Верблюд в другую сторону. Новые территории Исетской провинции
13 Ноября 2024
Фото: предоставлены автором
Проект герба Исетской провинции, подготовленный Василием Татищевым
История многих населенных пунктов Челябинской области начинается в 30-40-х годах XVIII века, когда на Южном Урале и в Зауралье действовала Оренбургская экспедиция.
Этот временный орган власти занимался присоединением территорий, организацией границы и защитой от набегов кочевников, строительством городов и крепостей, заселением региона казаками и крестьянами, созданием условий для освоения края.
Для управления «новой территорией» в 1737 году была образована Исетская провинция. Решение о ее создании принималось на генеральном совете в Мензелинске 14 июля 1737 года. Инициатором выступил руководитель Оренбургской экспедиции Василий Татищев, чье предложение было утверждено указом императрицы Анны Иоанновны 13 августа 1737 года.
Исетская провинция была создана из части дистриктов Тобольской провинции Сибирской губернии. К 1730-м годам в Российской империи сложилась новая система административно-территориального деления: вся страна была поделена на губернии, внутри них образованы провинции, которые состояли из дистриктов. К Исетской провинции отошли Окуневский, Шадринский и Исетский дистрикты, а также «все зауральские башкирцы по реку Аи и вершины Яика». В каждом дистрикте действовала своя управительская канцелярия, а во главе провинции стоял воевода.
Печать Исетской провинции
Партикулярный дом
Первым воеводой Исетской провинции стал старший брат руководителя Оренбургской экспедиции — Иван Татищев. Он был дворянином, свою службу начинал солдатом в драгунском полку, участвовал в штурме Нарвы и Полтавском сражении в годы Северной войны. Исетской провинцией он руководил недолго, всего полтора года.
Василий Татищев, используя книгу «Символы и эмблематы», составил два проекта герба новой провинции: первый — «в черном поле стена каменная белая в знак утверждения сей страны новопостроенными крепостями, к той стене прикован пес в знак покорения башкир»; второй — «в черном поле белой палисад, перед которым к приколу привязан верблюд, значит то же, над щитом та же корона татарская или графская, а над нею верблюжья голова». В это время в регионе развернулось очередное башкирское восстание, в подавлении которого активное участие принимал и Василий Татищев. В результате от его проекта осталась крепостная стена и верблюд, который был развернут в другую сторону.
В 1741 году воевода Исетской провинции подполковник Петр Бахметев отправил профессору Герхардту Миллеру анкету с ответами на его «вопросные пункты». Этот документ позволяет представить условия формирования нового региона, трудности строительства крепостей и их заселения.
Петр Бахметев объяснил причину появления нового региона в необходимости организации обороны новых крепостей, построенных в Южном Зауралье, ибо «башкирцы, не имея над собою страха, а паче надеяся на горы и степи, к бунтам способны» и «велено определенными от Сибирской губернии казаками тысяча человек крепости и башкирцов в страхе содержать».
Карта Исетской провинции. 1742 год
Первое время из-за неспокойного положения административный центр провинции кочевал по региону: летом располагался в Чебаркульской крепости, а на зиму обосновывался в Теченской слободе, что было неудобно прежде всего самим чиновникам. Поэтому в январе 1740 года провинциальная канцелярия предложила Оренбургской экспедиции оставить канцелярию в Теченской слободе, «ибо как башкирцам, мещерякам и ясашным татарам, и русским для всяких их нужд и челобитья приезжать способнее, да и денежную казну из дистриктов привозить от неприятельских людей опасности не будет». И это было обоснованно, ведь основная часть населения провинции жила в восточной части региона в слободах по реке Исеть и ее притокам.
А до решения вопроса о постоянном месте расположения провинциальная канцелярия большую часть времени проводила в Теченской слободе, где резиденцией служил «партикулярный дом, коеи строением деревянной, одна светлицы белая и чрез сени черная изба». Здесь служило два канцеляриста, три подканцеляриста, шесть копиистов.
Земли за верность
Безопасность Исетской провинции обеспечивали солдаты пехотных полков, служилые казаки и Оренбургский драгунский полк, который определен был сюда «на первое время для усмирения бунту башкирского». Драгуны квартировали в слободах и крепостях и, видимо, постоянно перемещались, исходя из надобности, опасности и возможностей крестьян принять воинские части на постой. В анкете подполковник Петр Бахметев отметил: «А в которых по скольку, того подлинно объявить невозможно, понеже поставляются не по всягодно в одне места, но переменяясь в разные, и не по равному числу год с годом ставятся, но по рассмотрению и по исчислению селения обывательского».
