Два лица, три камеры

«Восточный экспресс»: пятилетие программы«Без грима»  

Редактор Екатерина Андриянова утверждает, что программа появилась раньше, но нынешний свой облик обрела как раз лет пять назад.

— Придумала я эту передачу, посоветовалась с режиссером Антоном Корневым… Ничего особенного в идее не было, просто зная, как много в городе интересных людей, хотелось как-то выйти за формат информационной передачи, чтобы получился законченный разговор. А на это нужно не менее получаса. Причем в самом начале беседы были не с людьми искусства. Первым, например, был директор мукомольного завода Александр Рискин. Причем интересовал он меня тем, что бриджист. Потом были хирург Михаил Малышев, у которого прекрасный тенор…

— Вы ищете людей, интересных не только как специалисты в своем деле, но и имеющих за душой еще что-то. То есть шкатулки с двойным дном…
— Да.

— И вот приезжает на гастроли звезда мирового уровня. Когда вы пытаетесь вывести на тему его других, не относящихся к работе интересов, гость дает ответ в духе Маяковского: «Я поэт. Тем и интересен». Как тогда?
— Не всегда, но получается с той же степенью искренности. Мне интересно добиться своего. Вызвать у собеседника доверие ко мне, найти тон разговора. Если он почувствует, что мой интерес к нему искренний, что я не делаю вид заинтересованного журналиста, а действительно настроена на одну с ним волну, он поддастся и будет говорить, отвечать на вопросы и даже попытается взять на себя ведущую роль в диалоге.

— Например?
— Ну хотя бы Ольга Волкова. Мы проговорили с ней целый час. И ей показалось мало.

— Что вы хотите вытащить из собеседника?
— Только то, что мне самой интересно в этом человеке. Конечно, какое-то время уходит на то, чтобы понять, кто он, что он, как помочь ему раскрыться. И — раскрываются. Поэтому мы записываем не полчаса, а гораздо больше, чтобы было из чего выбрать. Помогает, наверное, и то, что атмосфера у нас в студии камерная, лишенная пафосности: два человека за столиком, напротив три камеры. И — все.

— Кто из собеседников был для вас самым сложным?
—…Алла Демидова, пожалуй. В начале беседы она поставила условие: об этом не говорим и об этом не говорим, и на эту тему тоже. И тем не менее, разговор состоялся и был настолько душевным, насколько она разрешила себе позволить. Надо при этом сказать, что во время тех челябинских гастролей Демидова сломала руку, была причина для плохого настроения…
А был случай, когда я очень боялась встречи с одним челябинским литератором, он издали производил на меня впечатление человека замкнутого, сурового. А он после записи говорит: «У вас тут так просто, легко. Спасибо. А я боялся идти». Я не произнесла вслух того, что подумала: «Если бы вы знали, как я боялась!»

— А таких собеседников, работа с которыми сплошное удовольствие, помните?
— Конечно, их много. Например, Юрий Наумов — блюзовый музыкант. От него я получила такой энергетический всплеск, такое ощущение полетности! Или Леонид Чижик, пианист, тоже джазовый. С ним мы не столько о музыке, сколько о жизни говорили. Или — народный артист России Валерий Баринов. Наша запись была во время гастролей Малого театра. Умный и способный к откровенности человек. Мы после записи еще пару часов на скамейке проговорили… Это мирового уровня личности, но — никакого снобизма, чувства превосходства над собеседником, небрежной снисходительности. И никаких банальностей. Этим людям есть что сказать. Не мне одной, а всем, сидящим перед телеэкранами. Им надо помочь высказаться, дать возможность свободного монолога.

— Вы готовитесь к интервью?
— Сейчас уже меньше, чем раньше. Насторожило меня одно из интервью с Константином Райкиным. Я прочла книгу о нем. И в интервью воспользовалась фактами из этой книги. А он вдруг спрашивает: «Почему вы задаете эти вопросы?» Я отвечаю, что прочла книгу о нем, там были упомянуты те факты, что стали поводом для моих вопросов. Он: «Я терпеть не могу эту книгу. Там многое выдумано автором». Однажды, готовясь к интервью с человеком, о котором знала мало, заглянула в Интернет. А там множество страниц, где написано о моем собеседнике буквально все. Мне так скучно стало: я что, буду задавать вопросы, на которые уже даны ответы? Нет уж, лучше мне самой подумать и задать те вопросы, которые возникнут у меня после его выступления или прямо по ходу беседы. И я дала себе слово никогда не залазить с подобной целью в Интернет.
Подготовка — это в принципе сама жизнь. Те книги, что читала, те спектакли, концерты, фильмы, выставки, что видела, те люди, с которыми встречалась…

Мы с Екатериной Андрияновой по сути занимаемся одним и тем же делом — берем интервью у самых разных людей, чаще всего из мира искусства. Ей труднее: она зависит еще и от внешнего обаяния собеседника или отсутствия такового, оттенки ее взаимоотношения с ви-за-ви видны зрителям. У нее зачастую меньше времени, чем у меня, ведь у человека, приехавшего на гастроли, порой есть буквально столько минут, сколько отведено на очередной выпуск передачи «Без грима», доснять что-то для монтажа не выходит. И вообще эти творческие портреты готовятся в режиме информационных выпусков.
А между тем никакой небрежности, примет конвейера, поверхности.

В жанре интервью, который профессионалы телевидения меж собой называют «говорящие головы», я ценю журналистов, обладающих «живым глазом», то есть тех, у которых интерес к собеседнику не наигран. Таких немного. У нашей сегодняшней собеседницы наигрыша нет.
«Без грима» — по-настоящему познавательная передача, она вводит нас в мир большого искусства и дает возможность близко познакомиться с людьми, достигшими в нем серьезных успехов.

Представляете, как нелегко сохранить свежесть восприятия после более чем ста интервью, взятых за пять с лишним лет?
Екатерина Андриянова дважды финалист и лауреат конкурса «ТЭФИ—регион», лауреат Пушкинской медали, трижды лауреат телевизионного конкурса «Живое слово», лауреат международного Евразийского телефорума. Вот и в этом году она вошла в финал Всероссийского конкурса «Телепрофи» в номинации «телеведущий». Ее уже ждут в Саратове на церемонию награждения. Ну и немало других побед в различных творческих состязаниях.