«Оставайтесь голодными!» Такие нужны экономике Челябинской области

И этот призыв, вероятно, прозвучал несколько двусмысленно на мероприятии для бизнеса, который лишь в редких случаях не нуждается в финансовой поддержке. Однако вполне очевидно, что спикер имел в виду примерно то же самое, что и Стив Джобс: не теряйте воли к развитию, экспериментируйте, рискуйте в конце концов. О том, что региону нужны рискованные люди (это мы о бизнесе), еще и губернатор Борис Дубровский говорил. Можно сомневаться в том, что предприниматели безоговорочно верят в государственные инициативы по поддержке бизнеса, но форуму (или, по-крайней мере, его основной сессии) точно повезло с ораторами. Аллегории, цитаты, случайные каламбуры — гостям, думается, было нескучно.

Ребенка выплескиваем
Хотя министра экономического развития региона Сергея Смольникова, который тоже умеет говорить внятно и красиво, на форуме не было. Это не стоит расценивать как упущение организаторов — о том, что министра приглашали, подтверждала ремарка «согласовывается» напротив его имени в списке спикеров. Поэтому пленарку открывал зампредседателя комитета по экономической политике и предпринимательству ЗСО, глава регионального отделения «Деловой России» Константин Захаров. Он довольно непринужденно завоевал симпатии гостей форума, назвав «глупостями» некоторые законодательные эксперименты, вынуждающие предпринимателей уходить в тень, и сообщил со ссылкой на доклад федерального бизнес-омбудсмена Бориса Титова, что положение дел в российском бизнесе ухудшается, несмотря на то что государство, казалось бы, уделяет все больше внимания этой проблематике. «Ситуация критическая», — подчеркнул Захаров.

Оптимизма не добавляют примеры неудачного сотрудничества бизнеса с банками. «Одна из местных производственных компаний малого бизнеса заключила контракт с крупной нефтяной компанией за пределами нашего региона, и челябинцам перевели 50 % предоплаты. Эти деньги попадают на корсчет банка-оператора в Челябинской области, находятся там пять дней, после чего «отбиваются» обратно с формулировкой «фирма-получатель, по мнению банка, не является благонадежной», — рассказал делоросс. — Буквально вчера контракт с челябинской компанией был расторгнут, при этом никаких объяснений, в чем заключается неблагонадежность, не последовало. Да и вроде как не обязан банк объясняться. Такая система отношений — это катастрофа для бизнеса. В этом году «Деловая Россия» проводила большой круглый стол с участием банков, говорили о том, что такие кейсы приобретают массовый характер. Нам объясняли, что идет борьба с отмыванием денег, уводом капиталов за рубеж и так далее. Мы же пытались донести, что таким образом вместе с грязной водой ребенка из корыта выплескиваем. Но нас не услышали».

Измеримая кооперация

Сергей Казаков, директор регионального Фонда развития промышленности (ФРП) рассказал о функционале организации, напомнив, что целевая аудитория ФРП — малый и средний производственный бизнес. «Ходят слухи, что у нас завышенные требования к заемщикам. Это неправда, — заверил он. — Требования фонда вполне разумные и ничем не отличаются от тех, что запрашивают в банке при выдаче длинных денег. Более того, дисконты на залоговое имущество, действующие в нашем фонде, значительно лояльнее, чем у большинства банков».

Из зала поинтересовались, может ли рассчитывать на поддержку ФРП проект по строительству семенного завода. «Это, скорее, к Сушкову (Сергей, министр сельского хозяйства региона. — Прим. ред.). У нас обрабатывающие производства», — отозвался глава фонда. А вот представителя компании «Теплый монолит» (выпускает стройматериалы), обратившегося с таким же вопросом, Сергей Казаков не стал посылать в другое место: «Если вы производите сам продукт, а не оказываете услуги по строительству, приходите».

Гендиректор АНО «Центр кластерного развития Челябинской области» Виктория Боос рассказала о невозвратном и беспроцентном финансировании, на которое могут рассчитывать участники совместных кластерных проектов. Это может быть практически любой инвестпроект, который реализуется предприятием-участником промышленного кластера. Сегодня на Южном Урале к таковым относится приборостроительный кластер «Планар», и уже практически сформирован робототехнический кластер. Также есть наработки по созданию кластеров в сфере металлообработки, станко- и краностроения, производства композиционных материалов. «Если вы видите себя в этих отраслях и у вас есть потребность в финансировании инвестпроекта, мы можем рассмотреть вашу заявку. Мы посмотрим, встраиваетесь ли вы в цепочку формируемых кластеров, можно ли вас туда включить, и если все получится, представим ваш проект на конкурс в минпромторг», — отметила спикер.

Виктория Боос также добавила, что ничто не мешает компании выступить инициатором создания кластера: «Для этого вы должны организовать вокруг себя ваших поставщиков и клиентов, чтобы получилась система из десяти промышленных предприятий. При этом они не должны конкурировать между собой, а должны составлять общую технологическую цепочку. И в рамках этого объединения должна быть измеримая кооперация, то есть любое предприятие из этой десятки должно поставлять другим участникам кластера около 20 % своей продукции».

