22 июня, расколовшее мир. Каким стал первый день войны для южноуральцев в 1941 году
6 Июня 2018
Фото: из фондов ОГАЧО
С первых же дней войны южноуральцы рвались на фронт. Идут занятия в лагере Всеобуча на заводе «Магнезит» в Сатке.
Об этом наша беседа с Владимиром Павленко, кандидатом исторических наук, автором книги «Южный Урал, Великая Отечественная война: к 70-летию со Дня Победы».
-
Утро без войны. Как челябинцы отмечали в 1945 году День Победы
-
Музейный гид. Рисунки Абеля. Что еще можно увидеть в челябинском музее Управления ФСБ России
Хроника первого дня
— Что сохранила для нас хроника первого дня войны?
— В самый первый день войны, 22 июня, в бой у местечка Сопоцкино близ Гродно вступили наши земляки — три батальона 85-й Челябинской стрелковой дивизии.
В этот же день в Челябинском обкоме ВКП(б) состоялось экстренное совещание секретарей горкомов, райкомов партии, парткомов и директоров металлургических предприятий области, на котором обсудили вопрос о перестройке работы металлургических предприятий на военный лад.
В первые два дня повсеместно проходили многолюдные митинги и собрания, на которых трудящиеся выражали всеобщее возмущение вероломным нападением на СССР фашистской Германии и ее союзников.
Начиная с 22 июня в Магнитогорске стали организовываться оборонные кружки, в которых женщины овладевали военными знаниями.
С первого же дня на военный лад переходили и все политпросветучреждения области. Так, в Колчеданской избе-читальне Каменского района был организован стрелковый кружок. В Аргаяшской районной библиотеке стали проводиться занятия боевой дружины. А в Челябинской областной библиотеке были организованы боевые дружины.
Уже на третий день войны, 24 июня, бюро обкома партии приняло постановление «О привлечении членов семей рабочих и служащих на производство».
В эти же дни в челябинском пединституте состоялось открытое комсомольское собрание. В нем участвовали 300 комсомольцев и 65 человек несоюзной молодежи, которые приняли предложение комитета ВЛКСМ вуза о работе студентов на заводах Челябинска во время каникул.
На шестой день войны, 27 июня, наши земляки вновь отличились: бойцы 174-й стрелковой дивизии под командованием комбрига Алексея Зыгина вступили в бой близ Полоцка. Дивизия эта находилась в составе 22-й армии, сформированной на Урале. Примечательно, что сама эта армия, в которую вошли части Уральского военного округа, была сформирована буквально за несколько дней до начала войны.
А в Магнитогорске в эти же дни были подготовлены госпитали, которые приняли первую группу раненых, прибывших с фронта.
План на случай войны
— Владимир Денисович, Челябинская область приняла более 200 эвакуированных предприятий, еще 35 крупных заводов построили с нуля. Сегодня появилось мнение, что Сталин, зная о готовящейся войне, заранее выбирал площадки под эвакуированные предприятия и Челябинск был приоритетным городом.
— Не все так просто. Конечно, ресурсные точки были, и все это заранее прорабатывалось. Например, тот же ЧТЗ строили не только для того, чтобы он трактора выпускал, но и для того, чтобы он в любой момент мог перестроиться на выпуск боевой техники. Тем более ЧТЗ отличался от Харьковского, Сталинградского и Кировского заводов тем, что здесь была поточная линия.
Но всего предусмотреть было нельзя. Представьте, если только на один Магнитогорский металлургический комбинат свалилось 34 завода! Согласитесь, мобилизационный план на такое количество предприятий составить невозможно.
Плюсом в пользу Челябинска была мощная энергетика: ЧЭГРЭС с лихвой выполнила задачу, обеспечивая электроэнергией всю «оборонку». Помимо этого, оперативно (за 55 дней) построили ТЭЦ-2. Достаточно сказать, что сроки строительства котла в мирное время измерялись 400 сутками.
Но при этом вспомните, где размещались эвакуированные предприятия! Московский завод «Калибр» — в здании оперного театра, патронный завод — в пединституте. Сейчас сложно представить, что грозные «катюши» собирали в обычном гараже.
Завод «Сигнал» стали строить еще в 1938 году, но так и не закончили. А началась война, и превратился завод в номерной 254-й, начальником которого стал 32-летний Семен Беленький. Здесь было освоено 33 изделия — от ручных гранат и дымовых шашек до мин и светящихся авиабомб. К слову, уже после войны Беленького исключили из партии. А когда восстанавливали, он умер прямо в приемной…
50 тысяч добровольцев
— О начале войны не все узнали в первый день?
— Выпускникам челябинской школы № 1 имени Энгельса аттестаты выдали почему-то 16 июня. А 21 июня они поехали в Баландино, где отдыхали и купались. На другой день возвращаются обратно, идут, по всей вероятности, по улице Кирова — смеются и поют песни. Одна бабулька встречает их с упреками: «А не стыдно вам? Такое несчастье!» — «Какое?» — «Война!»
