Воронка кризиса. Предприятия в условиях кризиса начинают перестраховываться

Челябинская область находится в числе лидеров среди регионов РФ по объему заявленных массовых увольнений, однако насколько надежным индикатором в постановке диагноза «экономический кризис» является ситуация на рынке труда и чем отличается в данном контексте этот самый кризис от прошлых обвалов экономики?

Мыльный пузырь

Наш регион занимает одно из первых мест по показателю заявленных до лета увольнений среди всех субъектов РФ. Однако, по словам Владислава Смирнова, начальника Главного управления по труду и занятости населения Челябинской области, «паниковать, конечно, очень хотелось бы, но пока еще рано».

Дело в том, что при почти 8 тысячах заявок на увольнения (большая часть которых принадлежит «ЧТЗ-Уралтрак»), как объяснил Владислав Смирнов, уволено по массовым сокращениям будет гораздо меньше: к маю — порядка 600 человек. Это своего рода подстраховка для предприятий, так как они не имеют права увольнять больше сотрудников, чем заявили.

— Всех работодателей можно условно разделить на две группы. Первые — те, кто честно сообщает реальные цифры, вторые — кто их преувеличивает, как правило, с целью «выпросить» помощь у государства под лозунгом «спасите нас, или мы всех уволим», — поясняет ситуацию Владислав Смирнов.

— Даже там, где сейчас планируются массовые увольнения, например, в том же «Ростелекоме», они связаны не столько с кризисом, сколько с реорганизацией производства. Или, возьмем, завод «Трубодеталь»: сейчас произошел спад в потреблении их продукции, но это, очевидно, только временные проблемы, — отмечает Александр Шегуров, директор ОКУ ЦЗН города Челябинска.

Интересно и положение дел на рынке труда в целом.

— С учетом сезонного фактора показатели находятся в пределах нормы. По данным на начало февраля, число зарегистрированных безработных Челябинской области колеблется около отметки в 29 тысяч человек (уровень безработицы примерно 1,5 %), в то время как нормой с учетом сезонного фактора будет даже еще показатель в 30-32 тысячи человек, — поясняет Владислав Смирнов. — В прошлом году минимумом была отметка в 23 048 безработных, максимум доходил до 30 тысяч. Серьезно же начать беспокоиться следует только тогда, когда число зарегистрированных безработных дойдет до 38-40 тысяч человек. Например, в 2010 году в самом разгаре кризиса число зарегистрированных безработных доходило до 66 470 человек, в 2011 году — до 44 657, и даже уже в относительно спокойной обстановке на рынке труда в 2012 году составляло более 34 тысяч человек.

Вполне нормальны также и показатели по вакансиям. Мы зашли в год с цифрой в 22 700 мест, к 20 января она поднялась до 25 тысяч, а сейчас несколько снизилась.

Следует отметить, впрочем, что речь в данном случае идет о регистрируемой безработице, по данным же Росстата, общая безработица в Челябинской области достигает отметки в 118-120 тысяч человек.

Другой кризис

Подобное положение дел не может не вызывать вопросов. О каком кризисе идет речь, если ситуация на рынке труда стабильна?

— Если исходить только из мониторинга рынка труда, то кризиса мы не наблюдаем, поэтому сложно сказать, вошли ли мы в кризис или еще нет. Во всяком случае все показатели по рынку труда Челябинска находятся в пределах прошлого года, — поясняет Александр Шегуров. — Конечно, сокращение активов банковской сферы рано или поздно потянет за собой и сферу услуг, и торговлю, но работодатели, наученные опытом прошлых кризисов, когда показатели по безработице в несколько раз превышали текущие, уже не станут бездумно увольнять своих сотрудников. Для современной экономики характерна ситуация кадрового голода, поэтому, по моему мнению, компании будут держаться до последнего. Работодатели понимают, что нетрудно распустить свой штат, но затем, когда ситуация выправится, намного сложнее будет его добрать. Сейчас вообще очень трудно найти высококвалифицированные кадры. В этом трудовом секторе наблюдается дисбаланс между спросом и предложением не в пользу работодателя. Следует учитывать также и спад рождаемости, наблюдавшийся в 1990-х годах, который привел еще и к демографическим проблемам на рынке труда.

— Текущий кризис имеет ряд своих особенностей. Главная его черта в том, что в отличие от предыдущих кризисов в нем не удается обнаружить точку входа, — комментирует ситуацию Владислав Смирнов. — Если, например, в 1998 году такая точка была очевидна: почти одновременно «обрушилась» вся экономика страны; в 2008 году кризис сразу сильно ударил по металлургии, машиностроению и логистике, то сейчас, конечно, проблем также немало, но все они несколько иного свойства. Конечно, жалуются и металлурги, и другие промышленники, потеряны украинские рынки, но эти проблемы весьма размыты. Я, например, вряд ли могу назвать точкой входа в кризис даже и валютные скачки декабря прошлого года. Что касается цен, то здесь все не настолько очевидно, как может показаться на первый взгляд. Давайте вспомним хотя бы 2004 год, когда цены на продукты питания увеличились вдвое, значительно возросла стоимость автомобилей и жилья, но тогда никто не говорил о кризисе.

Страх в глазах

— Кризис для меня очень ощутим. Есть и тревога, и паника, — рассказывает Александр Соломахин, бывший старший инженер-электрик энергетической службы завода «Балтика». — Посудите сами: если раньше на «Балтике» я зарабатывал 35 тысяч рублей, то все предложения, которые удается найти сейчас по заработной плате, более чем вдвое меньше. Вот, например, одно из них: специальность моя, но оклад — 15 200. И это притом что только кредиты, и в частности ипотека, обходятся мне в 18 тысяч рублей в месяц. К тому же на рынке труда, на мой взгляд, очень сильно в связи с кризисом обострилась конкуренция, поэтому найти хорошую работу крайне сложно. И это не говоря еще и о том, что вдвое возросли цены.

— Ранее я работала администратором пункта самовывоза, но меня сократили. Честно говоря, сейчас у меня ужасное состояние, — рассказывает Татьяна Широкова. — Уже второй месяц я ищу работу. Как правило, имеющиеся предложения не устраивают по заработной плате. Если раньше я стабильно получала 15 тысяч рублей, то лучшие для меня вакансии сейчас не дотягивают и до 10 тысяч рублей. И с этим можно было бы смириться, но кризис ведь ударил и по ценам, которые, мягко сказать, поднялись.

Складывается ощущение, что рынок труда Южного Урала попал в своего рода глаз бури экономического кризиса, то есть в область прояснения и относительного затишья в центре циклона. Те, кто выпадает из этой зоны в силу увольнений или иных причин, оказываются за бортом относительного финансового комфорта. Понятно одно: этот кризис — другой, и помимо использования прошлого опыта преодоления трудностей требуется и качественное обновление всего экономического инструментария.