Челябинская «Камерата»: Мартин МакДонах и его мир
6 Октября 2008
На X Международном театральном фестивале «Камерата», который идет с 29 сентября по 7 октября в Челябинске, представлены четыре постановки по пьесам Мартина МакДонаха. Три из них — в конкурсе фестиваля.
«Я никогда не любил театр так, как кино. Я смотрел фильмы сотнями (Скорсезе, Тарантино, Линча.— Прим. автора), а в театр почти не ходил. И начал я со сценариев. Другое дело, что получалось не очень. Вот я и переключился на пьесы»,— сказал ирландский драматург Мартин МакДонах в интервью IFA.
Ирина Моргулес, Евгений Ткачев
На X Международном театральном фестивале «Камерата», который идет с 29 сентября по 7 октября в Челябинске, представлены четыре постановки по пьесам Мартина МакДонаха. Три из них — в конкурсе фестиваля.
«Я никогда не любил театр так, как кино. Я смотрел фильмы сотнями (Скорсезе, Тарантино, Линча.— Прим. автора), а в театр почти не ходил. И начал я со сценариев. Другое дело, что получалось не очень. Вот я и переключился на пьесы»,— сказал ирландский драматург Мартин МакДонах в интервью IFA.
Мартин МакДонах родился в семье строителя и уборщицы. Бросив школу в 16 и прожив 10 лет на пособия по безработице, он по примеру своего брата Джона решил стать писателем. Два десятка его первых радиопьес и сценариев были отвергнуты издателями, пока, наконец, пьеса «Королева красоты», написанная за 8 дней, не была поставлена на Бродвее и не принесла автору славу. Все последующие работы МакДонаха («Череп из Коннемары», «Сиротливый Запад», «Калека с острова Инишмаан» и другие) также имели успех. А за «Человека-подушку» МакДонах был удостоен премии Лоуренса Оливье. В 2006 году состоялся дебют ирландца и в так горячо им любимом кинематографе: за короткометражку «Полная обойма» он с ходу получил «Оскара». А его полный метр — «Залечь на дно в Брюгге» — определенно один из лучших фильмов этого года.
Сейчас МакДонаху — 38. Его пьесы, сначала робко шагнувшие на российские сцены, а потом хлынувшие неостановимым потоком, наверное, потому находят у нас такое гостеприимство, что уж очень много аллюзий с современной нашей действительностью.
«Королева красоты»: магдонахизм как диагноз
Алексей Вотяков выстроил для спектакля Магнитогорского драматического театра имени А. С. Пушкина «Королева красоты» очень подробные декорации, настолько реалистические, что в этой комнате, кажется, можно бы жить. Другое дело — захочется ли. Но индикаторы на электроплите загораются, вода из крана льется, вся старая, затертая, но «всамделишная» мебель обжита, из массы необходимых для жизни мелочей — на своем месте каждая…
Сначала даже думаешь, что это как-то без учета специфики драматургии: автор ирландец, в тех туманных краях, как известно, в каждой семье своей скелет в платяном шкафу, в каждом водоеме свой Лох-Несси. А сдвиги по фазе — основная тема литературы. Что-то должно быть ирреальное, а тут бытовое правдоподобное…
Потом начинаешь замечать, что мебель на переднем плане поставлена так, что мешает тебе видеть многое из того, что происходит в доме семьи Фолан. Такой опытный и умный сценограф как Вотяков не мог ошибиться, а уж никак не менее опытный и яркий режиссер за-служенный деятель искусств России Вячеслав Кокорин — просмотреть промах художника.
Нет, ничего случайного здесь нет. Создан мир, отгороженный от всех, настолько замкнутый и затхлый, забытый Богом и людьми, что хоть кричи, хоть вой — никому дела нет.
В таком мире ничего не происходит. До того ничего, что теннисный мячик, не отданный хозяйкой земли, на которую он закатился, становится причиной ненависти, лелеемой годами, а сказанный от нечего делать случайный комплимент — причиной двадцатилетних сладостных воспоминаний и ничем не оправданных надежд.
Все хорошее, что есть в мире, кроме разве пейзажей, этот край обошло стороной. И, кто может, уезжает в неприветливую соседнюю Англию и кажущуюся благословенным краем Америку. Там тоже мало хорошего: ждет тяжелый труд гастарбайтеров, но там — жизнь.
