Похожий на льва? Нет настоящий лев!

В заголовке использованы названия двух спектаклей, этапных в творчестве артиста Челябинского государственного театра драмы имени Наума Орлова, народного артиста России, почетного гражданина Челябинской области Бориса Петрова.

В «Похожем на льва» Рустама Ибрагимбекова Борис Николаевич сыграл у режиссера Игоря Перепелкина, во «Льве зимой» Дж. Голдмена играл дважды: у Михаила Филимонова в своем родном театре драмы и у Валентины Романовой в театре «Ковчег».
Но вообще-то дело не только в этих давних спектаклях. Петров, с его седеющей гривой, с рокочущими нотами в голосе, с силой зрелого актерского дарования — настоящий царь сцены.
Прошу Бориса Николаевича назвать три наиболее любимых, поворотных спектакля в его театральной жизни и понимаю, что тремя он не ограничится, очень много сыграно за почти полвека на сцене, из которых тридцать пять — на челябинской.
— Я назову четыре, — сказал Петров, — это Никитин в «Береге» Юрия Бондарева, Боркин в чеховском «Иванове», Воронин в «Истории любви» Анатолия Тоболяка. Все это постановки Игоря Перепелкина.
А из огромной череды ролей, сыгранных в спектаклях Наума Орлова, он называет две горьковские — блестящий эпизод — Трубач в «Егоре Булычове и других» и Лузгин в «Фальшивой мо-нете».
Видела все, помню.
Вот уже пять ролей набралось. И он, и я могли бы добавлять и добавлять, но не должен же газетный материал, даже юбилейный, превращаться в репертуарный список.

Из любимых драматургов Петров назвал Горького, Чехова, а я напомнила ему о Теннесси Уильямсе, в его «Внезапно прошлым летом» и «Французском квартале» он играл в спектаклях Андрея Житинкина.
Но сколько бы мы ни перебирали в памяти имен драматургов и режиссеров, названий спектаклей, все равно какая-то часть сценической биографии Бориса Петрова окажется забытой, невысвеченной, потому что очень много всего сыграно, и судьбоносного для него, и случайного, проходного — этого ни один артист не миновал. Театр — искусство коллективное, он не может (а иногда — не хочет) уследить за тем, чтобы даже лучшие его артисты смогли показать зрителям все, на что они способны.
Борис Петров — артист во всем: в том, как увлекается каждой новой творческой задачей, как бережет себя для сцены (до сих пор постоянный посетитель тренажерного зала, а потому легкий, сильный), он заболевает каждой новой ролью, как будто делает первые шаги на сцене.
У него совершенно актерский характер: он тщеславен, обидчив, но помнит каждое доброе слово, которое когда-либо было сказано о его работах, и людей, которые их говорили. Критические замечания отметает, похвала для него — необходимая подпитка. А уж сколько доброго о нем было сказано авторитетнейшими знатоками театра — не перечислить…
Настоящий профессионал, Петров прекрасно понимает, что как бы ни был талантлив артист, без сильной и профессиональной режиссерской руки высот он не достигнет.

— Мне жизнь преподнесла два подарка, — говорит он. — Это Игорь Кузьмич Перепелкин, который научил меня осознанно работать над ролями, умению вчитываться в каждое слово текста — углубил знания моей профессии. И Наум Юрьевич Орлов — он знал мою интуицию (мы с ним еще до Челябинска работали четыре года в Казани) и доверял. Давал хорошие роли, зная, что я проскочу на интуиции.
Борис Николаевич тут прав. Имея возможность следить за интересным артистом все тридцать пять лет его служения в нашем театре, я видела, как шлифуют его дарование два разных режиссерских подхода: Перепелкин «ломал» Петрова, давая ему неожиданные, вроде бы не подходящие роли и добиваясь вместе с артистом успеха в поиске новых сторон его индивидуальности, а Орлов предлагал сыграть то, что явно соответствовало актерской индивидуальности Петрова, рассчитывая на эффект попадания в десятку. И то, и то, как правило, было любопытно.
Нынешнее состояние театра, а оно, увы, весьма печальное, Петров переживает остро, как личную трагедию. Время уходит. Нужно играть много и по-крупному, не размениваясь на роли-однодневки. А в его театре — одна более-менее симпатичная комедия за другой. Петров любит и умеет их играть, делает это изобретательно, но легкими воздушными пи-рожными сыт не будешь, да и много не съешь.
Когда-то его педагог в Омском театральном училище предрекла Борису Петрову, что он созреет для театра, войдет в настоящую силу к сорока пяти годам. В наш театр Петров приехал ровно полжизни назад — тридцатипятилетним, то есть уже вполне опытным артистом.
Но именно в Челябинске он стал большим мастером.
Будем надеяться, что этот мощный лев еще не раз тряхнет гривой, напомнив очередной блестяще сыгранной ролью, кто он здесь, собственно, и что может…