А потребность в воинских частях была… Исетская провинциальная канцелярия сообщала Герхардту Миллеру подробности башкирского восстания под предводительством Карасакала. В 1739 году он собрал войско и вновь развернул почти затихшее сопротивление: «По возмущению вора башкирца, называемого Карасакала, которой в Башкири называл себя ханом, башкирцы в злодейство обращаются, и с воровским немалым собранием чинят с верноподданными башкирцы бои, и, ездя по-за Уралу, башкирцов к бунту подзывают».
Реконструкция внешнего вида Николаевской церкви Челябинской крепости (построена в 1739 году) . Рисунок Ольги Антипиной
На подавление восставших в марте 1740 года подполковник Яков Павлуцкий собрал в Исетской провинции большое войско. В него вошли регулярные команды Сибирского и Оренбургского драгунских полков, гренадеры и солдаты пехотных полков, казаки, верные башкиры. «И теми партиями с ворами имели сражение, и многих из воров до смерти побили и в полон взято», но на этом сражения не закончились, Яков Павлуцкий повел свое войско дальше до Верхояицкой пристани, пытаясь обнаружить группы бунтарей и самого «возмутителя вора» Карасакала, «и побито июня с 1 по 7 число девятьсот пятьдесят человек, в плен взято сто пятьдесят восемь человек». Раненый Карасакал с небольшим отрядом бежал к киргиз-кайсакам, где был разбит и взят в плен, однако кочевники не выдали предводителя бунтарей русским властям. Потом он еще будет пытаться захватить власть в Джунгарии, память о батыре Карасакале сохранилась в башкирском эпосе.
Однако не все башкиры участвовали в восстании, были и верные. Всего, по подсчетам провинциальных чиновников, в башкирских волостях по переписи 1739 года было учтено 7446 человек мужского пола, плативших ясак деньгами по 562 рубля 5 копеек, да к тому 32 лисицы и 92 куницы. А кроме башкир в их волостях жили пленные киргиз-кайсаки, мещеряки, чуваши, черемисы, служилые сарты, лашманы, ясашные татары (это еще 1136 человек), и «велено те земли, на которых они живут, за их верность отвесть им во владение». При этом население всех построенных крепостей едва достигало 2 тысяч человек мужского пола (женщин в то время было значительно меньше). Например, в Чебаркульской крепости, основанной полковником Иваном Арсеньевым в апреле 1736 года, к 1742 году гарнизон регулярных и нерегулярных войск составлял 80 человек, «поселившихся из крестьян в казаки 304 человека», в Челябинской крепости всего 395 казаков, а в Миасской — 280 казаков.
Для управления «новой территорией» в 1737 году была образована Исетская провинция. Решение о ее создании принималось на генеральном совете в Мензелинске 14 июля 1737 года. Инициатором выступил руководитель Оренбургской экспедиции Василий Татищев, чье предложение было утверждено указом императрицы Анны Иоанновны 13 августа 1737 года.
Исетская провинция была создана из части дистриктов Тобольской провинции Сибирской губернии. К 1730-м годам в Российской империи сложилась новая система административно-территориального деления: вся страна была поделена на губернии, внутри них образованы провинции, которые состояли из дистриктов. К Исетской провинции отошли Окуневский, Шадринский и Исетский дистрикты, а также «все зауральские башкирцы по реку Аи и вершины Яика». В каждом дистрикте действовала своя управительская канцелярия, а во главе провинции стоял воевода.
Печать Исетской провинции
Партикулярный дом
Первым воеводой Исетской провинции стал старший брат руководителя Оренбургской экспедиции — Иван Татищев. Он был дворянином, свою службу начинал солдатом в драгунском полку, участвовал в штурме Нарвы и Полтавском сражении в годы Северной войны. Исетской провинцией он руководил недолго, всего полтора года.
Василий Татищев, используя книгу «Символы и эмблематы», составил два проекта герба новой провинции: первый — «в черном поле стена каменная белая в знак утверждения сей страны новопостроенными крепостями, к той стене прикован пес в знак покорения башкир»; второй — «в черном поле белой палисад, перед которым к приколу привязан верблюд, значит то же, над щитом та же корона татарская или графская, а над нею верблюжья голова». В это время в регионе развернулось очередное башкирское восстание, в подавлении которого активное участие принимал и Василий Татищев. В результате от его проекта осталась крепостная стена и верблюд, который был развернут в другую сторону.
В 1741 году воевода Исетской провинции подполковник Петр Бахметев отправил профессору Герхардту Миллеру анкету с ответами на его «вопросные пункты». Этот документ позволяет представить условия формирования нового региона, трудности строительства крепостей и их заселения.