Сорокалетняя старая дева Морин Фолан уехать не может. На ее руках старая мать, которая очень боится остаться в одиночестве, старается казаться беспомощней, чем она есть, закабалить дочь системой мелких, но неукоснительных обязанностей.
Дуэт старой Мэг Фолан и ее дочери Морин — застарелая смесь привязанности друг к другу и ненависти — сыгран Мариной Крюковой и заслуженной артисткой Надеждой Лавровой совершенно виртуозно. Жизнь, привычно грубая, но в тех рамках, что не позволяют выйти из круга самосохранения, настолько узнаваема, что дух захватывает.
Но когда появляется мужчина, а с ним надежды на перемену участи у дочери и отчаяние от страха быть брошенной у матери, действие у драматурга переходит от реалистической картины в некий сюр: границы реальности размываются, годами сдерживаемое усилиями воли (а было — и психушкой для дочери) темное, патологическое в натурах героинь прорывается наружу, и с помощью кочерги, выполняющей роль чеховского ружья, приводит к страшной трагедии.
Здесь, на переломном месте, театр, как мне видится, в некоторой растерянности. Что происходит в реальности, что в воспаленном воображении героинь, понять, как мне представилось, затруднительно.
В пьесе есть двое мужчин: братья Пато и Рэй Дули, их роли в сюжете в общем-то служебные, но выписаны очень хорошо. Артисты Андрей Коровченко и Игорь Панов свою задачу — двигать действие, но не конкурировать с героинями, понимают и на сцене деликатны.
У магнитогорцев «Королева красоты» (по автору — «Красавица из Линена») — первая встреча с драматургией МакДонаха. Их постановка, привезенная на «Камерату», моя первая встреча со сценическим воплощением пьесы могучего ирландца.
И театр, и я пока только осваиваемся в новом для нас сумрачном и тревожном мире драматурга, который, похоже, создает свою землю в литературе, обретающую совершенно реальные и убедительные очертания, как это есть, скажем, у Фолкнера, Маркеса и других. Для любителей осваивать новые литературные и театральные пространства открываются заманчивые дали.
«Человек-подушка»: невыносимая жестокость бытия
Господин Катурян (Илья Скворцов), писатель из какой-то неназванной ближневосточной тоталитарной страны, сидел за столом и отвечал на вопросы. Допрос вели двое — следователь Тупольски (Геннадий Хошабов) и мастер набить морду Ариэль (Дмитрий Михайлов), которые по старой традиции разыгрывали хорошего-плохого полицейского. Катурян, автор жестоких рассказов про убийства детей, и его умственно отсталый брат Михал (Алексей Журавлев) обвинялись в убийствах детей, выполненных строго по сюжетам рассказов Катуряна. А безумие, царившее в полицейском участке, меж тем все нарастало.
«Человек-подушка» в постановке Екатеринбургского театра юного зрителя, срежиссированая Олегом Гетце, спектакль-пытка. Три часа слова пьесы МакДонаха (гения убийственных диалогов) въедаются в мозг, испытывают на прочность психику зрителя, ставя все с ног на голову и с головы на ноги. «Человек-подушка», самая абсурдная и, возможно, самая гениальная вещь МакДонаха, не столько, кажется, о преступлении и наказании, сколько об ответственности автора за свои тексты и поступки, о границах разумного и невыносимой жестокости.
Вся пьеса — это путешествие по ту строну. Если угодно, в ад. Стараниями актерского состава Екатеринбургского ТЮЗа чувствуешь себя не только зрителем, но и соучастником разворачивающихся перед тобой событий. Актеры живут в созданном ими эмоциональном поле, а скупые декорации вместе с куклами (отвечающими за воспоминания главного героя) оказываются чрезвычайно многофункциональными.
«Сиротливый запад»: на брата брат
Спектакль «Сиротливый Запад» пермского театра «У моста», положившего, собственно, начало российскому макдонахизму, третья часть трилогии, в которую также входят «Королева красоты» и «Череп из Коннемары». «Запад», поставленный Сергеем Федотовым, рассказывает историю двух ирландских братьев: Коулмэна (Владимир Ильин) и Вэлина Коннора (Сергей Детков), только что похоронивших отца, но продолжающих жить, как кошка с собакой. Их примирить, даже ценой собственной жизни, пытается католический священник — отец Уэлш (Иван Маленьких), очень сильно радеющий за свой приход в целом и за братьев в частности.
