Челябинские историки обнаружили в архивах свидетельства мора среди южноуральцев
10 Августа 2018
Почему в Троицке летом 1837 года наступил мертвый сезон?
Челябинский историк Гаяз Самигулов обнаружил в Оренбургском архиве любопытнейший документ, рассказывающий о том, что лето 1837 года ознаменовалось в Троицке необычайно высокой смертностью среди горожан. Ученый обнародовал фрагмент из обращения секретаря троицкого уездного суда Попова к оренбургскому военному губернатору Василию Перовскому.
В частности, в письме Попов пишет, что, проживая в Троицке, он заметил особенность: с начала весны 1837 года здесь, в отличие от других российских городов, начиналась «непомерная смертность как взрослых людей, так и младенцев». При этом он отмечает, что это «походило на заразительность между людьми», поскольку с апреля по август, почти каждый день оказывалось по одному, по два, а иногда и по три усопших. Факты этих смертей подтверждались и метрическими книгами Троицкой соборной церкви.
Автор письма решил разобраться в столь странном явлении, тем более что к этому его побудили личные мотивы: буквально в течение нескольких месяцев у него самого скончались таким же образом трое детей.
Пытливый секретарь суда обращал внимание на все, в том числе на жуткую антисанитарию, царившую в те годы, особенно в провинции. В частности, Попов отмечает, что выше, по реке, казахи сбрасывают в воду падаль и требуху, что, конечно же, отравляет питьевой источник. Помимо этого, отмечает Попов, могилы казахов неглубокие и после схода снега обнажившиеся трупы начинают гнить. В поисках причин, видимо, совсем отчаявшись, он обратился даже к местным священнослужителям, на что последние ответили, что это, дескать, промысел божий, и так было всегда.
— Тот факт, что смертность в Троицке резко увеличивалась именно летом, вполне объяснима, — комментирует кандидат исторических наук Гаяз Самигулов. — Лето, жара, бактерии размножаются гораздо быстрее, несвежих продуктов становится больше. Знаю по собственному полевому опыту, что соленая вода, постояв даже половину суток, становится крайне опасной для желудка и кишечника. А письмо Попова до губернатора все-таки дошло. И Василий Перовский дал распоряжение проверить и разобраться, что и было сделано. Факты того, что неглубокие могилы могут стать источниками инфекции, оренбургские чиновники подтвердили. А вот в отношении того, что в реку якобы сбрасывается требуха, они сильно усомнились: казахи, мол, в большинстве своем народ бедный и съедает даже требуху…
Архивные находки Гаяза Самигулова прокомментировал директор музея истории медицины города Челябинска Николай Алексеев: «Эти годы действительно были отмечены эпидемиями. Речь, вполне возможно, идет о холере. Большая смертность именно в Троицке во многом объясняется тем, что город этот был, как известно, пограничным и за ним уже находись киргиз-кайсацкие степи. Именно через Троицк шли караваны. И эпидемии, как правило, шли с юга, со стороны Астрахани. Впрочем, холера бушевала не только в Троицке, а охватывала большие территории. Кстати, распространялась холера здесь еще в 1830 году, были прецеденты и раньше».
В частности, в письме Попов пишет, что, проживая в Троицке, он заметил особенность: с начала весны 1837 года здесь, в отличие от других российских городов, начиналась «непомерная смертность как взрослых людей, так и младенцев». При этом он отмечает, что это «походило на заразительность между людьми», поскольку с апреля по август, почти каждый день оказывалось по одному, по два, а иногда и по три усопших. Факты этих смертей подтверждались и метрическими книгами Троицкой соборной церкви.
Автор письма решил разобраться в столь странном явлении, тем более что к этому его побудили личные мотивы: буквально в течение нескольких месяцев у него самого скончались таким же образом трое детей.
Пытливый секретарь суда обращал внимание на все, в том числе на жуткую антисанитарию, царившую в те годы, особенно в провинции. В частности, Попов отмечает, что выше, по реке, казахи сбрасывают в воду падаль и требуху, что, конечно же, отравляет питьевой источник. Помимо этого, отмечает Попов, могилы казахов неглубокие и после схода снега обнажившиеся трупы начинают гнить. В поисках причин, видимо, совсем отчаявшись, он обратился даже к местным священнослужителям, на что последние ответили, что это, дескать, промысел божий, и так было всегда.
— Тот факт, что смертность в Троицке резко увеличивалась именно летом, вполне объяснима, — комментирует кандидат исторических наук Гаяз Самигулов. — Лето, жара, бактерии размножаются гораздо быстрее, несвежих продуктов становится больше. Знаю по собственному полевому опыту, что соленая вода, постояв даже половину суток, становится крайне опасной для желудка и кишечника. А письмо Попова до губернатора все-таки дошло. И Василий Перовский дал распоряжение проверить и разобраться, что и было сделано. Факты того, что неглубокие могилы могут стать источниками инфекции, оренбургские чиновники подтвердили. А вот в отношении того, что в реку якобы сбрасывается требуха, они сильно усомнились: казахи, мол, в большинстве своем народ бедный и съедает даже требуху…
Архивные находки Гаяза Самигулова прокомментировал директор музея истории медицины города Челябинска Николай Алексеев: «Эти годы действительно были отмечены эпидемиями. Речь, вполне возможно, идет о холере. Большая смертность именно в Троицке во многом объясняется тем, что город этот был, как известно, пограничным и за ним уже находись киргиз-кайсацкие степи. Именно через Троицк шли караваны. И эпидемии, как правило, шли с юга, со стороны Астрахани. Впрочем, холера бушевала не только в Троицке, а охватывала большие территории. Кстати, распространялась холера здесь еще в 1830 году, были прецеденты и раньше».
Поделиться
