Полукаменная старина. Как спасти от сноса исторические здания в центре Челябинска

До революции это здание стояло на углу Южной площади и улицы Черногорской. Сейчас планировка города в этой части несколько изменилась. Большинство горожан, скорее всего, не представляют себе, что маленький кусочек улицы Сони Кривой «затерялся» у площади Революции. Но вернемся к старому дому. В течение долгого времени считали, что дом принадлежал Капаруллину, но, как иногда бывает, история оказалась несколько иной, более прихотливой. Сразу оговорюсь, что капаруллинский дом стоял по другую сторону улицы Черногорской (нынешняя Сони Кривой) и никакого отношения к нашему рассказу не имеет.

Дом на два двора

Квартал, в котором размещается этот дом, до революции представлял в плане прямоугольный треугольник. План квартала показан на рисунке. На северном, остром его краю были участки, отведенные еще в начале 1890-х годов для строительства Народного дома. Там он и был построен в 1903 году. Сегодня мы это здание знаем как Молодежный театр (в прошлом — драмтеатр). Южные два дворовых места в этом квартале, выходившие на улицу Черногорскую, занимал двор Карла Венцеля, челябинского пивовара. На плане они обозначены номерами 1247 и 1248. А между двором Венцеля и Народным домом, вдоль площади, располагался двор Андрея Максимовича Батракова.

В дореволюционных документах о налогах с недвижимых имуществ мне не удалось найти упоминаний о двухэтажном каменном доме ни на дворе Батракова, ни на дворе Венцеля. В 1901 году на усадьбе Андрея Максимовича Батракова указан полукаменный дом и холодные службы, оценено все это в 2800 рублей. В 1905 году к полукаменному дому добавляется двухэтажный флигель в 8 комнат, каменная лавка с двумя отделениями, прочие надворные постройки. И оценено все это… в 2400 рублей. Причем о том, что флигель каменный, не сказано вовсе, а если судить по оценке усадьбы, то речь идет о каких‑то недорогих постройках.

Описание двора Карла Венцеля тоже выглядит довольно загадочно: 2 комнаты в построенном каменном доме, каменная баня, деревянные конюшня и коровник. Что это за каменный дом и почему у Венцеля в нем было только две комнаты, — непонятно. А теперь посмотрим еще раз на план квартала — в южной его части выделены те два участка, которые занимал Карл Венцель. А по восточному краю его двора показана каменная постройка (они выделялись на дореволюционных планах красным цветом). На плане она не выходит за границы участка № 1247, а в реальности дом располагался и на дворе Венцеля, и на дворе Батракова.

План составлен в 1910 году, то есть каменный дом в ту пору уже существовал. То, что дом достаточно длинный, хорошо видно на позднем снимке, сделанном в 1950-х годах (фотография взята в группе Челчел. ру в ЖЖ). На фотографии хорошо виден длинный дом, начинающийся от самой улицы Сони Кривой (бывшей Черногорской), и примыкающий к нему с севера небольшой полукаменный дом. А правее стоит здание драмтеатра — бывшего Народного дома.



Лавка Главспирта

Итак, загадочный дом, похоже, был построен Андреем Максимовичем Батраковым сразу на двух усадебных участках, своем и Карла Венцеля. Карл Венцель за уступку земли под строительство имел в доме двухкомнатную квартиру. Насколько можно судить, каменный двухэтажный дом был построен как доходный, то есть, если не все, то большая часть помещений были предназначены для сдачи внаем.

Есть описание 1922 года, по которому можно хотя бы в общих чертах представить себе, что представлял собой этот дом в начале XX века. Первый этаж включал небольшую квартиру и торговое помещение. Под торговым помещением, скорее всего, подразумевалась основная часть первого этажа, где помимо собственно торговых площадей были и подсобные помещения. А на втором этаже помещались 3 квартиры, каждая из них со своей кухней. Квартиры были разными — самая большая в четыре комнаты, одна из которых на пять окон. Была и однокомнатная квартира. Были, видимо, и ватерклозеты, правда, не в каждой квартире, а на первом этаже. Было проведено электричество. В кухнях стояли русские печи, а в жилых помещениях — голландские.

Каменный дом Батракова «всплывает» в документах о размещении солдат 163‑го запасного полка в 1914 году — с началом Первой мировой войны началась мобилизация, и солдат формируемых частей надо было где‑то размещать. Под эти цели был занят один этаж полукаменного дома Батракова и одна квартира в каменном доме. Под размещение солдат была отведена небольшая квартира в нижнем этаже каменного дома.

После революции и Гражданской войны дом был муниципализирован, его сдавали в аренду различным учреждениям. На первом этаже одно время размещалась лавка Главспирта. С 1926 года дом арендовало акционерное общество «Хлебопродукт». В ту пору дом находился по адресу: площадь Революции, 4. Но в 1930-х годах он уже числился по улице Кирова, 118. В этом здании размещался Кировский районный совет народных депутатов. Где он благополучно пребывал еще в 1960-х годах, если я не ошибаюсь.

Что на обозрение?

Сегодня дом «врос» в землю — точнее, уровень поверхности изрядно поднялся, и первый этаж здания воспринимается как полуподвал. Давным-давно окрашенное темной зеленой краской, местами облупившейся, дом не производит с первого взгляда особого впечатления. Но остановитесь и посмотрите повнимательней — если его просто нормально покрасить не «шаровой», а светлой краской, то дом «заиграет». Не пышный, но выразительный декор, характерный для своего времени, и расположение рядом с Народным домом делают этот незаметный дом важной частью композиции площади Революции.

О площади Революции давно говорят, как об одном из примечательных архитектурных ансамблей не только Челябинска, но и современной России. Площадь обрамлена зданиями, построенными на протяжении почти 100 лет, и при этом представляет собой единое, непротиворечивое пространство. И «держит» этот ансамбль как раз таки северо-западный угол, с которого и началось формирование ансамбля. И в этой части ключевым является здание Народного дома (Молодежного театра) и «поддерживающее» его здание Кирова, 118, или бывший дом Батракова. Именно с них началось формирование внешнего облика площади, и переоценить их значение в этом процессе сложно.

Опять пошли тревожные сведения, что идет подготовка к сносу дома по улице Кирова, 118. Это уже не впервые — еще в середине 2000-х возникла идея поставить за Молодежным театром какое‑нибудь большое современное здание. То, что постройка такого здания напрочь разрушит композицию площади, а проще говоря, испортит внешний вид центра города, аргументом, видимо, не является.

На днях прошло сообщение о предложении поставить рядом с «Мегаполисом» колесо обозрения. За сто миллионов рублей. Как способ привлечения туристов. Позвольте вопрос: а что с этого колеса будут разглядывать туристы? Уничтоженный исторический центр и реку, превращенную в болото?