Древний лучник. Археологи доказали, что они нашли под Кунашаком одного из первых жителей Уелгов

Лучнику «повезло»

История эта началась еще в прошлом году, когда в знаменитом на весь мир погребальном комплексе, находящемся между двумя озерами — Уелги и Сайгырлы, что в Кунашакском районе, челябинские археологи раскопали могилу лучника. Именно так условно они назвали погребение, в котором был обнаружен скелет мужчины, вероятно, молодого, если судить по состоянию зубов.

— Нам повезло, — рассказывает доктор исторических наук, профессор ЮУрГУ Сергей Боталов. — Увы, но комплекс Уелги за девять полевых сезонов успел «прославиться»: большая часть его погребений становилась добычей грабителей. Причем, как выяснялось, самых разных — от древних до современных. А вот наш лучник остался целехонек, поскольку погребение это оказалось под полой более поздней насыпи IX века. Именно это и спасло его. То есть зарыли его в грунт, а потом об этой могиле просто забыли. Прошло какое‑то время, и она накрылась сверху курганом уже с новыми погребениями. Сегодня та могила внешне никак не проглядывала. А вот перекрывшему ее кургану как раз таки и не повезло: центральная его часть была разграблена.



С каким видом вооружения могли похоронить лучника? С луком, конечно. Его и нашли вместе со стальными бронебойными наконечниками, которые могли пробить даже мощную кольчугу. Из столь серьезного оружия будущие кочевники учились стрелять с раннего детства.

По словам археолога, и сам найденный лук оказался не простой, а многосоставной. Древний оружейник усилил его накладками из оленьего рога, которые монтировались в дерево. Причем это всего лишь третий подобный лук, найденный на Южном Урале. Впервые такой вид оружия стали применять на севере Китая. Странно, но европейцы того времени до такой, казалось бы, простой технологии как‑то не додумались, предпочитая гигантские луки размерами, превышающими рост самого человека. С таким луком можно идти и на рыцаря в железных доспехах…

Но вернемся к нашему лучнику.

— Не так давно мы получили от наших венгерских коллег, которые вместе с учеными Берлинского института археологии Евразии помогают проводить не только палеобиологические исследования, но и радиоуглеродный анализ найденных нами материалов, — рассказывает Сергей Боталов. — Оказалось, что наш лучник датируется первым десятилетием IX века. Хотя, не скрою, было у нас желание попасть и в VIII век… Как бы то ни было, но это был один из самых первых жителей Уелгов.

Его можно определить как среднестатистического, точнее, среднесословного мужчину. Был он в обязательном смысле легким, кочевым лучником. Причем сегодня мы уже можем говорить о некоем стереотипном наборе уелгинца времени до исхода его на новую прародину. Если сабля — это редкий признак высокого сословия уелгинца, то лук и конская узда — это уже признак обязательный.

И снова мадьярский след?

Можно ли считать нынешний сезон удачным? Вполне, если учитывать то, что в этом году археологи обнаружили сразу три нетронутых погребения: женщины и детей, которые были захоронены уже позднее, по обряду трупосожжения. И это, по мнению археолога, уже пласт алтайского, киргизского населения, относящийся, скорее всего, к десятому, а может, даже и к одиннадцатому веку. Удачей можно считать и то, что находки эти были обнаружены на очень небольшом участке, поскольку выделение академических средств для более масштабных исследований, к сожалению, прекратилось.

— Мы могли бы копать отдельные курганы, но изначально именно здесь принята своя методика, — говорит Сергей Боталов. — Она очень громоздкая, но верная. Мы не видим внешних контуров погребального поля, поскольку заселялось оно в течение около 300 лет — c IX по XI век включительно. И ранние погребения, словно рукою гигантского скульптора, стирались и замазывались более поздними насыпями.
В следующем году исполнится десять лет со дня открытия Уелгов. И сегодня можно уже говорить, что памятник этот дает совершенно особый материал по узловой теме начала культурогенеза народов Урала.

Начиная с IX века здесь еще в неразделенном состоянии обитали как минимум несколько народностей. Это башкиры, мадьяры, кипчаки, будущие киргиз-кайсаки. Археологи четко фиксируют, что это был огромный массив населения, кочевничьим ареалом которого было Южное Зауралье и частично — территория Центрального Казахстана. В это же самое время, вероятно, фиксируется и начало исхода части этого единого кочевого населения. Исхода на запад, в Приуралье. То есть это и был тот самый исход, который в последующем получил условное название миграции венгров на свою прародину.

В это же время можно наблюдать, как эта земля обрастала новыми культурными компонентами. С Алтая шло кипчакско-киргизское, а с северо-востока — протомансийское (угорское) население.

Ингалинская долина

В этом году челябинские археологи выезжали на разведку на юго-запад Тюменской области, где ранее поисковиками были обнаружены так называемые ингалинские находки, относящиеся к VII — VIII векам. Что это за памятник? Для археологов это осталось неясным. Но проведенные исследования показали, что погребений на территории обнаружения находок нет.

— Создается впечатление, что это могла быть сезонная стоянка или стойбище кочевников, пришедших из наших урало-казахстанских степей, — рассуждает Сергей Боталов. — Это было население, предшествовавшее уелгинцам. К его представителям можно отнести протомадьяр, протобашкир, протоболгар, то есть всех тех, кто получил в истории название племен союза оногур. Ничего подобного ранее не было обнаружено на территории Урала и Сибири. А потому так и остается необъяснимым, почему же вокруг границ этого стойбища располагаются своеобразные ритуальные тайники с богатыми серебряными поясами, с комплектами женских украшений, конской узды, ременного инвентаря и колчана со стрелами.

— Нечто подобное мы встречали глубоко в степи в известных курганах с усами, — говорит ученый. — Но самой интересной оказалась одна находка: мадьярский образ нас преследовал и здесь. С обнаружением ингалинского могильника открывается еще одна невероятно интересная страница истории. Исследование памятника показало: да, самих погребений на этой территории действительно нет. Однако метрах в 400 от этого стойбища мы находим то, что вполне можно связать с Уелгами. И если на Уелгах мадьярская сумка-ташка могла быть восстановлена по традиционным накладкам, то здесь ее реконструкцию можно провести с помощью найденного массивного серебряного обломка с позолотой и пронизными пряжками. Находка отчетливо датируется IX – X веками. Именно такая сумка почему‑то считается маркерным показателем. Может быть, потому, что такие же гусарские сумки-ташки сохранились вплоть до XVIII — XIX веков. То есть что ни говори, а мадьярская тема нас явно преследует…



Интересует история?
Читайте Telegram-канал «История. Уральская линия»: уникальное собрание старинных фотографий и интересных фактов об истории региона — t.me/hisur