Урал может стать центром торгового мира. Южноуральские эксперты о перспективах ЕвраЭС

В конце мая президенты Белоруссии, Казахстана и России подписали соглашение о создании Евразийского экономического союза (ЕАЭС), в котором говорится о гарантии четырех свобод: свободного перемещения по просторам нового союза товаров, денег, услуг и рабочей силы. Отвечая на вопрос, чем создание такого союза может быть выгодно Челябинской области, эксперты «ЮП» говорят: «Надо мыслить глобально».

 Договор о создании ЕАЭС был подписан лидерами трех стран 29 мая в Астане и вступит в силу с 1 января будущего года. Новое интеграционное объединение создается для укрепления экономик стран-участниц и «сближения друг с другом», для модернизации и повышения конкурентоспособности стран на мировом рынке. «Три государства берут обязательства гарантировать свободное перемещение товаров, услуг, капитала и рабочей силы, осуществлять согласованную политику в ключевых отраслях экономики — в энергетике, промышленности, сельском хозяйстве, транспорте», — говорится в сообщении администрации президента РФ. Это означает не только окончательное снятие таможенных и миграционных барьеров, но и полную унификацию экономического законодательства. Что, в свою очередь, служит предпосылкой для индустриального рывка с последующим повышением уровня и качества жизни граждан стран-участниц договора.

 Высшая математика

Эксперты «ЮП» порассуждали о том, какие перспективы открывает для Челябинской области создание ЕвраЭС. С той оговоркой, что не стоит размениваться по мелочам в попытках найти плюсы и минусы этого объединения, искать ответ на вопрос: «Как я буду жить на следующий после создания союза год?» Потому что интеграция будет иметь комплексный характер, и это будет долгая история, поясняет руководитель научно-образовательного центра Института экономики Сергей Гордеев. «И последствий для экономики России будет множество — самых разных», — добавляет он. - Эффект сложно прогнозировать, поскольку в России, как правило, при анализе экономической ситуации апеллируют простейшими показателями. У нас как то не принято просчитывать косвенный результат, упущенную выгоду и так далее. Это уже высшая математика, а мы привыкли считать, как на деревянных счетах, поэтому и приходим к очень противоречивым оценкам. Разумеется, эффект будет, но в чем он проявится и как его просчитать — сказать сложно».

 Поэтому и рассуждать о влиянии процесса интеграции на экономику Южного Урала тоже надо с осторожностью, считает Сергей Гордеев. «Белоруссия традиционно была одним из наиболее высокотехнологичных регионов (хотя на этом никто не заострял внимания), Казахстан был и остается сырьевым регионом. Масштабы у этих стран не те, чтобы серьезно повлиять на российский рынок, но интеграция образует необходимую конкурентную среду, которая и подстегнет развитие. Другой вопрос, как хорошо будет регулироваться этот процесс. В частности, есть опасения, что могут возникнуть проблемы с мигрантами. Однако надо понимать, что это вопрос локального плана, который будет зависеть от эффективности текущей административной работы, тогда как интеграция экономик выполняет глобальные задачи. По сути, соглашение с Казахстаном и Белоруссией переводит нашу экономику из режима простой арифметики в режим высшей математики. И, думаю, это нужно было сделать еще лет 20 назад».

 Кроме создания конкуренции, интеграция предполагает и стабилизацию ряда социальных процессов, поскольку это понятия неразделимы. «Мы говорим «экономика», а подразумеваем «социально-экономическое развитие», — говорит Гордеев. — Такая глобальная интеграция — это ведь не изобретение некоего мирового правительства, это объективный ход истории. Мы уже выросли из коротких штанишек кооперации на уровне «купи-продай», сегодня речь идет о выстраивании долгосрочных взаимовыгодных экономических связей».

 Рассматривая возможные для Челябинской области выгоды, замдиректора по развитию Челябинского филиала РАНХиГС, профессор Олег Иванов отмечает близость нашего региона к Казахстану. «Казахстан — это 17 с небольшим миллионов человек или население практически пяти таких областей, как наша, — говорит профессор. — Это хороший рынок товаров и услуг, а короткое транспортное плечо дает нашему региону определенное преимущество. Кроме того, возможны и макроэкономические выгоды, которые Южный Урал
получит в результате экономического роста стран-участниц ЕАЭС. Имеется в виду рост спроса на нашу продукцию за пределами региона».

 Страховка от катаклизмов

Председатель комитета ЗСО по экономической политике и предпринимательству Константин Захаров сравнивает этот геополитический проект со строительством Ноева ковчега, который призван спасти целые нации. Такая страховка пригодится и в условиях надвигающегося экономического кризиса, и на фоне возможного ухудшения отношений между крупнейшими геополитическими центрами. Нельзя сбрасывать со счетов и вероятность вооруженных конфликтов, которые перекраивают глобальную экономическую картину. «События в Югославии, Иран, Ирак, Сирия, Украина — все это верхушки айсберга, тех изменений, которые затронут весь мир и которые еще не вступили в решающую фазу. В этом смысле ЕАЭС — это наш корабль, который делает экономики стран-участниц максимально независимыми и самостоятельными», — говорит Захаров.

