Беспощадность к себе. Как боевой офицер стал писателем и миссионером

Кочергин — многостаночник по жизни: в прошлом офицер, побывавший во многих горячих точках, а ныне известный писатель, финансовый аналитик и бизнес-эксперт, патриот России и православный миссионер. А еще он мастер единоборств, основоположник спортивного ножевого боя в России и русской школы карате. На днях он побывал на родине, в Челябинске, встретился с единомышленниками, с которыми поделился своим пониманием роли «настоящего мужика» и гражданина в возрождении великой России.

Одолеть боль

Родом Андрей Кочергин из рабочего поселка Новосинеглазово, вырос в простой советской семье. Даже хулиганистые подростки опасались связываться с ершистым парнем, который всегда мог постоять за себя. Армия, Челябинское танковое училище, служба в Германии, на Северном Кавказе. Офицеру элитного спецподразделения доверили охранять тогдашнего президента Ингушетии, Героя Советского Союза Руслана Аушева. Но секьюрити был «с мозгами»: наряду с боевыми единоборствами (сегодня он президент жесткой школы контактного карате «Кои но такинобори рю») занимался самообразованием, постигал секреты экономики и финансовой сферы.

После увольнения в запас работал антикризисным менеджером в ведущих российских компаниях. Одно время доцент, кандидат педагогических наук Кочергин преподавал в Рязанском высшем воздушно-десантном командном училище, а в последние годы — в Санкт-Петербургском университете физкультуры и спорта имени Лесгафта, где возглавляет НИИ спортивно-оздоровительных технологий.

— Организм во многом сам себя лечит, нужно лишь ему помочь, — уверен Кочергин. — К примеру, у меня травм не перечесть, и многие я вылечил по собственной методе — физическими нагрузками. Как-то бежал полумарафон и получил серьезную травму колена. Боль страшная. «Высоколобые» медики сделали УЗИ, МРТ и выдали диагноз: порван мениск, и шансов на излечение мало. Один профессор из Мюнхена, в свое время вылечивший футболиста Месси, настаивал на операции. А я купил спортивный велосипед и начал гонять по 30 км в день. Не поверите, был почти на костылях, а сейчас бегаю, забыл о травме. Я начинаю день с того, что 50 раз приседаю, отжимаюсь — не даю болячкам продыху.

Откуда же у мастера единоборств неутомимая энергия жизни, как выковывался характер, воля к победе?

— В детстве я многие проблемы решал кулаками и вполне мог попасть в колонию для несовершеннолетних, — вспоминает Андрей Кочергин. — Но мне повезло: в 15 лет попал к тренеру, который стал для меня непререкаемым авторитетом и в спорте, и в жизни. Преподаватель — это не профессия, а призвание, если хотите, служение добру.

На вопрос, как перестать бояться, Андрей Кочергин ответил так: «Страх — это нормальное состояние, но нужно научиться одолевать его. К примеру, в детстве многие пацаны прыгали в глубокий карьер, что у поселка АМЗ, а я все не мог решиться. И тогда стал прыгать по нарастающей — с 3, 5, 15 метров. Если «взял планку», перейти на следующую уже легче. Главное — перевести опасность в разряд познанного, и она уже не будет довлеть над тобой. Позже, выходя на ринг, я не раз вспоминал эту историю, и всегда приходило спокойствие, уверенность в себе».



Бог есть Любовь

— Нужен ли в семье домострой?

— Домострой — это устоявшийся в глубине веков уклад жизни, но это не каноническая вещь. Нужно не мракобесничать, а брать из него лучшее. Говорят, что воспитывать детей ремнем непедагогично, но если сыну позволять все и не наказывать, мы вырастим самовлюбленного эгоиста. А главное — воспитывать на своем примере, всегда поступать как надо. Не менее важно, чтобы в семье были любовь и согласие, чтобы родители прививали детям семейные, нравственные ценности, помогающие нам поступать по правде и по совести.

— А что, на ваш взгляд, главное в семье?

— Можно говорить, что семья — это малая церковь, что именно там, а не только в школе, закладывается «доброе, вечное». А я скажу проще: Бог есть Любовь, и если ее нет, наши семейные склоки отразятся на ребенке. Не зря сказано: если между мужчиной и женщиной нет посредине Бога, это место занимает дьявол.

Меня всегда цепляет за душу, когда встречаешь пожилую пару, пронесшую любовь через годы. В этой связи мне вспоминается песня Нurt («Боль») американского певца Джонни Кэша, о том, как юноша превращается в беспомощного старика и, потеряв свою половинку, прощается с жизнью.



