Ремонт памяти. Зачем челябинскому писателю четвертое измерение?

В чешском издательстве Animedia Co вышел роман челябинского писателя и журналиста Олега Синицына «Лифт в доме Эшера».
-
Ключ в Зазеркалье. Дизайн книги настраивается как музыкальный инструмент
-
Острее «Правды». Юрий Поляков хочет написать пьесу о Сталине
Неутраченные иллюзии
— Мы увидим книгу в привычном виде?

— Это же далеко не первая твоя книга?
— С начала 90-х годов у меня вышло шесть книг, куча коллективных сборников и альманахов. В основном это были поэтические книги: «Поручик вернулся», «Этюды о вечном», «Светомания», поэма «Я — Немо», по которой в одном из челябинских театров в нулевых годах ставили спектакль. Поэма эта — про гибель подводной лодки «Курск» и «Комсомолец». Ее тоже можно назвать сюрреалистической. Была «Баллада о песне». В 2010 году в Челябинске в бумажном варианте вышел «Лист Мебиуса»
— Новый роман «Лифт в доме Эшера» — фэнтези?
— Нет, просто его определили в эту рубрику — «городское фэнтези», поскольку из того набора конкурсных рубрик ничего другого не подобрать.
— Тогда как бы ты сам определил жанр?
— У современного романа очень тяжело определить жанр. Например, художник и писатель Александр Кибальник назвал его романом сюрреализма. Я с ним согласен. Это психологический роман с элементами сюрреализма. Или так: сюрреалистический роман с элементами психологического триллера.
Для Яниса Грантса важны в книге язык, образность и только потом сюжет. Поэтому вначале он стал упрекать меня: дескать, что же у тебя так мало метафоричности! Но это его манера, как поэта, мастера малых форм. А когда он внимательно прочитал, то все-таки согласился: главное — идея! И все согласились с тем, что она очень оригинальна. И что иллюзии оказываются неутраченными…
Вообще же читатели видят в романе разное: один — фантазии, другой — реализм, третий — эротику. Я бы и сам отнес его к сюрреализму, что подтверждается появлением в книге непонятных существ. Но я не хочу утверждать, что на меня повлиял, например, только Милан Кундера! Нет конкретных писателей — вся мировая литература постаралась… Впрочем, одной из культурологических посылок в романе стали необыкновенные картины художника Морица Эшера. Они настолько поразили воображение, что долго не отпускали меня. В них множество иллюзий, художник играет со светом, с изображением, одни объекты переходят в другие. И если глубоко копнуть, то увидишь, что он, в общем-то, пишет четвертое измерение. В реальности его нет, но в его картинах есть. А четвертое измерение меня тоже всю жизнь беспокоило.
Эффект катарсиса
— Ты с самого начала хотел загнать свой роман в четвертое измерение, в сюрреализм, фэнтези? Или все прилепилось по ходу?
— Понимаешь, мотивы романа не связаны ни с жанром, ни с тематикой, ни с сюжетом. Искрой зажигания в романе стала моя вина…
— ?
— Этой мой камень на душе. Вначале у человека была одна семья. Потом другая. И каждый раз оставались брошенными дети. И это больной занозой сидело в душе. И все пять детей хотя и эпизодически, но появляются в романе. Присутствуют в книге и четыре жены героя. Как некое отражение реальности.
Поэт из Екатеринбурга Сергей Ивкин, читая книгу, один из немногих рецензентов, почувствовал эту боль и абсолютно точно угадал ее мотив: это роман-раскаяние. Может быть, даже так: роман-исповедь. По его словам, героика романа от Лермонтова, а путешествие в поисках сакрального в повседневной жизни — это уже от Борхеса. Мне кажется, он очень точно определил и концептуальность произведения: ремонт памяти. Кстати говоря, у меня даже часть одна так и называется — «Катарсис».
— Написание книги помогло тебе в жизни?
— Как человеку — да.
— То есть отпустило?
— Да. Правда, не сразу. Писал я книгу семь лет. Писал как выстрадал.
— А сами прототипы книги не возмущались твоей откровенности?
— Некоторые — да.
