За весенним чебаком. Челябинские рыбаки проверили Шершневское водохранилище

Крестьяне с удочкой

Весеннее солнце недавно перевалило за полдень, и наш джип по оттаявшей грязи, как океанский корабль, медленно подплывал к нашей излюбленной стоянке, что на противоположном от города берегу.

— Да-а, весна красна! Через три дня тут не проедешь, а тем паче, если все четыре «копыта» не будут грести, — высматривал я среди лесопосадок проезд. — Воха, вот она, наша лесная дорожка. Давай, ямщик, поворачивай к черту...

Все-таки как хорошо, что у нас, горожан, можно сказать, под самым носом есть такой большой водоем под названием Шершневское водохранилище, откуда даже в последние годы иногда можно принести домой хороший улов. А то что ж получается? Рыбалку хоть и сделали бесплатной, да плата за это получилась немереная: промысловики выгребли все водоемы области, и теперь в них пустая вода.

И куда теперь нам, крестьянам, с удочкой податься?! Конечно, в первую очередь, в этом мы сами виноваты: видите ли, захотелось халявской рыбки половить, мол, рыбачить хорошо хочу, а путевки пусть чужой дядя покупает! Хотя, помнится, даже пушкинский Балда, отвешивая щелбаны попу, приговаривал: не гонись за дешевизной! И вот, как следствие, поп от экзекуции помер, а мы теперь за путевой рыбой вынуждены ездить за тридевять земель. Ну да ладно, коли оркестр в стельку запил, чего уж теперь о танцах мечтать!

Сесть на рыбу

— Ну что, бродяга, поубавим рыбки из этих вод? — наконец пришвартовавшись у берега и вытаскивая шмотки из багажника, я оглядывал водоем. — Главное сейчас — не падать на лунки где попало, а походить, с людьми пообщаться, вокруг посмотреть. Так всегда было проще рыбку найти.

Вскоре, сложив все нужное в волокуши, мы двигали к середине водоема, где наиболее плотно теснился народ. Талый снег без звука принимал на себя бахилы, весеннее солнце весело запускало зайцев в глаза, и от всего этого душе хотелось вырваться из дохи и полететь впереди всех и вся. Э-эх, лепота!

— Добрый день, как дела? — достигнув ближнего рыбачка, что сидел в трехстах метрах от берега, мы с дружком присели перевести дух. — Уважаемый, чебак, окунь есть?

— Наверно, есть, да не про нашу честь! — уже немолодой товарищ слегка потряс удильником и положил его у своих ног. — С утра три ерша, а более ни шиша! Ноги болят, так что до хорошей рыбы мне не дойти…

Через минуту мы с Вованом уже снова сучили бахилами, вращая своими головами по сторонам. Солнце все больше подбиралось к зениту, а потому на самостоятельные поиски рыбы времени не было совсем. А раз такое дело, остается оглядеться, посмотреть, кто больше всех «рукоблудит», да и попроситься в бедные родственники принять.

— Не отставай, чего пыхтишь, как беременный бегемот? — приглядываясь к сидящим в округе рыбачкам, подгонял я своего дружка. — Вон там, видишь, три мужика жмутся друг к другу. Это не шведская семья, а явно верный признак: на рыбе сидят.

И действительно, мужички, сидевшие в стороне от кучи, постоянно подозрительно шевелились, как будто под ними походные стульчики были полны торчащих гвоздей…

Шесть метров глубины

Первый замес из четырех лунок, посыпанных манкой и сдобренных мотылем, ничего не дал: ни чебака, ни окуня, ни даже ерша. Зато наши трое новых соседей, сидящие в пятидесяти метрах, как ветряные мельницы, размахивали руками, вытягивая серебряных рыб. Сделав два прохода по прикормленным лункам и не дождавшись поклевки, снова берусь за бур. В этот раз захожу относительно «родственничков» с другой стороны и после непродолжительной стандартной возни (сверлим — кормим) снова опускаю свою снасть.

И тут, едва вольфрамовая дробинка с мотылем коснулась дна, поплавок, коротко вздрогнув, сразу пошел вверх! Р-раз — я подсек, и на тонкой (0,1мм) леске забился хоть и небольшой, но все же приятный вес. Шесть метров лески (глубина) закончились быстро, и 120-граммовый чебачишко, сверкая на солнце чешуей, очутился у меня в руках. Красивая рыбешка, а главное, на сковородке вкусна!

