Первый арктический! Над реализацией амбициозного проекта по освоению северных территорий работают более шестисот российских предприятий

На границе земли и воды

«Начинаем снижение. Ожидаемое время посадки в аэропорту поселка Сабетта двадцать пять минут», — под спокойный голос пилота наш самолет выныривает из густых облаков прямо на границе земли и воды. Я не силен переносить свои знания глобуса на увиденное в иллюминаторе, но вполне возможно, что под нами уже находится Обская губа, хотя до Сабетты, которая, судя по справочникам, привязана к этой губе, по ощущениям, летим еще не менее сотни километров. Так что, возможно, это было и само Карское море.

Пейзаж даже с самолета видится чрезвычайно безлюдным. Нет привычных ниток дорог, квадратов полей и кубиков домов... Оно и понятно, здесь вам не там. В этих условиях могут жить либо приспособленные тысячелетней эволюцией аборигены-ненцы, либо вахтовики, которые готовы в краткий промежуток времени потерпеть здешние реалии. Первые — люди в большей части не оседлые, и их кочевые стоянки с воздуха запросто не увидеть, вторые — жмутся к немногочисленным здесь промышленным объектам. В случае с Сабеттой — к грандиозному строительству первого в мире арктического завода, проекта, известного под названием «Ямал СПГ».

Шасси нашего большого авиалайнера касаются взлетной полосы под единичные хлопки немногочисленных женских ладошек (вахтовики не сентиментальны). И двуязычные надписи на здании аэропорта сообщают, что вы в Сабетте — месте, где еще менее десяти лет назад жило не более 20 человек, а сейчас обитают почти 17 тысяч. Правда, большинство из них временно...

По газонам не ходить

Самая частая надпись, которую я встречаю в Сабетте, это «Проезд и проход по газонам запрещен». И никто по ним здесь не ходит и не ездит. Правда, думаю, не магия букв останавливает, а аскетизм здешнего природного пейзажа. Это сейчас лето и зелень, но большую часть года дары природы на побережье Обской губы доступны разве что оленям.

Но олени по территории Сабетты не ходят. Тундру в месте поселка и строительства аккуратно, но основательно присыпали намытым речным песком — в среднем на 2-3 метра. Только так возможно создать условия для передвижения людей и техники и ограничить таяние вечной мерзлоты, которое чревато разрушением всего построенного. Кстати, возле всех промышленных объектов здесь для сохранения «стылости» земли в период тепла кроме песка используют своеобразные технические приспособления а-ля подземные холодильники.

К слову, ради закрепления песка вышеупомянутые газоны, судя по всему, и создаются. Травка из них лезет щуплая, но всем очень нужная, потому и не топчут.

На не тронутых строительством участках — зелено. Тундра начала цвести, и, как говорят наши провожатые, в этом году цветение непривычно разнообразно. Я это разнообразие лично насчитал всего в четырех вариантах, но, во-первых, далеко в тундру сам не заходил, а бродил исключительно вокруг поселка и буровых, во-вторых, ныне не август, когда здесь самое буйство красок. А сейчас более всего завораживает этакий местный хлопок, или, если хотите, одуванчик, под названием пушица.

«Сухая» вахта

На этой по-настоящему грандиозной стройке сейчас работают 17 000 человек. Так и подмывает сказать «со всего Союза». Но Союза давно нет, да и работают здесь далеко не только соотечественники. Французы, сербы, японцы, китайцы... Проект «Ямал СПГ» многонационален как по своему составу акционеров, так и по составу строителей-исполнителей.

И весь этот многоязыкий люд трезв как стеклышко. Ибо здесь не пьют. Ибо жесточайший сухой закон. Ибо если в замкнутом тундрой и морской водой пространстве, наполненном тысячами разномастных мужиков и серьезной техникой, появится «зеленый змий», беда точно будет. Поэтому уже в аэропорту всех просвечивают и простукивают на предмет запрещенного звона.

