В штанах по шею. Рыбалка по тонкому льду в Челябинской области чревата и первым купанием

Окончание.

Сантиметры льда

— Ну что, тюлени, — отойдя 15 метров от берега, я разглядывал снежную озерную пустошь, которая местами темнела выступившей водой, — вот и шкурки резиновые пригодились. Слышь, Яха, без них что-то не по себе. Все равно что в филармонию припереться в галстуке, в валенках и без штанов.

— Да уж, — Яха, рассупонившись почти до исподнего, тоже натягивал на себя пэвэхашные штаны. — Представляешь, в магазинах три тыщи стоят, а у китайцев на рынке всего-то рупь…

Непромокаемые штанишки «по шею» — хорошее подспорье в нашем нелегком рыбачьем деле, причем не только летом, но и по первому и последнему льду. И пусть парятся в них наши телесные принадлежности, и смотримся в них почти как водолазы, зато если ухнул ледок под тобой, провалился, сразу руки в стороны, и все дела — жив-здоров! В таком пре… позитиве, даже если нырнешь, будешь суше, чем завяленный прошлогодний лещ, ибо ниже пояса сразу, как правило, не проваливаются, успевают выпрыгнуть. Главное, чтобы этот резиновый костюмчик на теле сидел! Правда, есть опасения: мы, люди, хоть и плавучи, как вся органика, а вдруг в сей момент от избытка чувств инфаркт на ногах повиснет или просто любимая рыба в сапоги вцепится косяком?

— Ну что, любитель теплых морей! — Все дальше продвигаясь по льду, подстегивал я своего копающего на берегу товарища, который всего несколько дней назад прибыл из «рупьежа». — Будет тебе щас и Красное море, и пирамиды, и Хеопс…

Тырк-ширк, тырк-ширк — шелестел по тонкому ледку я своими ботфортами, и только знание того, что подо мой не более метра глубины, придавало уверенности и двигало мной вперед. В двадцати метрах от берега первая контрольная лунка —  монолитный лед 4 сантиметра без наледи, значит, можно продвигаться вперед. Конечно, такая толщина ледяного покрова, по сути, надежной не является, но это ведь для среднего обычного смертного, кто рыбалку чаще всего смотрит по телевизору, продавливая диван. Мы немножко другие: хоть и не камикадзе, но что-то от них однозначно в крови есть…

«Клево» на душе

Наконец вот они, камыши, которые в пятидесяти метрах от берега сухими метелками торчали из льда. Осторожно подхожу ближе к тростниковому краю и под самой стенкой буром врезаюсь в лед. Блюмк — с полутора оборотов шнек как-то сразу провалился в сделанную им дырку, и хлынувшая из лунки вода тут же пропитала лежащий на льду снег. Однако! Не больно-то подобное зрелище добавляет радости, но делать нечего: назвался груздем — полезай в рассол! А в это время хитрый Яха до сих пор шоркался у берега, наблюдая за моими поползновениями, ибо штаны штанами, а купаться он только в Красном море привык.

— Ну как там лед? — пройдя от берега всего половину дороги, Яха встал, будто суслик на кочке, и в ожидании уставился на меня. — Толщина нормальная, идти можно?

— Че встал-то? Заходи — не бойся, выплывай — не плачь…

«Приземлив» ведро возле лунки и усадив на него свой зад, распускаю легкую удочку, насаживаю на вольфрам двух мотылей и без особой надежды опускаю оснастку под лед. Да и какая здесь может быть надежда, когда еще два часа назад возле сада «Дзержинец» мы почти весь залив впустую перепахали.
Там для поиска рыбы места и камыша немерено, а здесь до берега можно доплюнуть, и тростника с гулькин хвост. И вот мормышка ушла под лед, полметра спуска, и вдруг… леска не тонет! Ну вот, опять на камыш попало, сейчас зацепится, и прощай, дорогой вольфрам. Делать нечего, начинаю осторожно приподнимать оснастку, чтобы не порвать «паутинку», и тут удочка вдруг ожила, и кто-то нахраписто потащил леску из рук. Вот те нате — лук в салате!

