Вадим Бобровский: «Нельзя затыкать волонтерами бюджетные дыры и огрехи в управлении»

Спрос на общение

— Вадим Анатольевич, что представляет собой сегодня волонтерское движение Челябинской области?

— Волонтерство в нашей стране прошло достаточно большой путь, прежде чем обрело какое‑то внутреннее содержание. К нынешнему году мы имеем несколько выделившихся направлений. Первое — это корпус волонтеров Победы, который представлен и в Челябинской области. Причем у нас в этом направлении достаточно большие успехи: именно нашего регионального лидера Максима Пашнина пригласили руководить всероссийским корпусом, но он решил вернуться обратно. Выделились волонтеры-медики, которые оказывают помощь маломобильному населению и в медицинских учреждениях. Также есть направление «серебряных» волонтеров — людей старшего поколения, которые имеют возможность и желание помогать другим. Нельзя забывать и о педагогических отрядах, которые входят в состав российских студенческих отрядов, но это, по сути, тоже волонтеры.

В Челябинской области создана ассоциация волонтеров Южного Урала, которая получает ежегодную помощь из бюджета в размере 2,3 млн рублей. У них есть центры в муниципалитетах, которым ассоциация оказывает помощь, проводит обучение и координирует их деятельность. Благодаря этому на различные крупные мероприятия едут ребята со всей области, а не только из Челябинска. Например, на этапе Кубка мира по ски-кроссу, который проходил в феврале, 80 % волонтеров были представителями муниципалитетов.

— Какова численность волонтерского корпуса на Южном Урале?

— Около 10 тысяч человек. Это та цифра, которая подтверждена участием ребят в мероприятиях за последний год. Сегодня это пользуется спросом у молодежи. Уйдя в сети, мы имеем не так много площадок для живого общения. Помимо работы, школы и дома, это те клубы по интересам, где молодежь может обсудить общие проекты и дела. И волонтерство — это то направление, которое в значительной степени объединяет молодежь. Как чиновник, я стараюсь ограничивать влияние власти на эту сферу, не указывая волонтерам, чем они должны заниматься. У ребят есть свой стержень, та группа лиц, которая ведет свою деятельность параллельно с министерством образования, а мы их поддерживаем.

Четыре ступени

— Какая еще поддержка помимо финансовой оказывается волонтерским организациям со стороны государства?

— На уровне региона у нас нет необходимости как‑то еще им помогать, поддержка происходит из федерального центра. В Москве озвучили идею, что должен появиться закон о волонтерстве. Может, таким образом за волонтерами закрепят какие‑то социальные гарантии, но мне кажется, когда государство пытается что‑то узаконить, оно вводит массу ограничений, что в итоге имеет негативные последствия. Я считаю, что государство должно учредить единую общественную организацию в сфере волонтерства, подобную студенческим отрядам. И если в законе будут предусмотрены льготы для работодателя, которые могут его заинтересовать, и какие‑то преимущества при распределении благ, то это будет правильно. Главное, чтобы одновременно не появилась громоздкая система контроля, при которой волонтеру для участия в акции придется собирать кучу бумаг и подписей.

— Допустим, человек хочет стать волонтером. Каков порядок его действий?

— Для начала ему нужно подписаться на группу в социальной сети — своего муниципалитета либо ассоциации волонтеров Южного Урала. Набор на участие в мероприятиях проходит достаточно регулярно. После нескольких акций волонтер рано или поздно попадет в пул тех, кого приглашают на обучение. Там тоже есть своя карьерная лестница: сначала просто волонтер, потом тим-лидер, потом руководитель направления и, наконец, руководитель волонтерского центра. Как минимум четыре этапа можно пройти, если задаться целью.

Независимый дух

— Способствует ли волонтерство успеху молодого человека в других сферах?

— Опыт общения с волонтерами показывает, что они достаточно успешны в жизни. С одной стороны, участие в волонтерских акциях имеет профориентационный смысл: школьникам оно помогает понять, куда пойти учиться, а студентам — куда пойти работать. С другой стороны, волонтерство помогает обзавестись полезными знакомствами, выгодно себя проявить и попасть, например, на госслужбу. Скажем, весь молодой состав управления делами губернатора состоит из бывших волонтеров. Медиаволонтеры сейчас работают в пресс-службе правительства области. Ну и так далее.

— Какими вы видите дальнейшие перспективы добровольческого движения в Челябинской области?

— Перспективы самые широкие, потому что молодежи уже неинтересны флешмобы и просто творческие фестивали, они выражают потребность в общем деле, последовательном целеполагании и практической работе, которую волонтерство может предоставить. Волонтер неограничен в своей деятельности: поучаствовав в нескольких акциях, группа из нескольких человек может придумать что‑то свое. В этой самозанятости волонтерство имеет шансы быть наиболее востребованным. И если молодой человек обрел компетенцию организации и соорганизации чего‑либо, будучи независимым оттого, что ему спустят сверху, то это является залогом развития демократического общества. Волонтерство здесь очень даже уместно.

В связи с этим хотелось бы обратиться к коллегам в муниципалитетах из различных сфер: они должны понимать, что волонтеры — это не инструмент. Нельзя пытаться заткнуть ими бюджетные дыры и огрехи в управлении. Кому‑то не хватило персонала, и он говорит: а давайте соберем волонтеров, и пусть они нам уберут мусор. Нельзя подменять добровольчество понуждением к труду. В волонтерстве, да и в обществе в целом, должен присутствовать элемент самоорганизации. Иначе люди всегда будут сидеть и ждать, когда придет чиновник и вмешается.