«Клевая» волна

За полосатым братом спецрыбак «ЮП» отправился на Камбулат

После подсечки бойкая щучешка кинулась было в траву, но 5-метровое карповое удилище с катушкой и подвязанной живцовой оснасткой загнуть «карандашу» было не по зубам.

Окончание. Начало в № 143.

Против шторма

Уже через пару секунд выдернутая из воды и угодившая в лодку, она судорожно шамкала пока еще «детским» ртом. Небольшой крючок едва держался в углу пасти, а потому, отцепив его без особых хлопот, рыбешку осторожно пускают за борт: — Ступай себе с богом, да не забудь своих дядек прислать! И снова серебристого малька на крючок, и в большую чистину среди травы, туда, где от рыбьей мелочи периодически рябилась поверхность воды…

— Ну что, водяные! — забросив удочку, я набрал Яшкин номер, — окуней ищите или уже лежите на берегу?!

— Да нет, мы здесь, у дамбы — взволновано прокудахтала трубка — все, отбой, у меня рыба клюет….

Ну надо же, Яху и не узнать! Не иначе и в самом деле рыбку нащупали, ишь как засвиристел, будто моська, коей слон наступил на хвост!

И что делать? Дальше пытаться щуку «мурыжить» или сразу весла в руки и к дамбе на всех парах?! До дамбы почти 2 километра, причем туда идти будет легко — по волне. А как обратно, если весь их ажиотаж от поклевок просто фуфел — так, одна-две рыбешки, а далее полный ноль?! Назад, не солоно хлебавши против шторма грести — вот где кайф! Хотел же еще мотор с собой взять, да эти чамбузы отговорили: мол де зачем лишний хлам в машине, все равно рыбалка почти у берега… Ну что тут скажешь, и я простофиля тоже хорош! Ладно, подождем часик, а там ясно будет, действительно ли дружки рыбу нашли или так, попросту истерят…

Оставил с носом

Через 10 минут, не дождавшись на открытой воде поклевки, меняю живца и прицеливаюсь насаженной рыбкой прямо в камыш. Два метровых окна в самой гуще  я сразу высмотрел по прибытии (неплохое местечко для хищника) и оставил их про запас. И вот теперь, отрегулировав глубину, разворачиваюсь к камышу передом — к озеру задом, и забрасываю живца в ближний пятак. Блямц — в след за живцом приводнился раскрашенный пенопласт и, пробежав по чистинке десяток сантиметров, сразу уткнулся в тычину, одиноко торчащую в центре окна. В том-то и недостаток подобной рыбалки на хищника — насаженная на крючок рыбешка начинает дергаться в разные стороны и в конце концов забивается в бурелом. С другой стороны, именно в травяной гуще хищники чувствуют себя в безопасности, и как только перед их носом оказывается «еда», сразу идут «на таран»…

Вышло все как по-писаному! Едва потянув за леску, я стал в сторону оттаскивать поплавок, как его тут же кто‑то резво дернул и поволок ко дну. Только что был поплавок, и нет поплавка…

Вот еще один минус камышовой рыбалки — подсечешь слишком рано, щука, толком не заглотив живца, может сойти, а если сделаешь паузу как положено, всю оснастку в такие дебри утащат, потом днем с фонарем не найдешь!

… Р-раз — прямо в глаз!!!

Все произошло так быстро и внезапно, что не успел я и моргнуть, как мне «моргалы» едва не выкололи! После подсечки вылетевший из воды полосатик (окунь грамм 300), истребителем набирая скорость, просохатил меня прямо в глаз и, оставив на носу глубокую царапину, благополучно сорвался с крючка! Прыг-скок, прыг-скок — подпрыгнула над бортом рыбешка и, пользуясь моей инвалидностью, была такова! Вот же колючка окуневая! Больно‑то как! Да еще ходи теперь с ободранным носом как помоешный бомж…

Загнуло удочку

— Ну что там у вас, дрезофилы болотные, — как Кутузов, с обмотанным платком раненым глазом, я снова достал телефон. — Окунь клюет? Ловите что-нибудь или, как всегда, косолапую лапу сосем?!

