О странностях любви и ненависти

Контакт зала и сцены возникает с первых минут спектакля. Зрители моментально откликаются на знакомые практически большинству семей интонации привычной, многолетней, близкой к истерике напряженности в отношениях, той, что уже и не замечается.Жизнь тяжела, за плечами у старших война, голод, страх, обусловленный десятилетиями зависимости от власти, от обстоятельств, от неверия даже самым близким людям. Не каждая психика настолько крепка, чтобы выдержать это. А молодые в этой атмосфере выросли. Спасением могли бы стать любовь, понимание, бережное отношение друг к другу… А если любви не случилось? Тогда кажется, что весь мир против тебя, и человек держит круговую оборону…

Повесть Павла Санаева «Похороните меня за плинтусом», потому, наверное, и стала бестселлером, что в ней точно подмечена главная беда нашего общества — не то чтобы отсутствие любви, но неумение проявить ее, агрессивность во взаимоотношениях людей. В повести — внутри семьи. В жизни этот круг шире: в него входят соседи, сослуживцы, практически все, кто встречается на пути…

В инсценировке повести Санаева, идущей на сцене академического театра драмы имени Наума Орлова, действия практически нет, разве что один раз происходит нечто на него похожее, когда мать десятилетнего Саши Савельева крадет его у бабушки, где он жил последние шесть лет.

Все остальное — монологи, бесконечные жалобы каждого из участников семейного конфликта на всех остальных и перебранка с ними. Развития характеров нет.

Но есть постепенное проявление истины: того, что на самом деле за всей этой истеричной агрессивностью стоит любовь, пусть уродливая, замусоренная так, что до нее не докопаться, но все же — любовь друг к другу.

Через историю семьи тянется нить недолюбленности, недополученной любви и неумения проявить свой запас нерастраченной, невостребованной любви.
А в центре этого клубка страстей — ребенок.

Поставил пьесу в недавнем прошлом артист нашего театра, а теперь свободный режиссер Олег Плаксин. Это не первая его постановка, труппу он знает изнутри.

Поставлен спектакль в расчете на заслуженную артистку России Марину Меримсон, для которой роль Нины Антоновны — бабушки словно и написана. Для ее взрывного темперамента, для ее пластики пичужки, стремящейся выглядеть орлицей, для ее быстрых, но естественных переходов от трагического к комическому и обратно.

Вторая несомненная актерская удача этого спектакля — мама мальчика в исполнении Екатерины Зенцовой. Эта женщина, разрывающаяся между любовью к сыну и стремлением найти свое женское счастье, немыслимое и без материнского, страдает, пожалуй, не меньше, чем обезумевшая от любви к внуку Нина Антоновна. Но ни унижения, всю жизнь получаемые от матери, ни трудности, в которые постоянно ставят ее жизненные обстоятельства, не убили в ней естественных чувств. От того, чтобы стать подобием матери, «чумочку» спасает любовь, нормальная любовь мужчины. Надо видеть светящиеся счастьем, несмотря ни на что, глаза героини Екатерины Зенцовой…

Две сильные актрисы плетут на сцене сложные кружева, в которых зритель мог бы запутаться, не будь актрисы так точны в рисунках ролей.

Очень трудно Олегу Барышеву, которого челябинские театралы хорошо знают по работе в Камерном театре. Дебют на новой для него сцене академического театра драмы состоялся как нелегкое испытание. Барышев играет Сашу Савельева, ребенка, за право любить которого и лепить его по образу и подобию своему борются все участники конфликта. Это практически два человека: десятилетний мальчик — участник событий и взрослый мужчина, вспоминающий то, что было с ним в детстве. Внешний прием перехода из одного состояния в другое вроде бы прост: детская одежда сменяется мужским пиджаком. Но моментальный переход из детства во взрослую жизнь и наоборот? Пока можно сказать, что выглядит в этой своей работе Барышев лишь вполне достойно, не больше.

Как, впрочем, и остальные участники спектакля.

Есть в спектакле и уязвимые составные. Олег Плаксин выступает в двух ипостасях: режиссер-постановщик и сценограф. Разговор «сам с собою» получился, на мой взгляд, не очень внятным: две стороны спектакля просто соседствуют, не вступая в конфликт, но и не создавая единого целого. Все-таки сценограф — отдельная профессия.

И еще очень важная составляющая часть профессии режиссера — умение чувствовать сценическое время. Спектакль очень затянут, он идет более трех с половиной часов. И ведь это, как уже говорилось, сплошь монологи… От некоторого сокращения он бы только выиграл.

И все же я возьму на себя смелость настоятельно рекомендовать зрителям эту новую работу театра драмы.

Почему?

Ну, во-первых, две актрисы прекрасно играют роли, хорошо выписанные Павлом Санаевым.

А во-вторых, сошлюсь на реплику зрительницы, с которой вместе выходила из зала по окончании спектакля:


— Жизненно!
ИРИНА МОРГУЛЕС,
irina1939@bk.ru
ЯРОСЛАВ НАУМКОВ (фото)