"Мама, я слышу!"

Пройдет почти десять долгих и трудных лет, прежде чем Алена Высоких наконец-то поймет и убедится: случилось то, о чем она мечтала все эти годы — ее дочь стала слышать.
Это была обычная молодая семья. Алена работала в одном из детских садов Еманжелинска. Жили они с мужем дружно, с нетерпением ждали прибавления. Маленькая Катюха стала радостью для всей семьи: родителей, бабушек и дедушек. Вот дочурка начала гулить, вот что-то залепетала, вот встала на ножки, вот уже пошла.

…Алена сразу поняла, что у девочки жар, но когда взглянула на градусник, то почувствовала, как пол уходит из-под ног — беспощадная красная полоска приближалась к цифре 40. Кате тогда было чуть больше годика. Приехавшая на вызов скорая предложила ей лечь с девочкой в больницу. Алена взглянула на горящую, тяжело дышавшую дочку и собралась за несколько минут.
Им назначили инъекции сильного антибиотика гентомицина. Тогда, в 1999 году, купить его было не так-то просто, в Еманжелинске этого препарата не оказалось. Родные Алены с трудом раздобыли его в Челябинске. Сколько раз потом проклинали Алена и ее близкие тот день и час, когда они сами раздобыли несчастье. Но, с другой стороны, за что винить себя, ведь они искренне всеми силами старались сделать все, что говорили врачи — главное, чтобы Катенька быстрее выздоровела! И девочка поправлялась, температура спала, их выписали домой.

Алена сразу затеяла стирку-уборку. Включила стиральную машину, достала пылесос. Ей нравилось, чтобы дома было чисто и прибрано. Она старательно пылесосила ковер, бегала на кухню, попутно что-то готовила на ужин. Катя спокойно играла куклами, по которым успела соскучиться за время болезни. «Мы — дома. Все хорошо… Хотя…Что-то не так!» Эта быстрая тревожная мысль молнией пронеслась в голове.

Алена прикоснулась губами ко лбу дочки — нет, температуры нет. Катя улыбнулась маме. Все нормально. Пришел с работы муж. «Мы — дома, Катя здорова. Все хорошо. Нет, что-то случилось. Что же это? Что не так?» Страшный ответ на этот мучительный вопрос семья Высоких получила очень скоро. Выяснилось, что, вернувшись из больницы, их годовалая Катя потеряла слух. Она не слышала грохота старой стиральной машины, никак не реагировала на включившийся пылесос, не услышала, как мать его выключила, не сразу заметила приход отца с работы. Потом все эти догадки обрастали как снежный ком новыми доказательствами страшного предположения.

Из местной поликлиники их направили в Челябинск, где Кате Высоких и был поставлен диагноз: двухсторонняя глухота, как побочное действие сильного антибиотика. Судя по всему, врачи больницы, где лечили девочку, неправильно рассчитали дозу этого сильнодействующего препарата. Алена ничего не смогла потом доказать, разобраться, кто прав, а кто виноват — медицинская карточка Кати Высоких к тому моменту оказалась утерянной.

В Челябинском сурдологическом центре посоветовали не строить слишком оптимистичных планов: «Надейтесь на чудо». Но Алена не стала ждать никакого чуда. Она поняла, что надо действовать, что дорог буквально каждый день и что, по большому счету, только она ответственна за судьбу своего ребенка.

В Еманжелинске не было ни специализированных детских садов, ни школ, в которых могла бы учиться глухая девочка. Какое будущее ждало ее Катеньку?! Только в большом городе, решила Алена Высоких, есть возможности для лечения, для адаптации ребенка-инвалида к непростой жизни. Только в областном центре, рядом с крупными лечебными учреждениями, опытными специалистами есть надежда на то самое чудо, о котором ей говорили окружающие, на которое надеялась она сама.

Супруги продали машину, квартиру в Еманжелинске и стали снимать жилье в Челябинске. Купили дочке дорогой слуховой аппарат, но он все равно не решал проблему. Девочка не слышала речи, музыки, только громкие, резкие звуки. Алена устроила маленькую Катю в детский сад № 320 Ленинского района, где были специализированные сурдологические группы, и сама стала там работать. Мама с дочкой постепенно осваивали язык жестов, Катя училась читать и писать, а по вечерам они сидели над книжками и тетрадками.

— Это звук «п», — Алена писала букву и старалась объяснить неслышащей дочке, как он звучит. А как это сделать, если ребенок вас не слышит?! Алена подносила ко рту дочки пальцы и с усилием выдыхала воздух: «П-п-п-п». Ты поняла?
Порой они вместе плакали от бессилия и невозможности понять друг друга, порой радовались пусть маленьким, но все же победам. Катя училась читать, говорить. Ее речь получалась неумелой, звуки оказывались не похожими на привычные для нашего слуха. Но все равно это были звуки, речь! И это упорство матери потом сыграет решающую роль в свершении долгожданного чуда.
Кроме обычных бесплатных занятий в садике, Алена приглашала репетиторов, платила им немалые деньги. «Надо использовать все возможности! Нельзя сидеть сложа руки!» — с каким-то самоотверженным отчаянием думала она, забыв о себе. К сожалению, муж оказался не готовым к такой самоотверженности. Он ушел, оставив Алену и Катю наедине с их бедой.