Понятно, что с леской 0,08 мм подсечек не делают, а посему, просто выкачивая руками, вежливо начинаю тянуть. Рывок, другой, третий… Вскоре из лунки пошла вода, и вместе с ней наружу полезла темно-зеленая голова доброго окуня, отчего руки предательски затряслись, а душа от восторга чуть не выпрыгнула из штанцов. Еще секунда, и, сунув пятерню в холодно-мокрую лунку, подхватываю добычу и выбрасываю на лед. Вот это «боцман», вот это красава на триста грамм! Тут же снова обновляю насадку, мормыху — в лунку и не спеша провожу спуск сверху вниз. В этот раз приманка благополучно коснулась дна, и, стукнув ею насколько раз, начинаю подъем. Р-раз — вяло, едва качнуло лавсановый сторожек, и после недолгого вываживания полосатик размером в половину скромнее первого черным глазом вытаращился на божий свет. Ну наконец-то за все наши утренние труды счастье привалило!

 Ну а далее в предвкушении клева на душе стало очень «клево», страхи о тонком льде рассеялись, и я начал делать все новые лунки по камышу. Рыба отзывалась почти на каждом месте, причем на свежей лунке первым попадался «боцман» за 200 граммов…

Сворачиваем удочки

— Ты на что рыбачишь? — наконец прибывший на исходную Яха никак не мог поймать своего первого окуня. — Что-то, сколько ни пробую, нет ничего. Подскажи, где сверлить.

— Сверлят кариес у стоматолога, а рабочие лунки делают! — очередного едового окуня выудил я на глазах у товарища. — Яха, рыба болеет, поклевки вялые. Ты для начала оснастку смени.

И действительно, мой дружок со своими снастями на окуня особо не заморачивался: леска 0,14 мм и мормышка — свинцовая дробина, которой слона можно убить. Отсюда и рыбу чаще всего он видел у себя только в аквариуме, но это его никогда не смущало, главное, был бы процесс.

— Ну и каких цыплят ты на одном месте высиживаешь? — протянул я ему катушку с 0,08 «паутинкой» и мелкую вольфрамовую дробинку. — Сверли в камыше, под водой светло, окунь в гуще стоит.

Наконец внял моим советам дружок, перевязал оснастку, и у него тоже дело заладилось, и вскоре, уйдя на другой край камышовой гряды, он где-то притих…

В этот раз, как назло, поздний вечер не крался по-тихому, а прискакал к нам галопом, будто буденновский конь. Так всегда бывает, когда клев только набирает обороты, но приходит время сворачиваться и отправляться домой.

И свернулись мы, и домой с рыбой благополучно вернулись мы, а на другой день ранним утром снова на берегу стояли здесь. За ночь прошел дождь, а потому вместо снега сверкала вода на льду. И рыбачили мы, и снова клевали добротные окуни. Только к вечеру лед все больше подтаивал, прогибался, и у лунок озера плавали. От греха подальше, не дождавшись вечера, покидали мы место клевое. И пусть даже неглубоко, почти у берега, все равно не избежали штанов омовения…

Дневник рыболова 12–19 ноября

Наконец началась настоящая рыбалка. Осталось Увильдам замерзнуть, и будет полный озерный набор. И вот что интересно. Еще недавно мы, рыбачки, не знали, куда бы поехать: лед был тонкий. А теперь почти все озера стоят, и мы снова в растерянности, потому как везде хочется успеть…

13 ноября — озеро Пуктыш, карась. Рыбачили на тех же местах, что и летом: почти середина озера, на двух с половиной метрах глубины. Карась 150–300 г клевал нечасто, подходами, насадка — «бутерброд» (опарыш, мотыль). Я бегал по прикормленным лункам, товарищи сидели в палатках, в итоге у них в два раза меньше улов. Откровенная мелочь не доставала, так как сухарей и прочей сыпучки не сыпали, кормили немного и мотылем. На ночь не стали оставаться, так как и за день нарыбачились от души. Итог: 12 кг плюс 8 полкилошных бонусов.

15 ноября — озеро Второе, окунь. Рыбачили возле насосной и начинали от берега. У берега клевала одна мелочь (30-50 г), поэтому, постепенно сдвигаясь в озеро, рыбку нащупали только к 12 часам, когда весь народ сваливал по домам. Окунь клевал редко, да метко: с каждого подхода к лунке по 1-2 штуки до полкило. В четыре часа клев как отрезало. Итог: 5 кг.

16 ноября — там же, окунь. С утра на вчерашних лунках полный ноль. Начали искать по округе, и опять только после двенадцати стали проворачиваться горбачи. В этот раз поклевок на порядок было меньше, каждого полосатика приходилось «уговаривать», в общем, не рыбалка, а сплошные труды. К трем часам окончательно все заглохло, и мы отбыли по домам. Итог: 2,5 кг.