 Интеграция может обеспечить Южному Уралу большое будущее, уверен эксперт. «Если посмотреть на карту, можно увидеть, что Челябинская область и в целом Большой Урал находятся на геостратегическом перекрестке дорог, на своеобразном шелковом пути между Востоком и Западом. И с развитием экономических связей наша территория получит еще больше преимуществ. Сегодня, чтобы снять часть грузопотоков, идущих по морским портам из Северной Кореи в Европу, строится дорога в Южную Корею через Северную, и рассматривается возможность соединения этой магистрали с Транссибом. Кроме того, объявлено о планах открыть транзитную навигацию по Северному морскому пути, что позволит сократить время доставки грузов из Юго-Восточной Азии в Европу на две недели. Мы получим экономический эффект, который исчисляется миллиардами долларов.

На Обской губе, тоже над нашими головами, строится глубоководный порт Сабетта. Расстояние от Челябинска до Сабетты по прямой — около полутора тысяч километров, то есть примерно столько же, сколько от нас до Москвы. Вот еще пример: сегодня в Челябинске действует трасса М 36, ее раньше называли «Челябинск - Алма-Ата». На самом деле это трасса «Челябинск - Корачи», сухопутный маршрут, который через казахские степи, через Узбекистан, Туркмению, Афганистан и Пакистан выходит к берегам Индийского океана… И если посмотреть, условно говоря, на 50 лет вперед, то Урал может стать центром торгового мира. Наша территория, через которую проходят все ключевые нефтепроводы и транзит газа, имеет колоссальный потенциал для строительства здесь перерабатывающих центров, развития машиностроения, металлургии и так далее».

 «Развитие экономических связей между Россией, Казахстаном и Белоруссией неизбежно потребует формирования на территории области системы транспортных коридоров, создания современной логистической структуры, — соглашается Олег Иванов. — Но, конечно, реализация во многом будет зависеть от активности продвижения этих проектов со стороны нашего региона».

Создание ЕАЭС ускорит процесс экономического сближения Челябинска и Екатеринбурга, уверен Константин Захаров. В результате конурбация «Челябинск - Екатеринбург» может стать третьей по численности после Московской и Санкт-Петербургской. «А со временем мы можем обогнать московскую, потому что потенциал развития у нас на порядок выше», — отмечает Захаров. Просматриваются и перспективы строительства межрегиональных скоростных дорог, что, в свою очередь, дает импульс для внедрения транспорта нового поколения. Эксперт приводит в пример пассажирскую транспортную систему Hyperloop американского инженера-предпринимателя Элона Маска, которая предназначена для сверхскоростных путешествий между крупными городами. Сама система отдаленно напоминает обычную пневмопочту: алюминиевые пассажирские капсулы на воздушных подушках двигаются со скоростью 1220 км/ч по специальному трубопроводу низкого давления. «Такие системы пока нигде не востребованы с точки зрения экономических укладов, но начинающийся кризис перевернет эти уклады, и на авансцену выйдут новые технологии. Не удивлюсь, если лет через двадцать Россия первой в мире запустит принципиально новую транспортную систему».

Сергей Гордеев не разделяет оптимизма по поводу создания новых транспортных коридоров и аккумуляции грузопотоков, идущих через Урал. «А что возить и куда? Создание транспортных потоков — это ведь не стержень, а всего лишь одна из составляющих интеграции, находящаяся в прямой зависимости от платежеспособного спроса, — говорит Гордеев. — Если будет что возить, то, понятно, и коридоры появятся. А если интеграции не произойдет? Нужен ли нам еще один БАМ?»

Больше трех не собираться?

Что может помешать реальной экономической интеграции? Перечисляя возможные риски, Олег Иванов называет, во-первых, тотальную регламентацию схем взаимодействия экономических субъектов стран-участниц союза. «Чрезмерная бюрократизация может серьезно усложнить процесс, — поясняет он. — Во-вторых, не исключено, что будут попытки превратить союз в некую наднациональную политическую структуру, ущемляющую «во имя великих целей» суверенные интересы стран-участниц союза. В-третьих, возможны ошибки в создании эффективной системы управления.

Отметим, что к моменту подписания договора «большая интеграционная тройка» может превратиться в «четверку» или даже в «пятерку». Президент Армении Серж Саргсян, выступая в Астане, предложил РФ, Белоруссии и Казахстану подключить Армению к договору до 15 июня этого года. О намерении присоединиться к евразийскому интеграционному пулу заявил и глава Киргизии. По словам Алмазбека Атамбаева, республика рассчитывает войти в ЕАЭС до конца текущего года.

 России вряд ли нужен искусственный рост численности участников ЕАЭС, считают эксперты. «Белоруссия, Казахстан и Армения — страны с более или менее устойчивыми политическими системами и определенной социальной стабильностью, чего нельзя сказать о Киргизии или Таджикистане, — отмечает Гордеев. — Не думаю, что Киргизия способна что то дать этому союзу. Это, скорее, желание занять сторону более сильного игрока, не более того».