Письмо полковника. Челябинскую крепость готовили к переселению
8 Апреля 2015
Занимаясь историей, постоянно приходится делать открытия, какие-то из них важны только для твоей исследовательской работы, какие-то вполне могут прозвучать и для широкой аудитории.
-
Имя для сословия. Как калмыков отправили в состав башкирского народа
-
Люди калмыцкого происхождения. Как и чем жил пришедший степной народ на Южном Урале
-
Путь калмыков в башкиры. Хозяева степей основывали на Южном Урале свои деревни
Иногда встречается информация о каких-то несостоявшихся вариантах событий или процессов, своего рода несбывшихся возможностях. Об одном таком варианте я сегодня расскажу.
Спасение от разорения
16 июня 1737 года полковник И. Арсеньев писал в Главное правление Казанских и Сибирских заводов от «озера Эккуль»: «Не соизволено ль будет по построении при озере Эккуль новой крепости и по переводе в тое из Челябинской людей и протчаго, ту крепость за опасностию от воров башкирцов отдать им месчерякам, а у обывателей дворы и пашенные места могут они ж купить». В ответе ему было рекомендовано: «С показанными в том доношении мещеряками учинить вам усмотря наилутчие способы от безопасности по своему благо изобретению».
Отметим, что эта переписка подтверждает наличие в Челябинской крепости жителей в июне 1737 года, более того, у этих жителей уже были пашни. А теперь попытаемся кратко разобраться, о чем же, в принципе, шла речь в донесении командира Сибирского драгунского полка И. Арсеньева.
Мещеряки — это этносословная группа служилого населения, основу которой составляли мишари — тюркская этническая группа, сформировавшаяся в Верхнем Поволжье (часть территорий нынешних Республики Мордовия, Пензенской и Нижегородской областей). В XVI — начале XVIII века большие группы служилых мещеряков оказались на Южном Урале.
В Южном Зауралье мещеряки проживали в нескольких деревнях. Они были объединены в рамках команды, которую в 1730─1740-х годах возглавлял Муслюм Аширов (в некоторых документах он назван «полковником»). В ходе восстания 1735–1737 годов мещеряки поддержали правительство и, соответственно, оказались в состоянии конфликта с большей частью башкир, принимавших участие в восстании.
Более подробно можно об этом прочесть в некоторых статьях. Поскольку жили мещеряки на территории башкирских волостей, многие их деревни оказались под угрозой разорения, и встал вопрос о возможном их переселении. Полковник И. Арсеньев в своем доношении предлагал один из вариантов — поселить их в Челябинской крепости. Ясно, что это предложение так и осталось нереализованным, более того, о нем стало известно только из этих документов.
Крепость не по дороге
Есть еще одно обстоятельство. В цитированном документе сказано: «По построении при озере Эккуль новой крепости и по переводе в тое из Челябинской людей». То есть предполагалось, что после постройки Еткульской крепости, туда переведут казаков из Челябинской. Полковник И. Арсеньев не спрашивал разрешения на переселение людей из Челябинской в Еткульскую крепость, а сообщал об этом как о уже решенном деле. И решал это явно не он, вопросы изменения статуса крепостей явно были не в ведении командира Сибирского драгунского полка. И для адресата, т.е. для Главного правления заводов, это не было новостью, судя по ответу.
27 июля 1737 года советник А. Хрущов получил «от маэора Дурасова писмо от 22 того июля, в котором пишет: ордером де Его Превосходительства тайного советника господина Татищева велено ему: которые де ис крестьян в казаки по указу до сего при крепостях поселились, о таковых прислать к его превосходительству ведомость. И ежель впредь таковые для поселения при оных являтца будут, то принимая оных при Мияской и Чебаркульской и Эткуле крепостях».
Иначе говоря, в Челябинскую крестьян селить уже предполагалось. Это можно трактовать как подтверждение высказанной выше версии, что после постройки Еткульской крепости туда должны были перевести казаков из Челябинской.
В таком случае и фраза из документа о том, чтобы записавшихся крестьян принимать «при Мияской и Чебаркульской и Эткуле крепостях…» может означать не то, что Челябинская крепость «наполнена», а то, что ее предполагалось упразднить. Были ли для этого основания?
В предыдущей главе я писал, что Челябинская крепость была поставлена не на прямой дороге от Миасской крепости к Чебаркулю, а в стороне от нее. А если брать дорогу от Миасской до Верхояитской пристани, то совсем в стороне. Исходя из этих соображений, ее могли посчитать «неэффективной» и запланировать к переселению (вспомним Кызылташскую крепость, которая потребовала гораздо больших усилий при строительстве и была оставлена осенью того же года, что и построена). Как бы то ни было, в результате Челябинская крепость осталась, казаки из нее в Еткульскую переселены не были, а мещеряков, соответственно, сюда не поселили.
Еткульская версия
При этом в Челябинской крепости в июне 1737 года было уже довольно большое число жителей. Можно с большой долей уверенности говорить, что если не все, то подавляющее большинство тех, кого записал в сентябре 1736 года полковник Тевкелев, перебрались в Челябинскую крепость.
Напомню, что в этом же июне командир крепости поручик Кузнецов отправил в Тобольскую духовную консисторию доношение, в котором просил дать разрешение на постройку церкви. Аргументировал он это тем, что в Челябинске «обывателей» уже большое число поселилось, а церкви нет. Так что ситуация выглядит довольно запутанно: то ли собирались переселять людей из Челябинской в Еткульскую, то ли полковник Арсеньев просто неудачно составил текст письма…
Пока информации мало, и поэтому намерение властей переселить всех из Челябинской крепости в Еткульскую после ее постройки, дается здесь как версия. Возможно, мы найдем дополнительные документы, которые прояснят ситуацию. А пока мы можем лишь констатировать, что такой вариант событий не состоялся, более того, впоследствии Челябинская крепость избирается для размещения в летнее время Исетской провинциальной канцелярии, а с 1744 года уже официально становится центром Исетской провинции и, соответственно, городом Челябинском.
