастливая мысль сделать в Ирбите специализированный музей гравюры и рисунка, исходя из простых соображений возможностей маленького города, и не быть при этом на вторых ролях в музейном деле, а стать обладателем первоклассных вещей — все это Карпову с его коллективом удалось. В собрании музея — Рафаэль, Тициан, Дюрер, Тинторетто. Сейчас музей живет в ожидании сенсации. Один из офортных листов из собрания музея, находящийся в экспертной работе, может быть признан работой, не сглазить бы, — Леонардо да Винчи.

И еще одно чудо — музей готовится к открытию своего третьего здания. И будет в нем двадцать семь залов, будет специальное нужное для графики диодное освещение. И разместится в залах постоянная экспозиция классической гравюры. Ну как в Вене, Париже или в Лондоне.

ИРИНА ДУХИНА