Девочка росла, и пришла пора идти в школу. Для абсолютно глухих детей у нас в городе есть специализированная школа. Но Алена не хотела отдавать туда свою Катю. Она была уверена, что Катя все равно будет слышать, что она справится с программой обучения слабо-слышащих детей в другом специализированном учебном заведении — школе-интернате № 12. Ей пришлось потратить немало сил, чтобы убедить в этом руководство школы. Катю взяли с испытательным сроком, каждые полгода она проходила комиссию, доказывала, что абсолютно глухая девочка справляется с программой обучения детей с 3 и 4-й степенью тугоухости.

В условиях интерната дети могут жить и без родителей. Алена не хотела оставлять дочь и возвращаться в Еманжелинск. Она пошла вслед за ней, устроилась в школу-интернат воспитателем, благо у нее есть педагогическое образование. Катя училась хорошо, быстро считывала с губ то, что могли понять слабослышащие дети, а потом у нее был большой плюс — ее мама, которая всегда была рядом, всегда готова была помочь. Алена привела дочку в детскую спортивную школу по стрельбе. Катя серьезно увлеклась этим спортом, тренеры отмечают ее успехи.

Она легко находила контакт с детьми во дворе, которые быстро привыкли к небольшой особенности новой соседки. А кроме того, у этой девочки всегда были новые, самые лучшие велосипеды, роликовые коньки, другие интересные игрушки. Никто не знает, с каким трудом удавалось Алене покупать эти вещи. Но ей так хотелось, чтобы ее дочка была интересна для сверстников хотя бы таким образом. Ведь она понимала, как жестоки бывают дети, и хотела оградить свою Катюху от лишней боли.

Катя росла, и ее желание слышать становилось все сильнее. Она показывала матери, что хочет так же, как все, слушать музыку, смотреть телевизор, разговаривать с бабушкой по телефону…Она начала чувствовать разницу со своими ровесниками.
Алене рассказали о новом методе восстановления слуха — кохлеарной имплантации, которую делают специалисты Санкт-Петербургского центра. В их школе учились дети, которым было сделано подобное вживление имплантанта, восстанавливающего слух. Стоимость сложнейшей операции превышает миллион рублей. Разумеется, сделать ее за свои деньги было не по силам даже такой самоотверженной матери. Но это и не требовалось. В министерстве здравоохранения Челябинской области, куда обратилась Алена Высоких, сразу же дали Кате направление на операцию в Санкт-Петербург за счет федеральных средств или, как принято говорить, по федеральной квоте. Месяц назад Кате сделали дорогостоящую высокотехнологичную операцию.

Не стоит долго описывать, как они сдавали многочисленные анализы, как сначала им отказали, посчитав, что речь Кати недостаточно развита. Алена, глотая слезы, решила не отступать — продолжать учить дочку и поехать в Санкт-Петербург на следующий год. А потом вдруг неожиданный звонок из института: «Приезжайте. Ждем вас через три дня. Будем делать операцию». Словно хирурги в Санкт-Петербурге поняли, почувствовали, что такая мама все равно не отступится.
Сложная операция длилась три часа под глубоким наркозом. Очнувшись, Катя вопросительно посмотрела на мать: «Где звуки? Почему я не слышу».

Мир звуков пришел к Кате позднее. Умный прибор постепенно, не пугая ребенка, вводил ее в привычный и понятный для нас шумный мир. Десятилетняя Катя Высоких начала слышать. Алене казалось, что и она стала слышать вместе с дочкой.
Вот полилась вода в кране на кухне: «Мама, что это?» Подружка рядом с Катей рисует фломастером, он тихо поскрипывает по бумаге. Разве мы обратим на это внимание? И опять: «Мама, что это?» Катя испуганно крутит головой на улице, показывает жестами: «Чик-чик-чик. Что это, мама?» «Это чирикают воробышки на дереве, Катя». Голос бабушки в телефонной трубке. И музыка, музыка… Вот она какая, оказывается!

Они пытаются отучить друг друга разговаривать жестами. Привыкнуть к этому трудно. Но это радостная трудность. Первая в их жизни!         

От редакции: Как сообщили нам в министерстве здравоохранения Челябинской области, в этом году более 500 маленьких южноуральцев получили бесплатную высокотехнологичную медицинскую помощь. Это в несколько раз больше, чем в прошлом году.
Доступность такой помощи для южноуральцев повышается с каждым годом. Количество пациентов, получивших высокотехнологичную медицинскую помощь по профилям сердечно-сосудистая хирургия, нейрохирургия, травматология-ортопедия и другим в 2007 году, в 8 раз больше, чем в 2005 году.
В 2008 году высокотехнологичная медицинская помощь будет оказана 8377 южноуральцам и жителям соседних областей, что в 2,3 раза больше, чем в 2007 году.