Два Фауста в году. Опера Шарля Гуно на челябинской сцене звучит в новой версии
24 Февраля 2024
Фото: автора
Сложные составные многометровые декорации доставляют в челябинский театр оперы и балета с дальнего склада и собирают несколько дней. Но монтажные проблемы полностью оправдываются масштабностью запоминающейся постановки.
На челябинской сцене оперу «Фауст» воплотила Екатерина Василева в 2015 году. Экстравагантная, вызывающая постановка сразу же получила высокую оценку театральных критиков.
Композитору первый успех и признание оперный «Фауст» принес в конце XIX века на сцене парижской оперы. За драматическую основу спектакля Шарль Гуно взял первую часть знаменитого «Фауста» Гете. Строго говоря, оперу стоило бы называть «Маргарита», как было указано в оригинальной партитуре, Фауст был указан чуть ниже и в скобках. Большая часть истории посвящена Маргарите: ее чистоте, перипетиям жизни, грехопадению, окончательному искуплению. В финале нашей постановки перерожденная Маргарита символично в луче света уходит в небеса.
Дирижер Александр Матушкин два дня подряд с оркестром театра восхищал публику мистической музыкой Шарля Гуно.
— «Фауст» — одна из вершин мировой оперы, — рассказывает Александр Матушкин. — А спектакль в нашем театре, безусловно, высочайшего класса. Все идеально сошлось: режиссура, музыка, декорации, свет. Безумно энергетическая музыка, после спектакля чувствуется какое-то внутреннее опустошение.
— Скажите, как выбирали солистов-дебютантов?
— Наша постановка необычна еще и тем, что в партии Фауста у нас два солиста. Один — Фауст в старости, другой — Фауст в молодости. Сегодняшних Фаустов мы специально подбирали по тембру голоса, необходимо было создать иллюзию вокальной идентичности старого и молодого персонажа. Павел Чикановский у нас уже несколько лет «молодой Фауст», подбирали ему возрастного напарника. Выбор пал на Александра Бабаева, молодого солиста, как ни странно. Но грим и актерская игра творят чудеса.
— С музыкальной точки зрения, какие необычности таит «Фауст»?
— Задействован весь оркестр, используется много видовых инструментов. Божественное звучание арфы символизирует свет, прощение, райскую благодать, мягко обволакивая переборами слух зрителей. Есть английский рожок, флейта-пикколо. За мощные звуки органа у нас отвечает синтезатор. Суровый, насыщенный тембр тубы, солирующей в начале оперы, узнаваем всеми почитателями музыки.
Тенор Александр Бабаев в солирующих партиях стал выходить в последние три года. Старый Фауст у него получился мрачным человеком, для которого цикл жизни подошел к концу. Финал неизбежен. И день сменяется ночью, и снова день, и снова мгла…
— Александр, как вы готовились к партии старого Фауста, долго ли работали над материалом?
— Материал я выучил год назад, дебют мог бы состояться еще тогда, но не сложилось по многим обстоятельствам. И это к счастью, осталось больше времени на психологическую подготовку к роли. Партия старого Фауста позволяет как бы посмотреть на себя с другого конца шкалы времени, почувствовать себя совершенно опустошенным стариком, без мечты, без желаний.
— Как удается так преобразиться?
— Помогает музыка. Прекрасно слышу оркестр, оказывает помощь дирижер, поддерживают партнеры по сцене. Много дельных советов мне дал наш Мефистофель — Виктор Кириллов. Мы отрепетировали мизансцены, и на дебютном спектакле стало гораздо легче проживать настолько возрастную роль.
— Вы появляетесь в прологе в костюме химзащиты, не сложно петь?
— Да, так задумал режиссер. Костюм необычный и очень некомфортный, не пропускает воздух, сковывает движения. Проверяет каждого исполнителя на прочность. Но справляемся, преодолеваем трудности.
Партия Валентина для баритона довольно узнаваема. В «Фаусте» роль брата главной героини Маргариты позволяет полноценно раскрыть драматический актерский потенциал солиста. Дмитрий Никитин дебютировал в партии Валентина и запомнился зрителям статной серьезностью, а его голос заставлял замирать сердца зрителей. Сцена смерти Валентина запала в душу особой проникновенностью, глубоким звучанием голоса, передающим всю трагичность момента.
— Скажите, Дмитрий, как удается так динамично жить на сцене и при этом петь серьезную оперную музыку?
— Есть нюанс. Партия для лирического баритона, в ней видны самые яркие части диапазона. Эту партию я мог спеть уже на этапе консерваторского обучения. Но Валентин на сцене особо коварен для исполнителя. Нужно не просто красиво спеть, а показать яркие эмоции, драться на ножах, маршировать в строю. Активные действия вызывают учащенное сердцебиение, что может сбить дыхание. И в этот момент необходимо успокоиться, укротить пульс и качественно исполнить не только речитативные места.
— Французский язык добавляет сложностей исполнителям?
