На новой сцене Челябинского театра кукол прольется кровь цесаревича
1 Сентября 2022
Фото: Людмила Ковалева
Серые стены и молчаливые головы станут невольными свидетелями настоящей беды. В сценическом пространстве возникнет взвихренный образ смутного прошлого.
Перед публикой предстанет не «костюмный», не «дворцовый» спектакль. Взрослому зрителю приготовили особую пищу для размышлений — острое «блюдо» — премьерную постановку, где история смыкается с современностью, а мифы с истиной. Именно так в театре кукол открывается новый 87-й сезон.
Борьба за власть
«Мы долго молчали по этому поводу, но теперь можем смело сказать, что 2 сентября открываем новый театральный сезон премьерным спектаклем «Годунов» по пьесе Александра Пушкина в постановке Александра Янушкевича, — отметил главный режиссер Челябинского театра кукол Александр Борок. — Александр Витальевич Янушкевич очень известен в нашем «кукольном» мире. Многие театры России мечтают его заполучить в качестве постановщика. Нам посчастливилось! «Годунов» — давняя идея, которую планировали реализовать еще в 2020 году, но случилась пандемия, и все перенеслось на 2022-й. Изюминка постановки в том, что две главные роли, Бориса Годунова и Лжедмитрия, сыграет один актер — Александр Малышев. Спектакль получился уникальным, очень необычным, зрелищным, со множеством смыслов и аллюзий. Я советую посмотреть его и приглашаю на премьерные показы 2, 3, 4, 8 и 9 сентября».
Постановка действительно необычная. В ней много пластики, прекрасно вырисованы характеры персонажей. На первый взгляд спектакль кажется смешным и легким, даже летящим, как пушкинский белый стих. Но только на первый взгляд. После сцены «Игра в тычку», во время которой убивают царевича Дмитрия, ощущение легкости пропадает. Невольно возникает острая боль, словно тебя самого пронзили свайкою.
В спектакле ярко показаны интриги и темные стороны власти. Особенно запоминается то, как колеблется отношение народа к Борису. Эта амплитуда колебания велика — от равнодушия до бурного всплеска ненависти и мятежного порыва.
Синтетическое искусство
Серые стены, минималистические декорации, пустое пространство, которое в процессе действия заполняется грудой человеческих голов разных размеров. Их бросают, играючи подкидывают, передают из рук в руки, подвешивают и срывают, плавно несут, опускают, сгребают в кучи. Рассматривая головы и вглядываясь в безрадостные, угрюмые, ассиметричные лица, ловишь себя на мысли, что они вызывают только страх и ужас. Большие и маленькие носы, удлиненные подбородки, глубокие морщины у глаз и на лбу, сдвинутые брови, застывшие в ухмылке рты, торчащие зубы, грустные и печальные глаза.
Взмах актерской руки — и мы видим царевича Дмитрия, переводим взгляд — и перед нами святые мученики. Проходит время — и головы превращаются в толпу, в челядь.
Помимо безмолвных голов из папье-маше перед зрителями предстают актеры. Они поют, кричат, прыгают, танцуют, выразительно двигаются, взбираются на стену, изгибаются, замирая в причудливых позах. Пластический рисунок в спектакле продумывал и вырисовывал хореограф Александр Козин: «Современный театр кукол нельзя приравнять к одной ширме и актеру, находящемуся за ней. Театр кукол — искусство синтетическое. Воздействие на зрителей осуществляется благодаря целому комплексу средств: художественному слову, наглядному образу, куклам, живописно-декоративному оформлению, музыке, танцу и пластике. Зачастую в театре кукол используется живой план, поэтому становится важным то, как актеры умеют двигаться. Моя задача — дать артисту инструмент, который поможет ему быть гармоничным в новых заданных условиях».
Годунов не марионетка
В спектакле нет привычных кукол: ни тростевых, ни перчаточных, ни планшетных, ни марионеток. «Годунов не может быть марионеткой, — поясняет режиссер. — Он царь, владыка, управляет страной, и его никто не дергает за ниточки. Так что в спектакле никаких марионеточек быть не может. Если бы мы сделали иначе, это противоречило бы пьесе».
В мире, где живет царь, нет солнца и тепла, зато есть темные мысли и темный народ. Серые и холодные стены образуют угол. И кажется, что в этот угол загнан сам Годунов. Он — заложник ситуации, его преследует тень убитого царевича Дмитрия, а вместе с ней угрызения совести. Мощно, сосредоточенно, содрогаясь под неподъемной тяжестью мысли, звучат слова Бориса в исполнении Александра Малышева:
Душа сгорит, нальется сердце ядом,
Как молотком, стучит в ушах упрек,
И всe тошнит, и голова кружится,
И мальчики кровавые в глазах...