В постановке «Запада» было очень много черного юмора, но побольше, чем в других работах, что ли оптимизма. Актеры же, сыгравшие братьев, создали достаточно аутентичный образ простых ирландских гопников.
На X Международном театральном фестивале «Камерата», который идет с 29 сентября по 7 октября в Челябинске, представлены четыре постановки по пьесам Мартина МакДонаха. Три из них — в конкурсе фестиваля.
«Я никогда не любил театр так, как кино. Я смотрел фильмы сотнями (Скорсезе, Тарантино, Линча.— Прим. автора), а в театр почти не ходил. И начал я со сценариев. Другое дело, что получалось не очень. Вот я и переключился на пьесы»,— сказал ирландский драматург Мартин МакДонах в интервью IFA.
Мартин МакДонах родился в семье строителя и уборщицы. Бросив школу в 16 и прожив 10 лет на пособия по безработице, он по примеру своего брата Джона решил стать писателем. Два десятка его первых радиопьес и сценариев были отвергнуты издателями, пока, наконец, пьеса «Королева красоты», написанная за 8 дней, не была поставлена на Бродвее и не принесла автору славу. Все последующие работы МакДонаха («Череп из Коннемары», «Сиротливый Запад», «Калека с острова Инишмаан» и другие) также имели успех. А за «Человека-подушку» МакДонах был удостоен премии Лоуренса Оливье. В 2006 году состоялся дебют ирландца и в так горячо им любимом кинематографе: за короткометражку «Полная обойма» он с ходу получил «Оскара». А его полный метр — «Залечь на дно в Брюгге» — определенно один из лучших фильмов этого года.
Сейчас МакДонаху — 38. Его пьесы, сначала робко шагнувшие на российские сцены, а потом хлынувшие неостановимым потоком, наверное, потому находят у нас такое гостеприимство, что уж очень много аллюзий с современной нашей действительностью.
«Королева красоты»: магдонахизм как диагноз
Алексей Вотяков выстроил для спектакля Магнитогорского драматического театра имени А. С. Пушкина «Королева красоты» очень подробные декорации, настолько реалистические, что в этой комнате, кажется, можно бы жить. Другое дело — захочется ли. Но индикаторы на электроплите загораются, вода из крана льется, вся старая, затертая, но «всамделишная» мебель обжита, из массы необходимых для жизни мелочей — на своем месте каждая…
Сначала даже думаешь, что это как-то без учета специфики драматургии: автор ирландец, в тех туманных краях, как известно, в каждой семье своей скелет в платяном шкафу, в каждом водоеме свой Лох-Несси. А сдвиги по фазе — основная тема литературы. Что-то должно быть ирреальное, а тут бытовое правдоподобное…
Потом начинаешь замечать, что мебель на переднем плане поставлена так, что мешает тебе видеть многое из того, что происходит в доме семьи Фолан. Такой опытный и умный сценограф как Вотяков не мог ошибиться, а уж никак не менее опытный и яркий режиссер за-служенный деятель искусств России Вячеслав Кокорин — просмотреть промах художника.
Нет, ничего случайного здесь нет. Создан мир, отгороженный от всех, настолько замкнутый и затхлый, забытый Богом и людьми, что хоть кричи, хоть вой — никому дела нет.
В таком мире ничего не происходит. До того ничего, что теннисный мячик, не отданный хозяйкой земли, на которую он закатился, становится причиной ненависти, лелеемой годами, а сказанный от нечего делать случайный комплимент — причиной двадцатилетних сладостных воспоминаний и ничем не оправданных надежд.
Все хорошее, что есть в мире, кроме разве пейзажей, этот край обошло стороной. И, кто может, уезжает в неприветливую соседнюю Англию и кажущуюся благословенным краем Америку. Там тоже мало хорошего: ждет тяжелый труд гастарбайтеров, но там — жизнь.
Сорокалетняя старая дева Морин Фолан уехать не может. На ее руках старая мать, которая очень боится остаться в одиночестве, старается казаться беспомощней, чем она есть, закабалить дочь системой мелких, но неукоснительных обязанностей.
