Надо уметь договариваться

Основой религий должна быть толерантность

Причем толерантность должна быть и к иной вере, и к разночтениям взглядов внутри собственной. Так утверждает известный исследователь конфессий Роман Силантьев. Из всех своих званий он особо выделяет — «исследователь ислама».

К тому же он исполнительный директор правозащитного центра всемирного русского народного собора. Эту ипостась кандидат исторических наук, доцент Московского лингвистического госуниверситета, автор более ста публикаций и десяти книг и считает своей профессией. О своем участии в экспертном совете по проведению государственной религиоведческой экспертизы при Минюсте говорит более чем скромно. И аккуратно. Потому что о вопросах национальности и религии можно разговаривать только так — чтобы не провоцировать разногласия.

Идеальная нереальность

— Вы признанный исламовед. В чем специфика этой религии в сравнении с другими? И насколько уместно вообще говорить об особенностях той или иной веры?

— Многие изучают классический ислам в отрыве от жизненных реалий. Это то же самое, что рассматривать экономику и политику без привязки к коррупции, некомпетентности и прочим негативным факторам. Подобная идеализированная картина очень далека от реальности. Проблема в том, что так не бывает. Крайне мало процессов происходит в идеальных условиях. Поэтому многих людей, и меня в том числе, интересует не то, как должно быть, а то, как этот механизм работает здесь и сейчас. Любое явление по-разному себя ведет в зависимости от многих факторов. Тот же ислам в его образцовой форме, в его классическом проявлении может приобретать определенные нюансы в зависимости от людей, его проповедующих. «Новейшая история исламского сообщества России» — это и название моей книги, и краткое обозначение сферы моих интересов как исследователя.

— Географическая особенность религии. Есть ли такое понятие? Ведь зачастую на тот же ислам в России, Австралии, Ближнем Востоке или Америке накладывается ментальность его носителей.

— Некоторые исламские богословы считают, что ислам везде един, как фундаментальная религия. Этого же в отношении христианства придерживаются его апологеты, утверждая, что мормоны в штате Юта, что православные в Челябинской области одни и те же. Абсолютно с этим несогласен. Те же татары, проживая в Азербайджане и в Сибири, будучи одной национальности, исповедуя одно направление ислама, будут по факту исповедовать разные направления. Зачастую различаются в зависимости и от родственных связей — династии муфтиев и имамов бывает, что придерживаются абсолютно разных точек зрения на канонические устои.

Есть индивидуальные особенности восприятия ислама, как впрочем и любой другой религии, которые зависят от многих факторов и не только географических, и их надо обязательно учитывать. Это также субъективно, как история, которая по-разному трактуется в зависимости от той страны, где она преподается. Как к крестовым походам относятся потомки тех, кто их совершал, и те, кого огнем и мечом «спасали» от язычества? Как оценивают Ледовое побоище потомки рыцарей Ливонского ордена и мы, гордящиеся подвигом русских отрядов Александра Невского? То же самое можно говорить о Смутном времени и других исторических событиях.

Сохраняя конфессии

— И возвращаясь к географии. Какие характерные черты есть у мусульманства на Урале?

— Урал — большая территория. Летом прошлого года я как раз проводил исследования на предмет особенностей исламизма в Уральском федеральном округе. Совершенно разная картина во всех регионах. Самые благополучные регионы — Челябинская и Курганская области. И в этом несомненная заслуга муфтия Рината Раева. К числу проблематичных я бы отнес Тюмень и Ямало-Ненецкий округ.

Есть разные критерии благополучности. Я могу предложить свою трактовку. Во-первых, если представители ислама находят понимание и поддержку со сторону представителей субъекта государственной власти. Это бывает далеко не всегда. Есть примеры, когда некоторые муфтии, давайте сейчас не будем называть конкретных имен, занимают четкую антироссийскую и антиправославную позиции. Такие мусульманские лидеры в списке минюста значатся как сторонники экстремистских и террористических организаций. Понятно, что если мусульмане данной территории ориентируются на таких духовных лидеров, то на взаимную толерантность рассчитывать не приходится.

— Челябинская область, по вашей оценке, не вызывает беспокойства? А как с точки зрения межнациональных отношений, различия конфессий?