— Итальянский проще, конечно же. Однажды мой знакомый французский тенор дал дельный совет: пой на французском как на итальянском. Чтобы быть более достоверным, этого достаточно. Думаю, даже французы нас хорошо поймут. Мы досконально изучаем транскрипцию, прописанную в клавире. Все это на этапе разучивания запоминается легко, и на сцене ты уже не думаешь про языковой барьер. Поешь как дышишь.
Композитору первый успех и признание оперный «Фауст» принес в конце XIX века на сцене парижской оперы. За драматическую основу спектакля Шарль Гуно взял первую часть знаменитого «Фауста» Гете. Строго говоря, оперу стоило бы называть «Маргарита», как было указано в оригинальной партитуре, Фауст был указан чуть ниже и в скобках. Большая часть истории посвящена Маргарите: ее чистоте, перипетиям жизни, грехопадению, окончательному искуплению. В финале нашей постановки перерожденная Маргарита символично в луче света уходит в небеса.
Дирижер Александр Матушкин два дня подряд с оркестром театра восхищал публику мистической музыкой Шарля Гуно.
— «Фауст» — одна из вершин мировой оперы, — рассказывает Александр Матушкин. — А спектакль в нашем театре, безусловно, высочайшего класса. Все идеально сошлось: режиссура, музыка, декорации, свет. Безумно энергетическая музыка, после спектакля чувствуется какое-то внутреннее опустошение.
— Скажите, как выбирали солистов-дебютантов?
— Наша постановка необычна еще и тем, что в партии Фауста у нас два солиста. Один — Фауст в старости, другой — Фауст в молодости. Сегодняшних Фаустов мы специально подбирали по тембру голоса, необходимо было создать иллюзию вокальной идентичности старого и молодого персонажа. Павел Чикановский у нас уже несколько лет «молодой Фауст», подбирали ему возрастного напарника. Выбор пал на Александра Бабаева, молодого солиста, как ни странно. Но грим и актерская игра творят чудеса.
— С музыкальной точки зрения, какие необычности таит «Фауст»?
— Задействован весь оркестр, используется много видовых инструментов. Божественное звучание арфы символизирует свет, прощение, райскую благодать, мягко обволакивая переборами слух зрителей. Есть английский рожок, флейта-пикколо. За мощные звуки органа у нас отвечает синтезатор. Суровый, насыщенный тембр тубы, солирующей в начале оперы, узнаваем всеми почитателями музыки.
Тенор Александр Бабаев в солирующих партиях стал выходить в последние три года. Старый Фауст у него получился мрачным человеком, для которого цикл жизни подошел к концу. Финал неизбежен. И день сменяется ночью, и снова день, и снова мгла…
— Александр, как вы готовились к партии старого Фауста, долго ли работали над материалом?
— Материал я выучил год назад, дебют мог бы состояться еще тогда, но не сложилось по многим обстоятельствам. И это к счастью, осталось больше времени на психологическую подготовку к роли. Партия старого Фауста позволяет как бы посмотреть на себя с другого конца шкалы времени, почувствовать себя совершенно опустошенным стариком, без мечты, без желаний.
— Как удается так преобразиться?
— Помогает музыка. Прекрасно слышу оркестр, оказывает помощь дирижер, поддерживают партнеры по сцене. Много дельных советов мне дал наш Мефистофель — Виктор Кириллов. Мы отрепетировали мизансцены, и на дебютном спектакле стало гораздо легче проживать настолько возрастную роль.
— Вы появляетесь в прологе в костюме химзащиты, не сложно петь?
— Да, так задумал режиссер. Костюм необычный и очень некомфортный, не пропускает воздух, сковывает движения. Проверяет каждого исполнителя на прочность. Но справляемся, преодолеваем трудности.
Партия Валентина для баритона довольно узнаваема. В «Фаусте» роль брата главной героини Маргариты позволяет полноценно раскрыть драматический актерский потенциал солиста. Дмитрий Никитин дебютировал в партии Валентина и запомнился зрителям статной серьезностью, а его голос заставлял замирать сердца зрителей. Сцена смерти Валентина запала в душу особой проникновенностью, глубоким звучанием голоса, передающим всю трагичность момента.
— Скажите, Дмитрий, как удается так динамично жить на сцене и при этом петь серьезную оперную музыку?
— Есть нюанс. Партия для лирического баритона, в ней видны самые яркие части диапазона. Эту партию я мог спеть уже на этапе консерваторского обучения. Но Валентин на сцене особо коварен для исполнителя. Нужно не просто красиво спеть, а показать яркие эмоции, драться на ножах, маршировать в строю. Активные действия вызывают учащенное сердцебиение, что может сбить дыхание. И в этот момент необходимо успокоиться, укротить пульс и качественно исполнить не только речитативные места.
— Французский язык добавляет сложностей исполнителям?
— Итальянский проще, конечно же. Однажды мой знакомый французский тенор дал дельный совет: пой на французском как на итальянском. Чтобы быть более достоверным, этого достаточно. Думаю, даже французы нас хорошо поймут. Мы досконально изучаем транскрипцию, прописанную в клавире. Все это на этапе разучивания запоминается легко, и на сцене ты уже не думаешь про языковой барьер. Поешь как дышишь.
Поделиться