В ответ Яхин голос фрякнул что‑то невразумительное, забулькал и будто косточку от вишенки эфир выплюнул его в никуда. Ну вот, ни связи, ни зрения, ни поклевок — с тоской и прищуркой пялился я на катящиеся за камышом валы…

Через полчаса глаз перестал нудеть, водопад слез усох, и я, так и не дождавшись очередного полосатого «летчика», решился на 2-километровый водный бросок. Собрав снасти и спрятав рюкзак в целлофан, я вышел из-за камыша на волну и взял курс на деревеньку Камбулат, что над дамбой угадывалась вдали…

Да-а, нехилое тут родео — по прибытии к дамбе сразу промокли мои штаны. Того и гляди, из лодки вылетишь! Ветер, через все озеро разогнав «баранов», делал прибой возле дамбы поистине океанским, а потому, пересев на корму, я то и дело, как на качелях, взлетал чуть ли не до небес. И как тут рыбачить??? Мои корешки прыгали от меня метрах в пятидесяти, но более плавно, так как их «пароход» был больше и тяжелее в разы.

— Ну что, братцы-кролики, как живется, как скачется?! — стараясь в трубку перекричать ветер, я,  словно заяц, подпрыгивал  на волне. — На что ловите, как клюет, рыба есть?!

— Клюет на малька, на зимнюю удочку… — это все, что услышали мои уши, и в тот же момент  выросшее «цунами» с такой силой ударило в нос лодки, что на меня плеснул целый ушат воды! О-ох, что б я, маленький, не сдох!!! За шиворот тут же хлынул поток, мобила враз захлебнулась, и разговору пришел капут…

…В руке одна бортовая (зимняя) удочка, на 22-й леске одно грузило, один крючок. Насаживаем на крючок малька, опускаем за борт… Корму вместе с рыбачком и удильником так подбрасывает вниз-вверх, что при этом даже мертвая приманка под водой выглядит вполне живой. Все, что остается, это сидеть и ждать, когда клюнувший окунище загнет кивок и потащит удильник из рук. Это и случилось буквально через минуту, едва насадка оказалась у дна…

Перевернуло на берег

…Вверх–вниз, вверх–вниз — бутерброд в кишке подвис! Хорошо, что я не страдаю морской болезнью, а то с такой рыбалкой и со съеденным завтраком немудрено распрощаться! Железный садок, подвязанный к лодочной уключине, постепенно тяжелел от рыбы и все больше норовил оторвать эту самую уключину. Окунь (200 — 400 грамм) при поклевках так жадно глотал верхоплавку, что довольно крупный крючок то и дело приходилось из рыбьего «пищеблока» возвращать с немалым трудом. С порванной глоткой рыба уже не могла быть дееспособной, а потому почти не работал принцип: лишнее поймал — отпусти. Именно поэтому, плюс из-за того, что в лодке организовался целый озерный бассейн, вскоре я поднял якорь, и меня, как Робинзона, тут же поволокло на каменистый берег (дамба), что от места ловли был примерно метрах в пятидесяти. Да-а, интересно, как на рифах себя чувствовал Крузо, если в сравнении с его морем меня приласкала всего лишь запруда?! Едва лодка коснулась суши, как ее тут же подбросило волной, перевернуло порывом ветра, и все, что я успел, так это выпрыгнуть на камни, а рюкзак со всей требухой тут же нырнул в прибой! Д-д-да-а, хор-р-рошенькие пи-и-иастры! — уже потом дробно стучал я зубами, посиневшими пальцами отжимая штаны…

— Ну и как рыбалка, понравилась? — на обратной дороге уже подъезжая к Челябинску, заглянул я Яхе в глаза. — Может, завтра еще разок  порыбачим на «клевой» волне?

— Не-е, наврядли получится, — такими же, как у меня, мокрыми подштанниками на пассажирском сиденье ерзнул дружок. — С меня хватит таких полосатых братанов, коим сам черт не брат…

Павел Прокопьев