Ювелирно точно. Красно!

Слово «краснодеревщик» означает не только то, что умелый мастер работает лишь с экзотическим для наших широт красным деревом. Он работает красно, то есть хорошо даже с материалом из родных российских берез! Недавно познакомился с уникальным челябинцем-краснодеревщиком. Он единственный в стране был оценен по его таланту высшей в то время наградой страны — орденом Ленина, затем орденом Трудовой Славы третьей степени и множеством медалей. Ну-ка помахай-ка плотницким топориком так, чтобы высшую по тем временам награду получить!

Мой герой мастер-краснодеревщик из Челябинска Петр Дубровских, разработчик новых моделей мебели, не столько топориком помахивал, сколько занимался ювелирно-точными мебельными делами. В искусстве есть такое понятие — «флорентийская мозаика», понятно, что происходит этот термин в память замечательных мастеров из Флоренции. Они хоть из камня, хоть из дерева создавали настоящие шедевры. Картины, созданные не податливой краской, не мягкой кистью на холсте, а из упрямого материала — камня, самых твердых пород благородного дерева, вплоть до знаменитого африканского, за неуступчивость резцу прозванному очень метко — железным.

Слабо себе представляю, что за разработку знаменитого челябинского мебельного гарнитура «Мечта» можно удостоиться высшей награды тогдашнего СССР! Хотя еще как на этот аспект работы краснодеревщика посмотреть. Помню, что люди в те не столь отдаленные времена ночами стояли у мебельных магазинов, записывали свой номер в очереди на ладошке химическим карандашом, чтобы купить заветную «Мечту». Среди торгашей этот гарнитур был даже своеобразной валютой, за которую можно было и квартиру, и «Ладу»-«жучку» без очереди получить, решить множество других проблем, вплоть до устройства на «хлебное место» или «отмазки» от срочной службы в армии!

Впрочем, разговор о Петре Василь­евиче Дубровских совершенно не желаю вести в этой плоскости. Он — создатель, талант, а как и кто его плодами пользовался — умолчу.

Вспоминает о своем детстве Петр Васильевич Дубровских:

— Хорошо помню начало Великой Отечественной войны. Мне тогда было одиннадцать лет. Только что окончил четвертый класс. Больше мне учиться в школе не пришлось. Отца сразу же призвали на фронт. В деревне остались только женщины, дети и старики. Пришлось вместе с матерью кормить семью. Лошадей в колхозе тоже не осталось, их мобилизовали, землю пахали на коровах и быках. В 1943 году пришла похоронка на отца.

Деревенскому мальчишке трудно было устроиться на работу, и он, не попрощавшись с родными, тайком уехал в Челябинск. Поступил в ремесленное училище. Получил профессию столяра. Работать начал в Бродокалмаке, там и женился на своей Валентине, с которой прожили вместе более полувека. К работе всегда относился старательно, не ленился, был стахановцем. После армии вернулся в Челябинск, поступил столяром в артель «Мебельщик», которая затем вошла в состав новой Челябинской мебельной фабрики. В то время председателем артели работал Казанцев Владимир Леонтьевич, очень добрый и умный руководитель.

— В артели «Мебельщик» я познакомился со многими рабочими, с которыми потом много лет трудился на новой фабрике по улице Дарвина. Эта фабрика была построена по последнему слову техники тех лет. Освоение новых изделий требовало изготовления огромного числа приспособлений, калибров, шаблонов, специального инструмента. Нужно было изготовлять первые образцы новых моделей мебели. Для этого была создана «группа внедрения» из опытных столяров, слесарей-профессионалов. Руководить этой группой назначили меня. В группу вошли классные столяры: Николай Григорьевич Уфимцев, Яков Васильевич Дубняк, Владимир Орешкин, Петр Сухин, электрик Василий Николаевич Мелентьев, столяр Михаил Овсянников, Курчатов — слесарь высшего разряда.

Потом, увы, была болезнь, сложная операция. Но дело свое краснодеревщик Дубровских не бросил. Он воспитал многие сотни мастеров в детском клубе «Умелец», который создал чуть ли не полвека назад. «Умелец» и поныне существует, благополучно работает. Хотя были сложнейшие периоды. То ютились в кладовке в квартире Петра Васильевича, то в подвалах, то в старых котельных, пока, наконец, не оценили уровень мастерства и важность работы Петра Дубровских с детьми. Тогда архитекторы спроектировали специально для клуба «Умелец» помещение в жилом доме.

И оборудование Петр Васильевич сюда вполне профессиональное поместил. С десяток станков: токарный, шлифовальный (особо любимый его питомцами), фуганок, фрезерный, сверлильный, электролобзик, точильный… И все сделано специально для клуба «Умелец» руками Петра Васильевича. Ему не впервой не только по дереву искусно работать, но и станки своими руками собирать!

Встретился с Петром Васильевичем на выставке народного творчества, посвященной 65-летию Победы. Там он представлял прекрасные мозаики по дереву. Нет, не свои! Своих юных питомцев — Игоря Бутнова, Артура Зальцелера, Булата Арзиева (все шестиклассники школы № 43), других ребят. А еще их работы по дереву можно увидеть в самых «высоких» кабинетах Челябинска, Санкт-Петербурга, Москвы, в Германии, Вьетнаме, Болгарии, на Кубе.

Восьмилетним пареньком, еще не знающим, как резак затачивать, пришел в клуб Саша Хаскинд. Теперь он — педагог высшей категории и правая рука Петра Васильевича в клубе «Умелец». В архиве у мастера Дубровских сотни писем от благодарных учеников. Представляю, какой шквал поздравлений на него обрушится в ближайшие дни, в день его 80-летия.