Челябинские эксперты обсудили способы противостояния буллингу

Школа сначала должна своими силами решить проблему с участием и детей, и педагога-психолога. Пострадавшим и агрессорам будут оказывать педагогическую, социально-психологическую помощь. В образовательный процесс будут внедрены специальные мероприятия, то есть уроки, фильмы, командообразующие тренинги, которые должны стать эффективным средством профилактики буллинга.

Своими мнениями о том, как бороться со случаями травли в школах, поделились члены «Экспертного клуба» Челябинской области.

По словам политолога Андрея Лаврова, вопрос не только о буллинге, но и о прямом насилии среди подростков. Как он отмечает, это разные вещи, и обе тенденции растут.

«Я учился в 90-х, и был в нашей школе один отморозок, который уже кучу переломов другим наделал. Убрали его только, когда он сломал руку директору школы, — рассказывает он. — Проблемы противоправных действий детей в общественной сфере мы наконец-то научились решать. Я не могу представить себе сейчас какую-нибудь компанию малолеток, которая жарит шашлыки на Вечном огне или прикуривает от него. Потому что знают: немедленно найдут и будет ай-яй-яй как больно! Надо сделать так, чтобы любой подросток понимал, что если он избил другого, то он ответит. И это вопрос к правоохранителям, конечно».

Что касается психологического воздействия, то эксперт вспоминает фильм «Чучело» 1983 года, который также отражал проблему буллинга.



«И кто мог решить конфликт? Только один человек — педагог, — говорит он. — Но для этого педагог должен быть максимально защищен, должен быть уверен, что его не выкинут из школы при первой же претензии от «обиженного» школьника. В третьем классе я просто довел классную руководительницу, она в меня швырнула тяжелой связкой ключей. Она умерла два года назад, а за год до этого я ей в последний раз принес на день рождения торт. Мне сейчас 50 с лишним, и я благодарен ей за этот урок. Потому что останавливать надо ребенка! Ребенок, как маленький собачонок, кусается, пока ему не скажешь «нельзя!».

Но есть и другие ситуации, когда, наоборот, педагог поддерживает травлю какого-то ученика в классе, уточняет Андрей Лавров.

«Это человек профнепригодный, его нельзя близко к детям подпускать! Вечный запрет на профессию!» — подчеркивает он.

Как отмечает председатель Общественной палаты Челябинской области Николай Дейнеко, замалчивание таких случаев все еще распространенная практика, которая калечит детские судьбы. Поэтому предлагаемый системный подход — это не просто своевременная, а давно назревшая мера, уверен эксперт.

«Ключ к успеху — в неразрывной связи трех элементов: честности, профилактики и помощи. Школа обязана открыто фиксировать каждый инцидент, незамедлительно подключая внутренние ресурсы: психологов, педагогов и, что важно, восстановительные практики, такие как школьные службы примирения. Параллельно необходимо вести постоянную профилактическую работу через специальные уроки и тренинги, формируя в детской среде нетерпимость к любой агрессии.



Для закрепления этой модели на законодательном уровне я бы предложил три конкретные меры: утвердить четкий обязательный алгоритм действий школы при выявлении травли, ввести персональную ответственность директоров за сокрытие ее фактов и закрепить норматив по штатным психологам, обеспечив их регулярное обучение. Только так мы сможем перейти от единичных реакций к созданию по-настоящему безопасной среды для каждого ребенка», — говорит Николай Дейнеко.

Буллинг может разрушать не только детские коллективы, но и жизнь отдельного ребенка, поэтому системный подход действительно необходим, считает председатель регионального отделения «Движения первых», депутат Законодательного Собрания Челябинской области Светлана Буравова.

«В новой модели школа станет первой точкой помощи и поддержки. Вовлечение детей, педагогов и психологов в совместное решение конфликтных ситуаций создаст атмосферу доверия и взаимного уважения, — отмечает она. — Также важно поддерживать инициативы, направленные на формирование доброжелательной и безопасной школьной среды: это и уроки дружбы, и медиативные практики, и командообразующие игры, акции и т.д. И активно включать ребят в эти инициативы: когда дети сами участвуют в подобных проектах, уровень эмпатии и взаимопомощи в классах значительно возрастает».



По словам главврача детской поликлиники № 8 им А. Невского Антона Рыжего, травля в детских коллективах часто раз и навсегда меняет жизнь жертвы. Это черта, которая разделяет жизнь на до и после. Изо дня в день ребенок, даже повзрослев, будет возвращаться туда, в те дни, где он был изгоем. Это очень сильно забирает жизненные силы, отмечает медик.

«Обязательно должна существовать правовая схема завершения травли, — считает Антон Рыжий. — Родители жертвы и сам пострадавший ребенок должны знать, куда им пойти, к кому обратиться, что написать, чтобы была оказана своевременная помощь. Все стороны должны знать, что существует ответственность за такие злодеяния. Огромные штрафы и возмещение морального и физического вреда огромными суммами, бьющими по бюджету семьи агрессора. Проверка семьи органами опеки на предмет агрессии в семье. Постановка на учет в полицию. И даже, не дай Бог, уголовная ответственность. Случаи травли и их благополучное разрешение должны освещаться СМИ, блогерами, чтобы каждый несовершеннолетний знал, что просто так незамеченным ничего не останется. Всем нам надо воспитывать, поддерживать, любить, уделять внимание своим детям. Знать, как они живут, чем, с кем общаются, о чем переживают. Разговаривать, наставлять, давать опору».