Спасение от разорения
16 июня 1737 года полковник И. Арсеньев писал в Главное правление Казанских и Сибирских заводов от «озера Эккуль»: «Не соизволено ль будет по построении при озере Эккуль новой крепости и по переводе в тое из Челябинской людей и протчаго, ту крепость за опасностию от воров башкирцов отдать им месчерякам, а у обывателей дворы и пашенные места могут они ж купить». В ответе ему было рекомендовано: «С показанными в том доношении мещеряками учинить вам усмотря наилутчие способы от безопасности по своему благо изобретению».
Отметим, что эта переписка подтверждает наличие в Челябинской крепости жителей в июне 1737 года, более того, у этих жителей уже были пашни. А теперь попытаемся кратко разобраться, о чем же, в принципе, шла речь в донесении командира Сибирского драгунского полка И. Арсеньева.
Мещеряки — это этносословная группа служилого населения, основу которой составляли мишари — тюркская этническая группа, сформировавшаяся в Верхнем Поволжье (часть территорий нынешних Республики Мордовия, Пензенской и Нижегородской областей). В XVI — начале XVIII века большие группы служилых мещеряков оказались на Южном Урале.
В Южном Зауралье мещеряки проживали в нескольких деревнях. Они были объединены в рамках команды, которую в 1730─1740-х годах возглавлял Муслюм Аширов (в некоторых документах он назван «полковником»). В ходе восстания 1735–1737 годов мещеряки поддержали правительство и, соответственно, оказались в состоянии конфликта с большей частью башкир, принимавших участие в восстании.
Более подробно можно об этом прочесть в некоторых статьях. Поскольку жили мещеряки на территории башкирских волостей, многие их деревни оказались под угрозой разорения, и встал вопрос о возможном их переселении. Полковник И. Арсеньев в своем доношении предлагал один из вариантов — поселить их в Челябинской крепости. Ясно, что это предложение так и осталось нереализованным, более того, о нем стало известно только из этих документов.
Крепость не по дороге
Есть еще одно обстоятельство. В цитированном документе сказано: «По построении при озере Эккуль новой крепости и по переводе в тое из Челябинской людей». То есть предполагалось, что после постройки Еткульской крепости, туда переведут казаков из Челябинской. Полковник И. Арсеньев не спрашивал разрешения на переселение людей из Челябинской в Еткульскую крепость, а сообщал об этом как о уже решенном деле. И решал это явно не он, вопросы изменения статуса крепостей явно были не в ведении командира Сибирского драгунского полка. И для адресата, т.е. для Главного правления заводов, это не было новостью, судя по ответу.
27 июля 1737 года советник А. Хрущов получил «от маэора Дурасова писмо от 22 того июля, в котором пишет: ордером де Его Превосходительства тайного советника господина Татищева велено ему: которые де ис крестьян в казаки по указу до сего при крепостях поселились, о таковых прислать к его превосходительству ведомость. И ежель впредь таковые для поселения при оных являтца будут, то принимая оных при Мияской и Чебаркульской и Эткуле крепостях».
Иначе говоря, в Челябинскую крестьян селить уже предполагалось. Это можно трактовать как подтверждение высказанной выше версии, что после постройки Еткульской крепости туда должны были перевести казаков из Челябинской.
В таком случае и фраза из документа о том, чтобы записавшихся крестьян принимать «при Мияской и Чебаркульской и Эткуле крепостях…» может означать не то, что Челябинская крепость «наполнена», а то, что ее предполагалось упразднить. Были ли для этого основания?
В предыдущей главе я писал, что Челябинская крепость была поставлена не на прямой дороге от Миасской крепости к Чебаркулю, а в стороне от нее. А если брать дорогу от Миасской до Верхояитской пристани, то совсем в стороне. Исходя из этих соображений, ее могли посчитать «неэффективной» и запланировать к переселению (вспомним Кызылташскую крепость, которая потребовала гораздо больших усилий при строительстве и была оставлена осенью того же года, что и построена). Как бы то ни было, в результате Челябинская крепость осталась, казаки из нее в Еткульскую переселены не были, а мещеряков, соответственно, сюда не поселили.
Еткульская версия
При этом в Челябинской крепости в июне 1737 года было уже довольно большое число жителей. Можно с большой долей уверенности говорить, что если не все, то подавляющее большинство тех, кого записал в сентябре 1736 года полковник Тевкелев, перебрались в Челябинскую крепость.
Напомню, что в этом же июне командир крепости поручик Кузнецов отправил в Тобольскую духовную консисторию доношение, в котором просил дать разрешение на постройку церкви. Аргументировал он это тем, что в Челябинске «обывателей» уже большое число поселилось, а церкви нет. Так что ситуация выглядит довольно запутанно: то ли собирались переселять людей из Челябинской в Еткульскую, то ли полковник Арсеньев просто неудачно составил текст письма…
Пока информации мало, и поэтому намерение властей переселить всех из Челябинской крепости в Еткульскую после ее постройки, дается здесь как версия. Возможно, мы найдем дополнительные документы, которые прояснят ситуацию. А пока мы можем лишь констатировать, что такой вариант событий не состоялся, более того, впоследствии Челябинская крепость избирается для размещения в летнее время Исетской провинциальной канцелярии, а с 1744 года уже официально становится центром Исетской провинции и, соответственно, городом Челябинском.
Поделиться