После регистрации кластера, на которую отведено 30 дней, можно заявляться на субсидирование. При этом, что звучит особенно заманчиво, под субсидирование подпадает не только строительство объекта и покупка оборудования, а практически все проектные затраты (даже на консалтинг, если он потребуется). На федеральном уровне уже профинансировано пять совместных кластерных проектов на 1 млрд рублей.

О будущем

Замдиректора ФРП Яна Коваленко начала рассказ о программе «Национальная технологическая инициатива» (НТИ) с упоминания о страшном древнекитайском проклятии: «Чтоб ты жил в эпоху перемен!» «Сегодня эти слова не вселяют страх, а мотивируют и воодушевляют», — уверена г-жа Коваленко. Если коротко, то речь идет об освоении принципиально новых высокотехнологичных рынков, которые через 15—20 лет будут определять структуру мировой экономики. «Уже сегодня в Дубае такси-дроны возят туристов, в Америке всюду появляются безлюдные (роботизированные. — Прим. ред.) Макдоналдс, по третьему кольцу в Москве ходит беспилотный транспорт с искусственным интеллектом. Ближайшие 20 лет будут годами постоянной технологической революции, и нам надо перестраивать свое мышление и подходы к созданию новой экономики, чтобы не остаться за бортом», — продолжила Коваленко.

Сегодня в рамках НТИ составлен перечень из таких рынков (их 10, но это не предел). Они определялись исходя из того, что емкость рынка должна превышать 100 млрд долларов к 2035 году, сама отрасль за счет технологий должна стремиться к минимизации человеческого участия в бизнес-процессах, и третий критерий — наличие так называемого технологического предпринимателя, то есть рискованного человека, который будет готов осваивать новые рынки. Первопроходца, скажем так. Поскольку третий пункт самый проблематичный, в рамках НТИ разрабатывается комплекс мер по созданию детских технопарков, кружковых движений и т. д.

Однако потенциал у нас (то есть у Челябинской области) есть, утверждает Яна Коваленко. «Мы видим, что даже на уровне школьников разрабатываются футболки с кардиосистемами. Один мальчик из лицея нас удивил. Поэтому те, кому интересна легкая промышленность, могут взять его в поле зрения для серийного производства таких футболок, — поделилась Коваленко. — Или, например, челябинский робот «Федор» (разработан компанией «Андроидная техника» по заказу МЧС. — Прим. ред.), который станет первым роботом, полетевшим в космос. Ну если все будет хорошо и с космосом, и с нами».

Неизвестная земля

Инструментов и структур по поддержке бизнеса сегодня очень много, и это многообразие решили структурировать в формате «единого окна» («ЮП» рассказывала об этом в статье «А если будут недовольные?») Эту работу ведет областной Фонд развития малого и среднего предпринимательства (ФРМСП), и, вероятно, именно опыт Челябинска в дальнейшем будет растиражирован по другим регионам. «Мы совместили и государственные, и муниципальные услуги для бизнеса, а также услуги всех институтов поддержки. Именно такого симбиоза пока нет нигде», — пояснил гендиректор ФРМСП Артур Юсупов.

Экс-министр экономического развития региона, а ныне доцент Высшей школы экономики и управления ЮУрГУ Татьяна Кузнецова выступала на тему государственно-частного партнерства (ГЧП). Эту модель она называет «terra incognita», потому что в ней пока еще много белых пятен, и выделяет пять актуальных для Южного Урала проблем: отсутствие источников финансирования ГЧП, низкая активность частных партнеров (инициаторов ГЧП), неразвитость инфраструктуры ГЧП и концессий, отсутствие региональной нормативной базы ГЧП и, наконец, недостаточность гарантий для банков (потенциальных кредиторов). «Лично участвовала в ряде переговоров по финансированию одного из крупных проектов, и всегда видела «нет» в глазах представителей банков, потому что в бюджете невозможно зафиксировать на долгосрочную перспективу, например, вопросы выкупа некоторых объектов. Таким образом, у банка нет достаточных оснований полагать, что эти объекты будут выкуплены, и он отказывается от кредитной сделки. Мы ходим по кругу, и выпутаться из него почти невозможно», — считает г-жа Кузнецова.

Спикером от банковского сектора на пленарном заседании был Василий Юдин, глава региональной дирекции по корпоративному бизнесу частного банка «Финансовая корпорация «Открытие». Он просто рассказал о продуктах и услугах банка, не вдаваясь в проблематику бизнеса, и закончил речь веселеньким слайдом. Поскольку участники уже заждались кофе-брейка, вопросов к Юдину не было. Между тем, как стало известно «ЮП», на форуме все-таки удалось (пусть пунктиром) обсудить такие серьезные вопросы, как политика банков в отношении подозрительных сделок (то, о чем говорил в начале сессии Константин Захаров). Увы, о каких‑то послаблениях для бизнеса речи пока не идет. Банки по-прежнему ссылаются на жесткую позицию регулятора и уверяют, что из опасения потерять лицензию они просто вынуждены быть максимально строгими. Они в этой ситуации между двух огней: с одной стороны, загибающаяся клиентура, с другой — ЦБ. А второй «огонь» может обжечь куда сильнее, чем потеря сделки.