Петр Бахметев объяснил причину появления нового региона в необходимости организации обороны новых крепостей, построенных в Южном Зауралье, ибо «башкирцы, не имея над собою страха, а паче надеяся на горы и степи, к бунтам способны» и «велено определенными от Сибирской губернии казаками тысяча человек крепости и башкирцов в страхе содержать».
Карта Исетской провинции. 1742 год
Первое время из-за неспокойного положения административный центр провинции кочевал по региону: летом располагался в Чебаркульской крепости, а на зиму обосновывался в Теченской слободе, что было неудобно прежде всего самим чиновникам. Поэтому в январе 1740 года провинциальная канцелярия предложила Оренбургской экспедиции оставить канцелярию в Теченской слободе, «ибо как башкирцам, мещерякам и ясашным татарам, и русским для всяких их нужд и челобитья приезжать способнее, да и денежную казну из дистриктов привозить от неприятельских людей опасности не будет». И это было обоснованно, ведь основная часть населения провинции жила в восточной части региона в слободах по реке Исеть и ее притокам.
А до решения вопроса о постоянном месте расположения провинциальная канцелярия большую часть времени проводила в Теченской слободе, где резиденцией служил «партикулярный дом, коеи строением деревянной, одна светлицы белая и чрез сени черная изба». Здесь служило два канцеляриста, три подканцеляриста, шесть копиистов.
Земли за верность
Безопасность Исетской провинции обеспечивали солдаты пехотных полков, служилые казаки и Оренбургский драгунский полк, который определен был сюда «на первое время для усмирения бунту башкирского». Драгуны квартировали в слободах и крепостях и, видимо, постоянно перемещались, исходя из надобности, опасности и возможностей крестьян принять воинские части на постой. В анкете подполковник Петр Бахметев отметил: «А в которых по скольку, того подлинно объявить невозможно, понеже поставляются не по всягодно в одне места, но переменяясь в разные, и не по равному числу год с годом ставятся, но по рассмотрению и по исчислению селения обывательского».
А потребность в воинских частях была… Исетская провинциальная канцелярия сообщала Герхардту Миллеру подробности башкирского восстания под предводительством Карасакала. В 1739 году он собрал войско и вновь развернул почти затихшее сопротивление: «По возмущению вора башкирца, называемого Карасакала, которой в Башкири называл себя ханом, башкирцы в злодейство обращаются, и с воровским немалым собранием чинят с верноподданными башкирцы бои, и, ездя по-за Уралу, башкирцов к бунту подзывают».
Реконструкция внешнего вида Николаевской церкви Челябинской крепости (построена в 1739 году) . Рисунок Ольги Антипиной
На подавление восставших в марте 1740 года подполковник Яков Павлуцкий собрал в Исетской провинции большое войско. В него вошли регулярные команды Сибирского и Оренбургского драгунских полков, гренадеры и солдаты пехотных полков, казаки, верные башкиры. «И теми партиями с ворами имели сражение, и многих из воров до смерти побили и в полон взято», но на этом сражения не закончились, Яков Павлуцкий повел свое войско дальше до Верхояицкой пристани, пытаясь обнаружить группы бунтарей и самого «возмутителя вора» Карасакала, «и побито июня с 1 по 7 число девятьсот пятьдесят человек, в плен взято сто пятьдесят восемь человек». Раненый Карасакал с небольшим отрядом бежал к киргиз-кайсакам, где был разбит и взят в плен, однако кочевники не выдали предводителя бунтарей русским властям. Потом он еще будет пытаться захватить власть в Джунгарии, память о батыре Карасакале сохранилась в башкирском эпосе.
Однако не все башкиры участвовали в восстании, были и верные. Всего, по подсчетам провинциальных чиновников, в башкирских волостях по переписи 1739 года было учтено 7446 человек мужского пола, плативших ясак деньгами по 562 рубля 5 копеек, да к тому 32 лисицы и 92 куницы. А кроме башкир в их волостях жили пленные киргиз-кайсаки, мещеряки, чуваши, черемисы, служилые сарты, лашманы, ясашные татары (это еще 1136 человек), и «велено те земли, на которых они живут, за их верность отвесть им во владение». При этом население всех построенных крепостей едва достигало 2 тысяч человек мужского пола (женщин в то время было значительно меньше). Например, в Чебаркульской крепости, основанной полковником Иваном Арсеньевым в апреле 1736 года, к 1742 году гарнизон регулярных и нерегулярных войск составлял 80 человек, «поселившихся из крестьян в казаки 304 человека», в Челябинской крепости всего 395 казаков, а в Миасской — 280 казаков.
Поделиться
