Расплата за аборт. Челябинские врачи об инициативе депутатов Госдумы

О возможных последствиях введения этой меры мы поговорили с доктором медицинских наук, членом-корреспондентом Российской академии естествознания Олегом Авиловым.

— Насколько проблема абортов вообще актуальна для нашей страны? Нужно ли вмешивать в нее государство?

— По данным статистики, у нас в стране количество абортов больше, чем в любой другой стране мира, мы на первом месте. Очень много жизней прерывается ежегодно, а у нас и так демографический  кризис еще не преодолен. Поэтому регулирование абортов должно быть обязательно. Вообще предполагается, что аборты можно проводить по двум показаниям: медицинским, когда встает вопрос о сохранении либо жизни матери, либо жизни ребенка, или социальным, например, если женщина забеременела после изнасилования. Только эти показания можно оставить доступными, а для молодых девушек, которые идут на аборты по глупости, нужно сделать их максимально затрудненными. Поэтому мне кажется, что в разумных пределах контроль здесь необходим.

— Есть мнение, что вывод абортов из системы ОМС увеличит количество криминальных операций. Вы с этим согласны?

— Я не думаю, что это будет большой процент. Хотя, конечно, за этим нужно вести контроль, работа гинекологов должна быть под присмотром. У нас и сейчас подобные случаи бывают, когда женщина не хочет огласки, но сказать, что это массовое явление, мы не можем. В конце концов, не многие будут рисковать, ведь есть уголовная статья за нелегальный аборт, за это могут и лишить возможности заниматься врачебной деятельностью, и посадить.

К тому же надо еще учитывать тот факт, что аборт сам по себе уже имеет необратимые последствия: если он проводится при первой беременности, то почти всегда девушка становится бесплодной.

— Считается также, что 90 % женщин идут на аборт из-за социальных проблем и в случае принятия закона есть угроза резкого роста числа беспризорников...

— Начнем с того, что детей, от которых отказываются женщины, часто усыновляют. У нас в стране сейчас бум усыновления, закрываются многие детские дома. И еще раз — что все-таки можно считать социальным показанием к аборту? Я считаю, что это либо ситуация, когда родители — алкоголики или наркоманы и есть угроза рождения больного ребенка, либо, как я уже говорил, беременность в результате изнасилования. Остальное сюда не относится! Материальное положение? Вы меня извините, но когда оно улучшится? Россия находится в постоянном кризисе. Что ж, теперь массово перестать детей рожать? Худо-бедно, но государство помогает, и при желании женщины могут найти поддержку. Как-то же выходят из ситуации и считают при этом, что дети — их богатство.

Тезис «не будем плодить нищету» нужно исключить раз и навсегда. Понятие нищеты вообще абстрактное. Что такое нищета? У нас от голода люди не умирают.

— Как, по вашему мнению, в случае принятия этот закон улучшит показатели демографии?

— Одного закона мало. Кроме него я бы рекомендовал нашим властям вести больше разъяснительной работы, кричать на каждом шагу о том, что не надо убивать детей, говорить о счастье материнства, даже без отца. Короче говоря, социальная реклама материнства, здоровья девушек, не идущих на аборты, у нас очень плохо развита. Вкупе с законом это могло бы дать результаты.

Справочно: Отметим, что в Челябинской области, по данным регионального минздрава, за последние 10 лет количество абортов снизилось примерно с 50 до 25 тысяч. Около 317 пациентов за прошлый год удалось отговорить от абортов с помощью кризисных центров для женщин, оказавшихся в трудной жизненной ситуации. Согласно исследованиям, в области на аборты идут в основном состоявшиеся женщины примерно 30 лет по медицинским и социальным показаниям. По мнению замминистра здравоохранения Виктории Сахаровой, вывод абортов из системы ОМС грозит подъемом материнской смертности из-за роста криминальных операций.