Если в городе еще были радиоприемники или знаменитые черные тарелки, то в селе зачастую связи с внешним миром не было никакой. А до района иной раз полсотни верст надо отмахать.
Мама рассказывала, как у нас в селе в Курганской области в тот день через все поле мчался мальчик на взмыленной лошади. Все подумали, что пожар, которого обычно так боялись в деревне. А здесь мальчишка кричит: «Война!» Но никто ему не поверил. И лишь под вечер из района пришло подтверждение.
— Сегодня развелось много любителей строить новые, иной раз почти фантастические версии. Так, утверждают, что даже до Щучьего, мол, долетали немецкие самолеты…
— Да, похоже на фантастику… Но еще страшнее, когда авторы некоторых книг, основываясь якобы на мнении сотрудников военкоматов, начинают утверждать, что добровольцев никаких не было!
Но ведь это просто кощунство! Были случаи, когда в военкоматах отказывали добровольцам, но лишь потому, что среди них были классные специалисты. Их возвращали: иди, мол, к Зальцману, ты там нужнее.
Кстати, сам Зальцман категорически запретил отдавать заводчан в Уральский добровольческий танковый корпус, для укомплектования которого требовалось 9 тысяч человек. Но в результате набралось 50 тысяч! И это все добровольцы! Которых якобы не было…
Мне среди документов встретилось даже заявление от 53-летней медсестры, воевавшей еще в Гражданскую и рвавшейся на фронт.
«Руки мыть не буду!»
— Как изменилась сама жизнь южноуральцев?
— Примечательно, но не исчез ни один праздник из мирного времени. Люди продолжали ходить в кино, где уже показывали военные фильмы, в клубах читались лекции, правда, уже на патриотическую тему: об Александре Невском, Суворове, Кутузове.
— Чем отличалась наша область от других регионов?
— В первые месяцы войны партийное руководство области не могло справиться с начавшейся неразберихой. Все изменилось с приездом нового секретаря обкома Николая Патоличева. Удивляет его мягкость и человечность. Я читал одно из обращений к директору ММК Носову с угрозой: если, мол, не выдадите то-то в срок, то мы вам такое устроим… Патоличев красным карандашом правит: «Уважаемый Григорий Иванович! Если возможно, ради бога…» И в таком духе…
Очевидцы рассказывали: когда Патоличев в ночную смену приезжал на какой-нибудь завод, он каждому пожимал руку. И иной рабочий признавался: «Да я ж теперь неделю руки мыть не буду!»
Так что нашей области очень повезло в тот год с руководителями. И очень сильным оказался весь состав директорской гвардии, каждый из которых обладал феноменальными организаторскими способностями.
— Что сохранила для нас хроника первого дня войны?
— В самый первый день войны, 22 июня, в бой у местечка Сопоцкино близ Гродно вступили наши земляки — три батальона 85-й Челябинской стрелковой дивизии. В этот же день в Челябинском обкоме ВКП(б) состоялось экстренное совещание секретарей горкомов, райкомов партии, парткомов и директоров металлургических предприятий области, на котором обсудили вопрос о перестройке работы металлургических предприятий на военный лад.
В первые два дня повсеместно проходили многолюдные митинги и собрания, на которых трудящиеся выражали всеобщее возмущение вероломным нападением на СССР фашистской Германии и ее союзников.
Начиная с 22 июня в Магнитогорске стали организовываться оборонные кружки, в которых женщины овладевали военными знаниями.
С первого же дня на военный лад переходили и все политпросветучреждения области. Так, в Колчеданской избе-читальне Каменского района был организован стрелковый кружок. В Аргаяшской районной библиотеке стали проводиться занятия боевой дружины. А в Челябинской областной библиотеке были организованы боевые дружины.
Уже на третий день войны, 24 июня, бюро обкома партии приняло постановление «О привлечении членов семей рабочих и служащих на производство».
В эти же дни в челябинском пединституте состоялось открытое комсомольское собрание. В нем участвовали 300 комсомольцев и 65 человек несоюзной молодежи, которые приняли предложение комитета ВЛКСМ вуза о работе студентов на заводах Челябинска во время каникул.
На шестой день войны, 27 июня, наши земляки вновь отличились: бойцы 174-й стрелковой дивизии под командованием комбрига Алексея Зыгина вступили в бой близ Полоцка. Дивизия эта находилась в составе 22-й армии, сформированной на Урале. Примечательно, что сама эта армия, в которую вошли части Уральского военного округа, была сформирована буквально за несколько дней до начала войны.
А в Магнитогорске в эти же дни были подготовлены госпитали, которые приняли первую группу раненых, прибывших с фронта.