И рад бежать, да некуда... ужасно!
Да, жалок тот, в ком совесть нечиста. (16+)
Борьба за власть
«Мы долго молчали по этому поводу, но теперь можем смело сказать, что 2 сентября открываем новый театральный сезон премьерным спектаклем «Годунов» по пьесе Александра Пушкина в постановке Александра Янушкевича, — отметил главный режиссер Челябинского театра кукол Александр Борок. — Александр Витальевич Янушкевич очень известен в нашем «кукольном» мире. Многие театры России мечтают его заполучить в качестве постановщика. Нам посчастливилось! «Годунов» — давняя идея, которую планировали реализовать еще в 2020 году, но случилась пандемия, и все перенеслось на 2022-й. Изюминка постановки в том, что две главные роли, Бориса Годунова и Лжедмитрия, сыграет один актер — Александр Малышев. Спектакль получился уникальным, очень необычным, зрелищным, со множеством смыслов и аллюзий. Я советую посмотреть его и приглашаю на премьерные показы 2, 3, 4, 8 и 9 сентября».Постановка действительно необычная. В ней много пластики, прекрасно вырисованы характеры персонажей. На первый взгляд спектакль кажется смешным и легким, даже летящим, как пушкинский белый стих. Но только на первый взгляд. После сцены «Игра в тычку», во время которой убивают царевича Дмитрия, ощущение легкости пропадает. Невольно возникает острая боль, словно тебя самого пронзили свайкою.
В спектакле ярко показаны интриги и темные стороны власти. Особенно запоминается то, как колеблется отношение народа к Борису. Эта амплитуда колебания велика — от равнодушия до бурного всплеска ненависти и мятежного порыва.
Синтетическое искусство
Серые стены, минималистические декорации, пустое пространство, которое в процессе действия заполняется грудой человеческих голов разных размеров. Их бросают, играючи подкидывают, передают из рук в руки, подвешивают и срывают, плавно несут, опускают, сгребают в кучи. Рассматривая головы и вглядываясь в безрадостные, угрюмые, ассиметричные лица, ловишь себя на мысли, что они вызывают только страх и ужас. Большие и маленькие носы, удлиненные подбородки, глубокие морщины у глаз и на лбу, сдвинутые брови, застывшие в ухмылке рты, торчащие зубы, грустные и печальные глаза.
Взмах актерской руки — и мы видим царевича Дмитрия, переводим взгляд — и перед нами святые мученики. Проходит время — и головы превращаются в толпу, в челядь.
Помимо безмолвных голов из папье-маше перед зрителями предстают актеры. Они поют, кричат, прыгают, танцуют, выразительно двигаются, взбираются на стену, изгибаются, замирая в причудливых позах. Пластический рисунок в спектакле продумывал и вырисовывал хореограф Александр Козин: «Современный театр кукол нельзя приравнять к одной ширме и актеру, находящемуся за ней. Театр кукол — искусство синтетическое. Воздействие на зрителей осуществляется благодаря целому комплексу средств: художественному слову, наглядному образу, куклам, живописно-декоративному оформлению, музыке, танцу и пластике. Зачастую в театре кукол используется живой план, поэтому становится важным то, как актеры умеют двигаться. Моя задача — дать артисту инструмент, который поможет ему быть гармоничным в новых заданных условиях».
Годунов не марионетка
В спектакле нет привычных кукол: ни тростевых, ни перчаточных, ни планшетных, ни марионеток. «Годунов не может быть марионеткой, — поясняет режиссер. — Он царь, владыка, управляет страной, и его никто не дергает за ниточки. Так что в спектакле никаких марионеточек быть не может. Если бы мы сделали иначе, это противоречило бы пьесе».
В мире, где живет царь, нет солнца и тепла, зато есть темные мысли и темный народ. Серые и холодные стены образуют угол. И кажется, что в этот угол загнан сам Годунов. Он — заложник ситуации, его преследует тень убитого царевича Дмитрия, а вместе с ней угрызения совести. Мощно, сосредоточенно, содрогаясь под неподъемной тяжестью мысли, звучат слова Бориса в исполнении Александра Малышева:
Душа сгорит, нальется сердце ядом,
Как молотком, стучит в ушах упрек,
И всe тошнит, и голова кружится,
И мальчики кровавые в глазах...
И рад бежать, да некуда... ужасно!
Да, жалок тот, в ком совесть нечиста. (16+)
Поделиться
