В кинотеатрах Челябинска 6 июня стартует всероссийская премьера фильма «Игра»

В разговоре он заключил пари: фильм понравится прежде всего тем, кому полюбился поставленный им же на сцене челябинской драмы спектакль «Леди на день». Что ж, о верности такого прогноза узнать можно будет уже завтра.


От «Леди на день» к «Игре»

— Дмитрий Хананович, в Челябинском театре драмы еще в июне 2017 года состоялась премьера комедии Олега Данилова «Леди на день» в вашей постановке. Вам не любопытно, как интерпретируют спектакль в разных театрах страны? И чем отличается от других игра на челябинской сцене?

 — Отличается прежде всего тем, что у вас другие артисты. Насколько я знаю, спектакль в вашем театре набирает обороты и на него ходят челябинцы. Вообще, мне было очень приятно ставить в вашем городе этот спектакль, я просто предчувствовал, что он вызовет живой интерес у зрителей. Ваши артисты прекрасно справились с задачей.

 — Имя Дмитрия Астрахана в Челябинске прозвучит и завтра, 6 июня, когда состоится премьера вашего нового фильма «Игра». Расскажите о нем.

 — Начну опять же со спектакля. Все, кому понравилась челябинская постановка «Леди на день», могут решительно пойти на просмотр фильма «Игра». С уверенностью могу гарантировать: в кинозале им тоже будет очень интересно!

 По жанру что? Да бог его знает, что это! Формально фильм определен как комедийный триллер. Знаете, вышла этакая психологически очень закрученная детективная история, впрочем, с юмором и с глубокими смыслами.

 На самом деле, фильм этот для меня очень важен. Почему? Я вложил в него много всего: свои мысли, переживания, чувства. Душу вложил! Мне кажется…. Да нет, я просто уверен: фильм никого из зрителей не оставит равнодушным!

 — Как родилась его идея?

 — Хм… Мы вот с автором сценария Юрием Даниловым глубоко задумались над понятием «правда». Что это такое? Принято считать, что правда — это хорошо. Да? Так ведь принято считать? Родители с детства нас учили: «Надо говорить правду!» И мы с этим назидательным грузом всю жизнь пытаемся как-то сосуществовать. Но вот скажите мне: правда — это понятие созидательное или разрушительное?
Согласитесь, что ведь все может быть и наоборот! И правда может оказаться со знаком минус и, как ни странно, привнести в нашу жизнь печаль, боль и даже зло. Правда может стать вредоносной! А обман вдруг станет служить чему-то светлому и позитивному. Вспомните Пушкина: «Тьмы низких истин мне дороже нас возвышающий обман».

 Словом, наша история о том, а нужна ли вообще человеку правда. Хочется ли ему узнать правду про своих близких, про себя… Это очень-очень даже непростой вопрос. И он присутствует в фильме. И нет на него однозначного ответа. Да и не может быть! А ведь посмотрите: фильм, несмотря на такую философскую подоплеку, должен оставаться увлекательным и интересным зрелищем, да? Задачка, я вам скажу!

В одной упряжке

 — Раз уже вы вспомнили сценариста Юрия Данилова, с которым уже не над первым фильмом работаете вместе... Скажите, вы еще не исчерпали друг друга? Или, наоборот, ваш дуэт с годами становится лишь более гармоничным?

 — Ответ на этот вопрос можно получить лишь в зрительном зале. Полтора года назад мы вместе с ним работали над пьесой «Леди на день». Успех ее говорит о том, что мы как бы не исчерпали друг друга, верно? Надеюсь, что и этим фильмом мы докажем всем, что по-прежнему находимся в крепкой упряжке.

 Кстати, огромное спасибо вашему Челябинскому областному киноцентру имени Герасимова, который организовал у вас прокат моего фильма. Насколько мне известно, «Игру» покажут во многих городах вашей области.

 — Где вы чувствуете себя сильнее как режиссер? В театре или на съемочной площадке?

 — Мне удавалось достигать успеха и там, и там. Вы же меня прежде всего знаете как кинорежиссера, так? Думаю, что и большинство челябинцев тоже. Выходит, я сильнее как кинорежиссер. (Смеется.)

 — А комфортнее где?

 — Комфортно тоже там и там. Хотя в основе, казалось бы, одна профессия. Но это совершенно разные виды деятельности. И способы выражения тоже. Поэтому и комфорт тоже разный…

 — Когда вы создавали свои фильмы «Все будет хорошо», «Ты у меня одна», а потом сами же смотрели их, вы не плакали?

 — Ну, конечно… Да! Плакал. В некоторых местах особенно. Меня до сих пор, когда смотрю некоторые эпизоды, пробирает. Например, в фильме «Все будет хорошо», когда папа дерется в театре за место в ложе для сынишки, у меня слезы невольно всякий раз накатываются. Послушайте, так ведь для этого все и делается, чтобы вызвать у зрителя эмоции! А вообще я вам так скажу: не заплачет автор — не заплачет и зритель! Это простая, но проверенная временем формула.