Работают здесь люди вахтами от 28 до 60 дней в зависимости от установок подрядчика. Потом примерно столько же отдыхают у себя на родине, пока на их месте трудятся сменщики. Вахтовый метод предписан и работягам, и ИТР, и начальству. Вахта не подразумевает выходных и праздников, остановить работу может лишь непогода. Зимой змейка термометра может опускаться до минус 60 градусов. Но работу чаще останавливает не температура, а ветер. Именно из-за ветра, который снежными буранами нередко опускается на Сабетту, здесь выкрашивают здания и машины в яркие цвета. Это позволяет не заплутать и, соответственно, не замерзнуть в неуютной ледяной пыли.

На одной из буровых нам рассказали, как работника, нечаянно сошедшего с дороги, искали в течение восьми часов. Ушел в девять утра, вернули к людям в пять вечера. Повезло: за бортом было всего минус 9, не замерз мужик, хотя и натерпелся. Нашли по следам в четырех километрах от точки схода с дороги. Такие вот подарки от ветра в Арктике случаются. Он и сейчас, летом, чувствителен, но не суров.

А вообще Русская Арктика с точки зрения погоды место более чем странное. Все время нашего визита добротно жарило солнце, а через день после отъезда метеорологи сулили, что будет плюс двадцать семь. При этом на глубине всего в два-три штыка лопаты вас ждет мерзлота, причем вечная.

Не обычная территория

Путешественникам-индивидуалистам путь в Сабетту заказан. В открытой продаже билеты на авиарейсы сюда не найти. Летают к Обской губе, по сути, спецборта, выкупаемые компаниями, которые принимают участие в проекте «Ямал СПГ». Места в самолетах, которые теперь садятся сюда регулярно, занимают вахтовики, представители заинтересованных в арктическом проекте бизнес-структур и государств, ну и журналисты, освещающие дыхание мегастройки. «Делать здесь просто любопытствующим нечего, — говорят официальные представители ямальского проекта. — Здесь не обычный город и не туристическая зона, здесь огромная стройплощадка, на которой ради их же безопасности случайных людей быть не должно».

Но захудалым, как может показаться несведущему обывателю, аэропортом Сабетту не назвать. Он современен, чист, уютен. Да и система безопасности здесь неплохо отточена. Но есть то немногое, что все же отличает Сабетту от традиционных воздушных гаваней.

Это, к примеру, отсутствие киосков со всякими мелочами и сувениркой, которыми нашпигованы даже самые маленькие аэропорты классических городов. Еще отличие: у воздушной гавани вас будут встречать не автобусы и такси, а десяток вахтовок на базе «Уралов» и «КамАЗов». Именно мощные машины здесь основной вид транспорта. Из «мелких» авто — пикапы и джипы. По-другому никак, особенно зимой.

А в принципе здесь все монументально. К примеру, порт, которого еще три года назад в помине не было, сегодня уже принимает серьезные морские суда, привозящие сюда огромные модули для строительства газового завода-гиганта. Через год он сможет уже пришвартовывать полукилометровые морские «грузовики» для перевозки сжиженного газа. Для этого сейчас здесь углубляют дно, ставят заслоны для арктического льда и подводят массивную паутину труб, через которые с завода к танкерам пойдет тот самый сжиженный газ.

Чтобы оценить масштаб этого рабочего муравейника, стоит подняться на крышу 46-метровых емкостей для сжиженного газа и оглянуться вокруг. И в этом, вероятно, одном из самых грандиозных проектов современной России принимают участие челябинцы: и бизнес, и технологии, и люди...

Продолжение следует

Справка

В реализации проекта «Ямал СПГ» задействовано:

— 650 российских предприятий из 55 субъектов РФ
— более 60 тысяч специалистов (от ученых до рабочих)

540 млрд рублей — составляет сумма заказов на поставку оборудования и проведение работ
1,5 млрд рублей получат челябинские предприятия

Редакция благодарит компанию «НОВАТЭК» за предоставленную возможность посетить строительную площадку проекта «Ямал СПГ» и помощь в написании материала.