Эффект эволюции. Сторонником какой политики называют губернатора Бориса Дубровского

Вокруг революционера, видимо, благодаря долгой идеологической обработке, в нашей стране создан романтический ореол. Он якобы более ярок, более прогрессивен… Последователь эволюционной модели имеет на этом фоне портрет куда более сдержанный. Однако обществу от управленца (читаем: политика) нужны не картины, а эффективность. И вот в этом вопросе «эволюционер» подчас оказывается весомее «революционера».

Возвращение к суминскому стилю

Эти модели достаточно четко можно отследить по тому, как управляются те или иные регионы. Их можно проиллюстрировать и в рамках одного субъекта, к примеру такого, как Челябинская область.

Еще пять лет назад в регионе был на щите налет революционности. Это чувствовалось во многом, даже в слоганах и публичных заявлениях. Помните, например, всякие там плакаты с «дорожной революцией», которыми были увешаны все заборы Челябинска? Сегодня слово «революция» на заборы и экраны не лезет. Однако если мы сравним результаты в той же дорожной отрасли, то удивимся. Сегодняшние объемы работ на дорогах больше, чем в распиаренные «революционные» годы. В конце октября будут подбиваться итоги развития дорожной сети в 2018 году — не поленитесь, залезьте в прежние отчеты и сравните цифры. Мы точно полезем и сравним и, уверены, увидим удивительные расхождения между сказанным и между сделанным в прошлые и нынешние времена. Однако сейчас разговор все же не о дорожном хозяйстве, а в принципе о стиле управления регионом.

«Эволюция» — это слово можно выносить в заглавие книги о политике команды Бориса Дубровского, если кто-то возьмется когда-то ее писать.

«Губернатор Борис Дубровский, на мой взгляд, сторонник политики преемственности, — комментирует политолог Алексей Ширинкин, руководитель агентства «Монитор». — Использовать в данном контексте термины «революционность» и «эволюционность» можно лишь с достаточной долей условности. Особенно сложно об этом говорить в региональном разрезе. Развитие управленческих процессов в Челябинской области происходит в рамках общероссийской парадигмы. А сегодня российская система в принципе не настроена на какие-то революционные шаги.

Кроме того, сам по себе Борис Александрович — выходец из заводской среды, а индустриальный менеджмент в России имеет черты консерватизма, неторопливости. При этом в нем отнюдь нет полного неприятия инноваций, и серьезная технологическая модернизация наших промышленных предприятий тому пример. И Дубровскому не чужды смелые шаги. Его действия привели к достаточно принципиальным сдвигам в системе управления регионом. Вспомните, к примеру, что именно при Борисе Дубровском исчезла такая должность, как премьер-министр. Это серьезное изменение управленческой структуры. Существенно изменился и курс развития региона. Произошел, на мой взгляд, возврат к парадигме управления, свойственной администрации Петра Ивановича Сумина. В экономике сегодня мы видим опору на крупные промышленные предприятия, работу с мегапроектами, такими как подготовка к саммитам ШОС и БРИКС».

Верно вверх

Публичный стиль губернатора Бориса Дубровского также не отличается «рывковообразностью». Наблюдатели отмечают, что на это влияет не только заводской менталитет главы региона, но и те экономические и политические условия, в которых вынуждена работать его команда.

«Борис Александрович как публичный политик достаточно сдержан, — говорит Алексей Ширинкин. — Он делает серьезные политические заявления, но в них тоже чувствуется социально-консервативный стиль. От прежней команды мы чаще слышали заявления о новых рубежах и инвестиционных рывках. В выступлениях Дубровского мы отмечаем ориентацию на нужды человека, на поступательное движение к цели. Тут нужно помнить о разных экономических условиях, в которых работала прежняя администрация и нынешняя. Команда Бориса Дубровского управляет регионом в условиях глобального экономического кризиса, санкционной политики и, как следствие, снижения инвестиционных перспектив. Ждать в это время взрывного экономического роста было бы несколько наивно».

Однако, несмотря на неблагоприятные внешние факторы, мы наблюдаем не сворачивание экономики и социальной политики в регионе, а их поступательное движение вверх. Именно при Дубровском регион избавляется от кредитной зависимости, увеличиваются бюджетные поступления в социальную политику, федеральный центр делает ставку на Челябинскую область, вливая в развитие ее инфраструктуры немалые средства…

Именно при Дубровском государственная поддержка (действуя в парадигме, что целью управления является человек) приходит в малые города, села, дворы. Эволюционный стиль его руководства принес региону только в 2018 году благоустройство 583 дворовых и 129 общественных территорий.

Команда нынешнего губернатора постепенно снимает последствия прежней «революционности» и в строительной сфере. Идет четкая работа по обманутым дольщикам, одни ранее брошенные дома достраиваются, для других ведется поиск новых инвесторов. Никто не занимается шапкозакидательством, признавая, что проблема более чем сложная для разрешения, но от нее не отворачиваются.

Как это ни парадоксально звучит, эволюционный подход в отдельных направлениях приводит и к революционным прорывам. К примеру, в Челябинске наконец-то окончательно закрылась свалка, десятки лет отравляющая своим зловонием атмосферу города. На ее месте планируется в ближайшие годы создать зеленую зону, столь необходимую такому промышленному центру, как Челябинск. Промышленные предприятия под давлением Дубровского пошли на экологические соглашения, что уже привело к снижению выбросов. Серьезные темпы в развитии мы наблюдаем в сельском хозяйстве, что позволило укрепить систему продовольственной безопасности. Регион закрепился в числе общероссийских лидеров этой сферы, теперь мы можем не только прокормить себя, но и поставлять свою сельхозпродукцию в другие регионы…

Можно сказать, что на примере Челябинской области эволюционный стиль управления доказал свою состоятельность. Стоит продолжать движение.