Дуэт старой Мэг Фолан и ее дочери Морин — застарелая смесь привязанности друг к другу и ненависти — сыгран Мариной Крюковой и заслуженной артисткой Надеждой Лавровой совершенно виртуозно. Жизнь, привычно грубая, но в тех рамках, что не позволяют выйти из круга самосохранения, настолько узнаваема, что дух захватывает.
Но когда появляется мужчина, а с ним надежды на перемену участи у дочери и отчаяние от страха быть брошенной у матери, действие у драматурга переходит от реалистической картины в некий сюр: границы реальности размываются, годами сдерживаемое усилиями воли (а было — и психушкой для дочери) темное, патологическое в натурах героинь прорывается наружу, и с помощью кочерги, выполняющей роль чеховского ружья, приводит к страшной трагедии.
Здесь, на переломном месте, театр, как мне видится, в некоторой растерянности. Что происходит в реальности, что в воспаленном воображении героинь, понять, как мне представилось, затруднительно.
В пьесе есть двое мужчин: братья Пато и Рэй Дули, их роли в сюжете в общем-то служебные, но выписаны очень хорошо. Артисты Андрей Коровченко и Игорь Панов свою задачу — двигать действие, но не конкурировать с героинями, понимают и на сцене деликатны.
У магнитогорцев «Королева красоты» (по автору — «Красавица из Линена») — первая встреча с драматургией МакДонаха. Их постановка, привезенная на «Камерату», моя первая встреча со сценическим воплощением пьесы могучего ирландца.
И театр, и я пока только осваиваемся в новом для нас сумрачном и тревожном мире драматурга, который, похоже, создает свою землю в литературе, обретающую совершенно реальные и убедительные очертания, как это есть, скажем, у Фолкнера, Маркеса и других. Для любителей осваивать новые литературные и театральные пространства открываются заманчивые дали.
«Человек-подушка»: невыносимая жестокость бытия
Господин Катурян (Илья Скворцов), писатель из какой-то неназванной ближневосточной тоталитарной страны, сидел за столом и отвечал на вопросы. Допрос вели двое — следователь Тупольски (Геннадий Хошабов) и мастер набить морду Ариэль (Дмитрий Михайлов), которые по старой традиции разыгрывали хорошего-плохого полицейского. Катурян, автор жестоких рассказов про убийства детей, и его умственно отсталый брат Михал (Алексей Журавлев) обвинялись в убийствах детей, выполненных строго по сюжетам рассказов Катуряна. А безумие, царившее в полицейском участке, меж тем все нарастало.
«Человек-подушка» в постановке Екатеринбургского театра юного зрителя, срежиссированая Олегом Гетце, спектакль-пытка. Три часа слова пьесы МакДонаха (гения убийственных диалогов) въедаются в мозг, испытывают на прочность психику зрителя, ставя все с ног на голову и с головы на ноги. «Человек-подушка», самая абсурдная и, возможно, самая гениальная вещь МакДонаха, не столько, кажется, о преступлении и наказании, сколько об ответственности автора за свои тексты и поступки, о границах разумного и невыносимой жестокости.
Вся пьеса — это путешествие по ту строну. Если угодно, в ад. Стараниями актерского состава Екатеринбургского ТЮЗа чувствуешь себя не только зрителем, но и соучастником разворачивающихся перед тобой событий. Актеры живут в созданном ими эмоциональном поле, а скупые декорации вместе с куклами (отвечающими за воспоминания главного героя) оказываются чрезвычайно многофункциональными.
«Сиротливый запад»: на брата брат
Спектакль «Сиротливый Запад» пермского театра «У моста», положившего, собственно, начало российскому макдонахизму, третья часть трилогии, в которую также входят «Королева красоты» и «Череп из Коннемары». «Запад», поставленный Сергеем Федотовым, рассказывает историю двух ирландских братьев: Коулмэна (Владимир Ильин) и Вэлина Коннора (Сергей Детков), только что похоронивших отца, но продолжающих жить, как кошка с собакой. Их примирить, даже ценой собственной жизни, пытается католический священник — отец Уэлш (Иван Маленьких), очень сильно радеющий за свой приход в целом и за братьев в частности.
В постановке «Запада» было очень много черного юмора, но побольше, чем в других работах, что ли оптимизма. Актеры же, сыгравшие братьев, создали достаточно аутентичный образ простых ирландских гопников.
Поделиться