План на случай войны
— Владимир Денисович, Челябинская область приняла более 200 эвакуированных предприятий, еще 35 крупных заводов построили с нуля. Сегодня появилось мнение, что Сталин, зная о готовящейся войне, заранее выбирал площадки под эвакуированные предприятия и Челябинск был приоритетным городом.
— Не все так просто. Конечно, ресурсные точки были, и все это заранее прорабатывалось. Например, тот же ЧТЗ строили не только для того, чтобы он трактора выпускал, но и для того, чтобы он в любой момент мог перестроиться на выпуск боевой техники. Тем более ЧТЗ отличался от Харьковского, Сталинградского и Кировского заводов тем, что здесь была поточная линия.
Но всего предусмотреть было нельзя. Представьте, если только на один Магнитогорский металлургический комбинат свалилось 34 завода! Согласитесь, мобилизационный план на такое количество предприятий составить невозможно.
Плюсом в пользу Челябинска была мощная энергетика: ЧЭГРЭС с лихвой выполнила задачу, обеспечивая электроэнергией всю «оборонку». Помимо этого, оперативно (за 55 дней) построили ТЭЦ-2. Достаточно сказать, что сроки строительства котла в мирное время измерялись 400 сутками.
Но при этом вспомните, где размещались эвакуированные предприятия! Московский завод «Калибр» — в здании оперного театра, патронный завод — в пединституте. Сейчас сложно представить, что грозные «катюши» собирали в обычном гараже.
Завод «Сигнал» стали строить еще в 1938 году, но так и не закончили. А началась война, и превратился завод в номерной 254-й, начальником которого стал 32-летний Семен Беленький. Здесь было освоено 33 изделия — от ручных гранат и дымовых шашек до мин и светящихся авиабомб. К слову, уже после войны Беленького исключили из партии. А когда восстанавливали, он умер прямо в приемной…
50 тысяч добровольцев
— О начале войны не все узнали в первый день?
— Выпускникам челябинской школы № 1 имени Энгельса аттестаты выдали почему-то 16 июня. А 21 июня они поехали в Баландино, где отдыхали и купались. На другой день возвращаются обратно, идут, по всей вероятности, по улице Кирова — смеются и поют песни. Одна бабулька встречает их с упреками: «А не стыдно вам? Такое несчастье!» — «Какое?» — «Война!»
Если в городе еще были радиоприемники или знаменитые черные тарелки, то в селе зачастую связи с внешним миром не было никакой. А до района иной раз полсотни верст надо отмахать.
Мама рассказывала, как у нас в селе в Курганской области в тот день через все поле мчался мальчик на взмыленной лошади. Все подумали, что пожар, которого обычно так боялись в деревне. А здесь мальчишка кричит: «Война!» Но никто ему не поверил. И лишь под вечер из района пришло подтверждение.
— Сегодня развелось много любителей строить новые, иной раз почти фантастические версии. Так, утверждают, что даже до Щучьего, мол, долетали немецкие самолеты…
— Да, похоже на фантастику… Но еще страшнее, когда авторы некоторых книг, основываясь якобы на мнении сотрудников военкоматов, начинают утверждать, что добровольцев никаких не было!
Но ведь это просто кощунство! Были случаи, когда в военкоматах отказывали добровольцам, но лишь потому, что среди них были классные специалисты. Их возвращали: иди, мол, к Зальцману, ты там нужнее.
Кстати, сам Зальцман категорически запретил отдавать заводчан в Уральский добровольческий танковый корпус, для укомплектования которого требовалось 9 тысяч человек. Но в результате набралось 50 тысяч! И это все добровольцы! Которых якобы не было…
Мне среди документов встретилось даже заявление от 53-летней медсестры, воевавшей еще в Гражданскую и рвавшейся на фронт.
«Руки мыть не буду!»
— Как изменилась сама жизнь южноуральцев?
— Примечательно, но не исчез ни один праздник из мирного времени. Люди продолжали ходить в кино, где уже показывали военные фильмы, в клубах читались лекции, правда, уже на патриотическую тему: об Александре Невском, Суворове, Кутузове.
— Чем отличалась наша область от других регионов?
— В первые месяцы войны партийное руководство области не могло справиться с начавшейся неразберихой. Все изменилось с приездом нового секретаря обкома Николая Патоличева. Удивляет его мягкость и человечность. Я читал одно из обращений к директору ММК Носову с угрозой: если, мол, не выдадите то-то в срок, то мы вам такое устроим… Патоличев красным карандашом правит: «Уважаемый Григорий Иванович! Если возможно, ради бога…» И в таком духе…
Очевидцы рассказывали: когда Патоличев в ночную смену приезжал на какой-нибудь завод, он каждому пожимал руку. И иной рабочий признавался: «Да я ж теперь неделю руки мыть не буду!»
Так что нашей области очень повезло в тот год с руководителями. И очень сильным оказался весь состав директорской гвардии, каждый из которых обладал феноменальными организаторскими способностями.
Поделиться