— Ты, конечно, помнишь, как в своей книге «Алмазный мой венец» Валентин Катаев кодирует своих героев, превращая, например, Маяковского в командора, Есенина — в царевича, Багрицкого — в птицелова. Так и ты шифруешь реальных людей. Один из эпиграфов к твоему роману гласит: все совпадения в романе случайны. Но ведь и у твоих героев тоже очень узнаваемые имена и фамилии…
— Вполне узнаваемы. Писатель Белозерцев становится Краснозерцевым. Нетрудно догадаться, что Владимир Орличкин — это прототип Владимира Филичкина, одного из самых известных челябинских журналистов, спецназовца и боксера, эксперта по боевым искусствам и актера, редактора газеты «Аргументы недели» и просто колоритнейшей личности. В книге он тоже редактор, правда, газеты «Доказательства». Но при этом он еще и Шаман, которому подвластен таинственный стержень Ала-Бмаш. Три героя книги — Глеб, Игорь и Алексей — попадают в лифт новостройки и застревают в нем. Потом выясняется, что их там держат специально. А самый главный герой как раз к Шаману и обращается за помощью.
Квест в пределах лифта
— По определению Ивкина, это роман-квест. Значит, канва приключенческая? Как такое возможно в пределах лифта?
— Возможно, потому что это происходит на грани третьего и четвертого измерения. Иногда этот лифт превращается в ресторан. А иногда в нем собираются разом четыре жены, пять детей и трое героев книги — двенадцать человек на площади в четыре квадратных метра!
— Это плоды их воображения или автора?
— Это не плоды воображения, это… их реальность. В конце концов все, кто находился в лифте, из него убегают. А сам дом оказывается домом Эшера, у которого четыре этажа. Герои и на крышу поднимаются, где их чуть не раздавливает инопланетное судно. В одном из подъездов они натыкаются на музей дома Эшера, в этом доме есть и свое кафе «Метаморфозы».
Когда главный герой превращается в этот дом, он пытается объяснить самому себе, как это могло произойти, с помощью картин таких художников, как Сальвадор Дали, на которых изображенные предметы вдруг мозаично складываются в лицо художника… Но я уже сюжет начинаю раскрывать. А этого нельзя делать!
— Ты прав: интрига может пропасть. А если присутствует это ключевое слово «фэнтези», то книга может привлечь и подростков. Вообще ты на какую аудиторию рассчитываешь?
— Марина Волкова отнесла его к постсоцреализму. Но при этом заметила: если я не исключу из романа три главы, сцены из которых повергли ее в ужас, то надо ставить 18+. В одной из глав убивают редактора газеты за то, что он за свободу слова боролся, в другой описывается расправа чеченских боевиков, четвертующих героя книги. В третьей главе герой известной техногенной катастрофы взрывает себя…
Я ей отвечаю: да я за то, чтобы поставить не только 18+, но и 25+. Потому что роман написан от имени 50-летнего человека, который прожил большую и сложную жизнь и многие, особенно юные читатели, его просто не понимают. В какой-то степени это мужской роман.
Где обитает время
— Действие романа происходит на уральской земле?
— Да, но это вовсе не означает, что все здесь сугубо уральское. Это общечеловеческое, все эти душевные переживания главного героя, его чувство вины. И все, что там происходит, это производное его жизни, включая все сюрреалистические эпизоды, когда появляются существа в виде пирамиды. Особенно везет на такие фантасмагории Игорю. И именно он, нашпигованный перед казнью героином, чтобы раньше времени не орать, погибает на кресте, когда ему отрезают руки-ноги. У Алексея более-менее реальная история, замешанная на любовных отношениях с женщиной. В начале романа он ворчит по поводу того, что стены исписаны, и, когда понимает, что лифт не работает, он видит на полу шприцы: здесь побывали наркоманы с их плодами фантазий. Эту деталь читатель может даже и не заметить. Но она отнюдь не случайна. И когда Игоря пытают на кресте, у него тоже возникают почти наркотические видения, причем сначала даже эротические. И весь сюрреализм от начала до конца проносится у него в голове.
— Как не вспомнить бодлеровские «Цветы зла» или мир двойников Кастанеды! Или «Невский проспект» Гоголя! Ведь его фантастика и его Петербург — это не просто город тайн и странностей, призраков и химер, это и есть реальность!
— Да, но есть еще и время! В моем микромире настоящее, будущее и прошлое существуют одновременно! Это главная идея произведения! И я в это верю безоговорочно! Как и в то, что есть четвертое измерение. Принято считать, что это пространство и время. Но где обитает время? В какой черной дыре? И почему бы ей не находиться не где-то далеко в космосе, а здесь, под нашим носом? Поэтому и параллельные миры в романе существуют рядом с нами. В нас самих...
Поделиться