Насадив на крючок мормыхи очередные свежие мотылины, снова отправляю оснастку на дно. Качок поплавком, еще качок, и после трехсекундной паузы раскрашенный пенопласт опять устремился вверх. Легкая подсечка, и очередной некрупный чебак покинул шершневские закрома и перекочевал в мой пакет…

— Ну что у тебя? — вскоре с грустной физией подошел ко мне Вова, который, по сути, всегда был главным тунеядцем в нашей компании, потому что лунки сверлить желал меньше всего. — О, какой чебак! На что ловишь? Кормишь чем?

— «Как сидишь, на что ловишь»! Ты дурачком-то не прикидывайся, а бери бур и рыбу ищи. — Выудив очередную рыбешку, я бросил ее ему под ноги. — На, взгляни, что тут водится! Здесь все присутствующие на одно и то же ловят. А клюет у тех, у кого ловилка работает и руки откуда надо растут!

Нехотя подобрав бур, Вовик отошел в сторону и, высверлив всего одну лунку, опустил удочку и сразу уселся на стул.

— Слышь, Воха! Ты какого ляда уселся? — обернулся я на напарника. — Сверли еще пару-тройку дыр и манкой с мотылем сразу корми…

Мой дружок сделал вид, что не слышит, и над единственной своей лункой продолжал деловито сопеть. «Вот же рыбак, с печки бряк», — весело посматривал я на своего грузного визави. Действительно, ему бы не лунки сверлить, а в армейской хлеборезке батоны маслом намазывать! Да и флаг ему в ботиночные руки, пусть им машет и отнюхивает, как всегда…

Конвейер лунок

А тем временем, после того, как я выхватил из первой лунки подряд шесть рыбешек, чебаки сказали «хватит», и я, сыпнув манки в воду, перешел на следующее озерное «окно». И снова, едва поплавок оказался на своем рабочем месте, как тут же пошел вверх…

Ни на одной рыбалке нельзя ограничиваться одной-двумя лунками, даже если речь идет о самых неразборчивых относительно клева рыбах. Тем более что шершневский чебак весьма и весьма прихотлив: то погода не та (поднимается в полводы и встает), то вообще уходит, меняя стоянки. И тогда пойди его поищи! Шершни — водоем немаленький, никаких ног не хватит, чтобы его обойти!

Как правило, самый рабочий вариант — это 5-8 лунок при условии, что рыба найдена и постоянно клюет. Постоянно — это когда 3-5 рыб с одной лунки, затем пауза и смена позиции. При переходе на следующую лунку прежняя прикармливается, и за то время, пока совершается полный обход всего луночного круга, в начальном месте рыба снова подходит на прикорм. Так работает рыбацкий конвейер, благодаря которому улов бесперебойно поступает в ведро…

Судак на вырост

…После очередной подсечки вдруг тяжесть на леске увеличилась втрое, и тонюсенький монофил тревожно защелкал о рваные ледяные края. Интересно, кем это нас Нептун наградил?

Тянем-тянем, травим-травим… Бесконечно это не могло продолжаться, и наконец через «очень длинную» минуту клюнувшая рыбина медленно из лунки высунула свою клыкастую пасть. Судачок!

На поверку судачишка оказался подростком, всего-то, наверное, граммов четыреста, а упирался по-взрослому, как тот бычок, которого тащат на колбасу. И вот теперь, выказывая свое недовольство, он косил злобным стеклянным глазом и как мог изворачивался в моих руках. Не сучи ногами, товарищ, солдат ребенка не обидит! Вскоре, аккуратно сняв мальца с крючка и устроив ему на память «профиль-анфас», отпускаю змееныша восвояси. Иди, красава, только наших чебаков не гоняй…

Как всегда, когда рыбка ловится беспрерывно, не успели оглянуться — темнота катит в глаза! Да уж, порезвились что надо, однако и честь надо знать. Тем более что по приезде домой нужно будет прибрать улов. А это почти 10 кило!

— Вова, ты куда рулишь, склеротик, там же яма была, забыл? — уже в темноте через поле подтаявшего снега и грязи пробивались мы от берега до трассы на спасительную для нас твердь. Кузов в грязи, окна в грязи, крыша в грязи…

— Все, больше сюда не поеду, хватит с меня таких чебаков, — выбравшись на трассу и вытирая зеркала от грязи, куксился мой корешок. — Теперь вот за мойку плати…

— Хватит так хватит, — вслух успокаивал я дружка. Однако, что-то подсказывало мне, что все это я уже сто раз слышал, ибо нет круче истины про нас, рыбачков: зарекалась порося в грязь лезть!