— Подавляющее большинство мусульманских общин в регионе относится к традиционному исламу. И отношения власти, общества и различных конфессий строятся на сугубо партнерских отношениях. Ислама это касается в особой степени. Ведь что проповедуют ваххабитские общины — настоящие мусульмане должны быть враждебно настроены к любой власти. Это касается любого государства, любой власти. Насколько уместно можно провести аналогию с рафинированной интеллигенцией, которая априори считала и считает себя оппозицией любой власти. Они выстраивают так называемую симулякру — возвращение к тому, чего нет в действительности. В частности, предлагая какую-то идеализированную монархию, которой никогда не было, но они считают ее и абсолютным мироустройством.

— Одним из свидетельств толерантности на Южном Урале стало заключение уникального соглашения о социальном партнерстве между Челябинской и Златоустовской епархии Русской православной церкви и Региональным духовным управлением мусульман. При подписании документа архиепископом Феофаном и муфтием Челябинской и Курганской областей Ринатом Раевым в резиденции губернатора присутствовал и Верховный муфтий России Талгат Таджуддин. Это ли не показатель значимости таких отношений?

— Это еще одно подтверждение адекватности мировосприятия и региональной власти и представителями различных конфессий. К сожалению, есть примеры обратного рода, когда в некоторых субъектах Федерации вопросы религии и национальности пускают на самотек, тем самым даже провоцируя конфронтацию. Если оставить один на один традиционных мусульман с ваххабитами, то последние несомненно одержат верх. Это то же самое, если противопоставить бандиту с ножом с его беспредельной сущностью и наглостью десять культурных, но безоружных граждан. Сорняки в саду надо пропалывать, чтобы они не загубили урожай. Законопослушные мусульмане, естественно, надеются на государство. Они не создают свои вооруженные формирования, хотя в Дагестане этот процесс уже пошел. Не надеясь на власть, они становятся «ворошиловскими стрелками», защищая свой дом, свою семью.

Когда сила в авторитете

— Восток — дело тонкое, Кавказ — дело темное. Порой разобраться в национальных хитросплетениях не просто сложно, а подчас невозможно.

— И не только на Кавказе. Где у нас не тонко и не темно? Есть разницы менталитета, когда некоторые, товарищами их назвать язык не поворачивается, начинают уважать и почитать того, кто больше декларирует силу. Нонсенс, но исторический факт. Если еще не надоели примеры с ваххабитами, то любое доброе дело они воспринимают как проявление слабости. Соответственно, этим надо воспользоваться и усилить давление на территорию, власть в этом регионе. А если, извините, дал по голове, то с тобой начинают считаться. Может быть, немного грубовато, но практика это подтверждает. По-хорошему просто не понимают, в дипломатию играть бесполезно.

— Ваши некоторые высказывания и публикации вызывают неоднозначную оценку. Востоковед Петраш назвал их «мелкотравчатыми опусами», а вас — «рыцарем печального невежества». С другой стороны Верховный муфтий России Талгат Таджуддин высоко оценил вашу книгу «Новейшая история исламского сообщества в России». Этого же мнения придерживаются ученые. Столь же значимым признали и цикл видеопередач «Беседы про ислам».

— Если говорить о Петраше, то от воинствующих атеистов другой реакции ждать и не приходится. Поэтому его «обличения» я бы воспринимал, как комплименты. И мусульмане тоже по-разному реагируют на мои высказывания и было бы странно, если бы все высказывали единодушное одобрение либо неуважение. Важна любая оценка, которая подчеркивает важность и значимость работы.

Что касается «Бесед про ислам», то видеоролики посмотрело около двух миллионов человек. В этом проекте мы постарались объяснить наиболее важные вещи доступным языком. Речь в том числе идет и о полярности ислама и сект, которые нельзя ставить в один ряд. Как в христианстве нельзя проводить параллель с иеговистами и прочими сектантами от православия. Многие люди не задумываются, что в исламе есть традиционное направление и есть куча сектантских образований. И те, кто то и дело объявляет джихад неверным, ничего общего с каноническим мусульманством не имеет.

— Вы не первый раз приезжаете на Урал. Чем вызван нынешний визит в Челябинскую область?

— Я практически ежегодно бываю в вашем регионе. Особое внимание к Челябинской области продиктовано тем, что вы регион-пионер в теме установления партнерских отношений между государственными и конфессиональными организациями. Причем государство в лице областной власти не всех подряд приглашает к сотрудничеству, а выбирает наиболее авторитетных, наиболее уважаемых. Высокую оценку религиозная и национальная толерантность в Челябинской области получает и на уровне федерального центра. Еще один шаг в этом вопросе — установление партнерских отношений между региональным минобразованием и православной церковью. Преподавание теологии — еще один шаг в укреплении толерантности, основе любой религии.

Беседовал Марк Рискин