Кембридж не для нас

— Вам довелось преподавать и в России, и за границей. Чем различаются эти системы образования?

— На мой взгляд, гениальная образовательная система была в Советском Союзе. Школа давала универсальную основу для высшего образования. А нынешнее «профильная» школьная модель и болонская двуступенчатая «вышка» с разделением на бакалавриат и магистратуру — это диверсия, бомба, заложенная под наших детей.

Я читал лекции в Кембридже, знакомился с обучением в частной английской школе и убедился, что копировать заграницу нам резона нет. Стоимость обучения в университете там 2 тысячи фунтов в год для граждан Евросоюза и 13 тысяч — для выходцев из стран постсоветского пространства. А за частную школу 70 тысяч! Представляете, что это за дети? Причем там принято розгами наказывать провинившихся подростков, процветает дедовщина, старшие дубасят младших.

— Но у западного образования есть и свои плюсы?

— В чем-то у них можно и поучиться. Так, в Кембридже готовят лидеров, учат работать в команде. Причем студент должен учиться жить в социуме, нести общественную нагрузку. И заниматься массой, на наш взгляд, бесполезных вещей, например, осваивать технику танцев. А в учебе сам выбирает, на какие лекции ходить, а это расхолаживает, не дает фундаментального образования.

Я побывал и в Русском центре Кембриджа, основанном еще писателем Владимиром Набоковым. В нем преподают основы православия, изучают идеологические «скрепы» России. Среди его выпускников — знаменитый дирижер Валерий Гергиев, известные космонавты. Зарубежные вузы сами многое взяли из советского образования, так зачем нам копировать чужое?

— А что скажете по поводу предлагаемого сейчас домашнего образования?

— Один священник призывал прихожан не отдавать детей в детсад, воспитывать дома. Я категорически против этого, ребенок должен воспитываться в обществе. Мне довелось сталкиваться с одной очень состоятельной «рублевской» семьей, где детям многое позволяют: там малец хамит взрослым, издевается над репетиторами, зная, что ему за это ничего не будет.

Я не согласен и с методами «женской» системы воспитания, когда мамочка учит не ввязываться в конфликт, отойти в сторонку. Такой маменькин сынок не вступится, если будут избивать друга, обидят старика. А мальчишка должен расти мужчиной, а не тряпкой.



«Страха не иму»

— Приходилось ли вам сталкиваться с неправдой, предательством?

— В 1990-х годах в «бандитском Петербурге» были свои криминальные законы, и довелось насмотреться всякого. Бесчестные поступки совершают и бизнесмены, в чем я убедился, сталкиваясь с ними в роли антикризисного менеджера и финансового эксперта. Но я, как и мой друг актер Иван Охлобыстин, человек прямой и «страха не иму»: всегда говорю то, что думаю. Главное, не поддаваясь на соблазны, всегда оставаться самим собой, стоять за правое дело и сохранить Бога внутри себя.

Но и в наше время Кочергину пришлось столкнуться с несправедливостью и обманом. Тренировочный зал в Санкт-Петербурге, который он взял в аренду, подвергся рейдерскому захвату. Собственник вдруг расторг договор аренды и выставил спортсменов на улицу. А дорогостоящие тренажеры вывезли в неизвестном направлении, остались голые стены. Сейчас тренер и его воспитанники отстаивают свою правоту в судах и верят в торжество справедливости, возвращение утраченной спортбазы. «У нас есть спонсоры, готовые помочь с оборудованием спортзала, и я не теряю надежды, что из наших мальчишек еще вырастут чемпионы», — говорит Андрей Кочергин.

— Вы еще и известный писатель. Что вы выплескиваете на бумагу?

— Нынешние мужчины порой пытаются забыть, что они прежде всего воины! Мужчины, за спинами которых их дом, их семьи, их Родина. Свою мысль о «мужском» воспитании характера я попытался донести до читателей в своих книгах «Мужик с топором. Абсолютная беспощадность к себе», «… или смерть?», «Астрель», «Огнеупорные советы». Некоторые из них носят автобиографический характер, и описанные ситуации пережиты, выстраданы автором. А «мужик с топором» — герой российских улиц и защитник семьи. Простой человек, способный преподать недругу урок мужества — достойного мужского поведения в смертельно опасной ситуации. В чем-то мы с ним схожи: я тоже не приемлю зла и неправды, и готов отстаивать свои убеждения и в рукопашной, и на судебном ринге.