 «Астраханский» нерв

 — Эти киношедевры до сих пор смотрят с трепетом и ностальгией. Вот вы и сами признались, что скучаете по настроению тех фильмов. Рождается ли сейчас у вас желание поставить нечто подобное, с особым «астраханским» нервом и с вашей особой душевностью и нежностью? Уверен, что именно по такому душевному кино скучает и сегодняшний российский зритель.

 — Фильм не может существовать сам по себе, он выражает время. Что такое 90-е годы? Это вполне определенный период нашей общей жизни с нервом и надеждами на что-то светлое. Поэтому и фильмы были со своим специфическим зарядом некоего оптимизма. Да, меняется время, меняешься ты, меняются и фильмы. Например, фильм «Деточки» я поставил еще шесть лет назад, а он до сих пор зрителям нравится, они плачут. И меня он тоже будоражит.

 Уверен, что и на просмотре фильма «Игра» люди испытают эмоциональные потрясения. Весь фокус в том, что, как бы ты сам ни менялся, ты все равно всякий раз пытаешься дотянуться до сердца зрителя.

 — Вы сами имели успешный опыт постановки отечественного сериала «Зал ожидания». Вас не пугает то, что сегодня телесериалы, зачастую не имеющие высоких художественных достоинств, стали агрессивно вытеснять качественные фильмы? Разве мы не теряем таким образом хорошее кино и хорошего зрителя?

 — Когда я снимал «Зал ожидания», отечественных сериалов в производстве было очень мало. Да их почти и не было! А сейчас! Вы посмотрите: сейчас их стало очень и очень много! Но хорошего кино много не бывает никогда! Ни в американском, ни в российском прокате. Хорошего вообще всегда мало…

 Но чем больше выстрелов, тем больше шансов попасть в цель! И то, что сейчас много снимают, не думаю, что это плохо. Значит, какие-то новые люди пробуют себя, хотят чем-то поделиться. Или старые люди пришли с новыми идеями…В любом случае талантливые люди будут себя находить и когда-нибудь все равно обнаружат себя.

 — Нужно ли современному режиссеру находиться в мейнстриме? Или оставаться самим собой важно во все времена?

 — Оставаться самим собой — это, конечно, замечательно! Но ведь при этом следить за тем, что происходит в мире, в кинематографе, все равно нужно. Если тебе нравится жить в своем мире, то ты рискуешь в нем и остаться, никем не замеченный. Надо хотя бы прислушиваться к тому, что происходит вокруг тебя…

 — А вы прислушиваетесь?

 — Стараюсь… Пытаюсь иногда посмотреть новинки.

Спасти хотя бы одну душу

 — Какие фильмы последних лет произвели на вас особое впечатление?

 — Знаете, очень не люблю обсуждать коллег. Это дело критиков. Кого-то похвалишь, кого-то забудешь, кто-то обидится. Зачем так делать? Могу сказать об общей тенденции. Научились лучше снимать, интереснее. Но проблема остается в одном — в драматургическом материале. Его, как всегда, немного.

 — Ваши фильмы никогда не перепутаешь с другими, хотя бы только по одному, очень важному качеству — глубочайшей вере в справедливость и порядочность. Свойство это скрыть невозможно. Оно отражение вашего характера, вашего мироощущения? Или чего-то еще более глубокого, что вам передалось по наследству от ваших родных и близких?

 — Спасибо вам за такое мнение. Мне сложно анализировать, откуда это все берется. Просто ты делаешь то, что ты делаешь, как ты чувствуешь. А вот почему получается в результате именно так? Ну, наверное, тут вместе сходится все, о чем вы сказали: и среда, где ты вырос, и какие-то моральные установки…

 Сам я искренне верю в то, что искусство может как-то влиять на человека, на то, что мир можно сделать лучше. Хотя понимаю, что, наверное, это наивное заблуждение. Но если после моего фильма спасется хотя бы одна душа, я буду считать, что правильно поступаю. Стараюсь и в жизни оставаться неравнодушным. Не всегда это получается, но стараюсь. Наверное, это и в кино как-то проявляется...

 — Моя дочь, узнав о предстоящем интервью с вами, сказала: «Спроси его: а он знает о том, что он гений?»

 — Кто? Я?! Да боже мой! Спасибо, конечно, вашей дочери, если она так считает. Я ей очень благодарен! Очень хотелось, чтобы это как-то подтвердилось в истории… (Смеется.) Но, согласитесь, с моей стороны это было бы весьма и весьма нескромным заявлением. Все-таки, пожалуй, только Пушкин имел права про себя сказать: «Ай да Пушкин! Ай да сукин сын!»

 А вообще хотелось бы услышать мнение челябинцев о фильме «Игра». Может быть, после премьеры позвоните? Обсудим!